Любовники поневоле - [31]

Внеся изменения в предложенное Хортенс меню, Мейв вытащила из постели Ингрид и усадила ее за починку детских вещей. Что за мать позволяет четырех– и пятилетним малышам болтаться по холодному дому в кофточках с дырками на локтях? Просто чудо, что дети до сих пор не подхватили пневмонию.

– Иди сюда, Шон-Майкл. Посиди у бабушки на коленях. Я научу тебя чудной молитве.

– А что такое молитва, бабушка? – спросила Фиба.

«Мало того, что распутница, она еще и безбожница», – пробормотала Мейв. Что же думают святые на небесах, видя, на какой женщине женился их единственный сын. Мейв всегда думала о первой жене Лайама как о святой, потому что именно Кэтлин Фицпатрик еще до своей неизлечимой болезни взяла в дом Мейв, испуганную четырнадцатилетнюю девочку, которая оказалась одна-одинешенька в незнакомой стране.

* * *

– Если Мэтти может спать на тюфяке, то не понимаю, почему бы и Хортенс не устроиться там же, – заявила Дженни.

– Мэтти уходит жить к Фордам. – Кэт заметила, как Коннор скривил губы и украдкой бросил на нее вопросительный взгляд.

– Джулия нашла ей мужа? – прошептал он.

– Нет. Джулия берет ее в служанки.

– Это лучше, чем выходить замуж, – пробормотала Хортенс, со стуком ставя на стол большую миску с тушеным мясом и клецками.

– Вы такая замечательная повариха, Хортенс, – льстиво заметил Одноглазый. – Надеюсь, вы никогда не покинете нас.

– А я надеюсь, что она завтра же выйдет замуж, – сказала Дженни, – потому что, кажется, никому нет дела, получу ли я когда-нибудь свою спальню обратно.

Одноглазый бросил сердитый взгляд на Дженни. Хортенс пробормотала себе под нос:

– Не надейтесь на мое замужество, мисс. Мейв незамедлительно отозвалась:

– О, ты передумаешь, когда мы подыщем тебе хорошего мужа, Хортенс.

А Кэт добавила:

– Не волнуйся, Дженни, скоро Дидерик построит еще одну комнату.

– Еще одну комнату? – нахмурился Коннор. – И долго мне еще терпеть этого плотника?

– Я заплачу за комнату, – сказала Кэт.

– У девочек должны быть свои собственные комнаты, – заявила Мейв. – Это проявление милосердия по отношению к ним.

– А как же насчет дочерей? – обиделась Дженни. В это время Хортенс внесла в комнату блюдо с бисквитами и заявила:

– Я не нуждаюсь в милосердии, мэм, и я не девочка.

– Зато вы очень славная женщина, – заметил Одноглазый.

– Дочери должны слушаться родителей и поменьше жаловаться, – обратилась Мейв к Дженни. – Шон-Майкл, мне показалось, что ты бросил бисквит в свою сестру.

– Он сам выскочил, бабушка, – ответил мальчик.

– Вот такими высказываниями вымощена дорога в ад, малыш. Кстати, Кэтлин, насчет того, о чем мы с тобой говорили. Надеюсь, ты понимаешь, что твой долг в отношении этих молодых женщин состоит не только в том, чтобы найти им подходящих мужей. – Мейв сделала вид, что не слышит, как Хортенс сердито громыхает посудой на кухне. – Ты должна также следить, чтобы они были должным образом одеты и накормлены, чтобы с ними не допускали вольностей при ухаживании, а также чтобы они регулярно ходили в церковь.

– Да, мама, – смиренно согласилась Кэт, подавив смешок; она заметила, что Коннор тоже еле сдерживает смех.

– Ты следишь, чтобы Бриджит ходила в церковь?

– Да, мама. Мы были там в одно из воскресений, когда смогли пробраться сквозь сугробы.

– Одно воскресенье! – воскликнула Мейв. – Вы присутствовали на мессе только один раз?

– Священники не могут постоянно находиться здесь, мама. Они служат мессы в Брекенридже в первое и третье воскресенье месяца, потому что должны посещать и другие поселки. Кроме того, церковь не обогревается, как и дом священника, поэтому они часто болеют. Отец Рабанус все еще в Денвере в больнице, а отец Эузебиус подхватил пневмонию.

– Всего одна месса? – Мейв покачала головой. – Что за безбожное место.

– Просто заснеженное, мэм, – пояснил Одноглазый. – Если вы, католики, хотите, чтобы народ пришел в церковь, не следует строить ее на холме, куда никто не может добраться.

– Тогда, Кэтлин, ты должна читать молитвы для девочек прямо здесь. Теперь насчет Бриджит. Надеюсь, с ее замужеством не связано никакого скандала? Я очень расстроилась, узнав, что она вышла замуж не за единоверца. Нужно постараться, чтобы с Хортенс и Колин так не получилось.

– Кто такая Колин? – встревожилась Дженни. – В моей комнате она спать не будет!

– А я ни за кого не выйду замуж – ни за католика, ни за кого-то еще, – заявила Хортенс, наконец-то занявшая свое место за столом.

Мейв нагнулась через стол и шлепнула по руке Джемми, который потянулся за клецками.

– Пользуйтесь ложкой, молодой человек, – сказала она, – и подождите, пока мы прочтем молитву.

Джимми насупился. Затем Мейв произнесла молитву и завязала разговор о несправедливостях по отношению к немолодым работницам в Чикаго.

– Хоть они более опытные и работящие, но теряют работу из-за своего возраста, или же им платят меньше, – сокрушалась Хортенс.

– То же самое с нами, старыми горняками, – сказал Одноглазый. – Но никто из нас не сказал бы, что вы немолодая, мисс Хортенс.

– Если все старые горняки теряют на рудниках глаза, руки и ноги, – вмешалась Мейв, – то неудивительно, что вы теряете и работу. Я бы посоветовала горнякам подыскать себе другую работу, прежде чем они станут калеками.