Любовники поневоле - [8]

Кэт ненавидела пьянство и алкоголь. Она не могла забыть о тех огромных колесах, что переехали Мики; не могла забыть удивленное выражение на его побагровевшем от выпитого лице, а затем агонию, продолжавшуюся несколько минут, пока Мики был еще жив. Кэт помнила и об отце, которого свела в могилу распухшая от спиртного печень.

«Хватит думать об этом», – решила она и отправилась обследовать гардероб Чарли. От ее верхней одежды, развешанной для просушки вокруг печки, уже поднимался пар, а платье и шелковые панталоны, расправленные на стуле, почти высохли. «Нужно переодеться до прихода мужчин», – подумала Кэт, иначе трудно будет найти укромное место, чтобы сменить комбинезон и фланелевую рубашку Чарли на собственную одежду. Тут Кэт пришло в голову, что она единственная женщина в поезде, и на мгновение ею завладели мрачные опасения. Кэт уже имела возможность убедиться, что мисс Берд ошибалась насчет мужчин Дикого Запада, которые якобы уважительно относятся к женщинам. Кто знает, что ее ждет впереди, поэтому нужно быть начеку.

* * *

– У меня есть еще одна пара снегоходов, – сказал Чарли, показывая на норвежские лыжи, прислоненные к стене. – Кто-нибудь хочет попробовать добраться с Коннором до Брекенриджа?

Пока мужчины нерешительно переговаривались между собой, Кэт лихорадочно размышляла, как ей поступить. Если она вызовется пойти в Брекенридж, то вверит свою судьбу в руки незнакомого человека, относившегося к ней отнюдь не дружелюбно, и должна будет пуститься в опасный путь на лыжах, о которых имела лишь слабое представление. С другой стороны, если она, одинокая женщина, останется среди множества мужчин, ее положение станет еще более угрожающим. Уж лучше зависеть от одного грубияна, чем от толпы подвыпивших, похотливых мужчин.

– Я пойду, – заявила Кэт.

– Вы! – Коннор оторопело посмотрел на хрупкую девушку. – Вы ведь ничего не знаете о лыжах.

– А вот и знаю, – решительно возразила Кэт. – Из книги преподобного отца Джона Дайера «Путник на лыжах». Может быть, и вы читали ее. – Кэт старалась выглядеть беспечной и хорошо осведомленной.

– Мне нет нужды читать эту книгу. Я знаю Джона Дайера, как едва ли не любой в этих краях, черт побери!

«Должно быть, мистер Коннор очень расстроен», – решила Кэт. Он выругался в ее присутствии!!!

– То, что вы прочли книгу о снегоходах, еще не значит, будто вы сможете съехать с вершины горы в ненастную погоду.

В глубине души Кэт знала, что он прав. Однако…

– Я умею кататься на коньках и спускалась с гор на санях, – заявила она. – Что трудного в ходьбе на лыжах? Привязываешь их к ногам и едешь с горы. – Кэт придвинулась поближе к своему спутнику и торопливо прошептала: – Я не хочу оставаться здесь с незнакомыми мужчинами. Это было бы… неприлично.

– Уж лучше рискнуть оказаться в неприличной ситуации, – пробормотал он, – чем рисковать переломать себе кости.

– Вы думаете, здесь я буду в большей безопасности? – с вызовом спросила Кэт, всей душой желая, чтобы Коннор понял ее опасения без дальнейших объяснений. Если он все же оставит ее здесь, эти мужчины не должны знать, как она боится их.

Коннор бросил взгляд на остальных пассажиров.

– Безумие даже думать, что вы можете пуститься в такой путь.

– Мне нужно добраться до Брекенриджа. Если бы я не считала, что дорог каждый день, то никогда не отправилась бы в дорогу в это время года.

– Большинство женщин предпочитают покидать Брекенридж зимой. Чуть ли не половина женского населения пребывает в Денвере. Почему же вы…

– Мой брат Шон живет в Брекенридже. Он болен, и…

– Шон? – он изменился в лице.

– Шон Фицпатрик. Он…

– Я его знаю. – Коннору не верилось, что он оказался таким невезучим. – Мы с ним компаньоны, поэтому смею предположить, что вы Кэтлин.

– Да, да, – с жаром подтвердила Кэт, чувствуя такое облегчение, что голова пошла кругом. – А вы Коннор Маклод? О, Шон писал о вас. Как же я сама не…

– Путь предстоит нелегкий, – прервал ее Коннор. – Выйти придется среди ночи. – Кэт удивленно взглянула на него. – Когда снег покроется коркой льда, и мы не будем проваливаться, – пояснил он. – Шон так болен, что послал за вами? – Сердце Коннора упало. Он знал, что кашель Шона становился все сильнее. Оба они опасались легочной болезни горняков, хотя и не говорили об этом между собой.

Откуда, черт побери, у Шона эта болезнь, если у Коннора ее не было? Может быть, дело в том, что когда умерла жена Коннора и он перевез детей в Брекенридж, ему пришлось прекратить самому заниматься рудничными разработками. Но Шон по-прежнему управляя рудником «Запоздалый» близ Монтесумы и тремя рудниками вверх по Десятимильному каньону, каждый день продолжая спускаться под землю. Коннору нравилось проводить волнующие изыскательские работы, нравилось извлекать финансовую прибыль из заявок, а Шон любил горняцкое дело как таковое. И все-таки совесть мучила Коннора. Предоставляя Шону сами рудники, он обрекал своего друга и компаньона на еще один год вдыхания пыли, которую поднимали пневматические отбойные молотки – поставщики адов, как называли их в народе.

Коннор бросил взгляд на девушку, с беспокойством смотревшую на него. Он не испытывал к ней никакого расположения, а уж она-то после его отповеди, наверняка, ненавидела Коннора. И все же Кэтлин – сестра Шона. Как же он может оставить ее здесь на произвол судьбы, беззащитную, в смешно сидевшей на ней одежде Чарли?