Любовники поневоле - [21]

– Переведи дух, Бриджит, – сказал Шон, хохоча так сильно, что едва не задохнулся от приступа кашля.

– Вам бы следовало полечить кашель, сэр, – озабоченно посоветовала Бриджит. – Вы часом не один из тех холостяков, о которых миссис Фицпатрик…

– Я не холостяк, – сказал Шон. – Я ее пасынок.

– Ну тогда, мистер Шон, благослови вас Господь. Вы уж не беспокойтесь, я сперва отработаю дорогу, а уж потом выйду замуж.

– Мы должны заплатить за твой билет? – спросила Кэт.

– Ваша матушка сказала, что если вы пошлете ей деньги, она сможет отправить за мужем другую бедную работницу, а я буду помогать вам, пока не заполучу своего. – Подумав о том, как мало можно рассчитывать на Ингрид в делах, не требующих спанья в дневное время и любовных объятий по ночам, Кэт поприветствовала Бриджит, что вызвало новый поток слез.

– Ну, сестра, – покачал головой Шон, – сомневаюсь, чтобы ты собиралась руководить брачной конторой, а также моим домом и делами, но мужа ты ей найдешь без труда. Девяносто процентов мужского населения Брекенриджа ищет жен.

– Включая меня, – пробормотала Кэт, которая позавидовала мужчинам, имеющим жен для выполнения домашней работы, приготовления пищи и заботы о детях. Однако, когда Шон спросил, что она имеет в виду, Кэт просто улыбнулась и поцеловала его на прощание, помахала вслед поезду, а затем пошла домой вместе с Бриджит, узнавая по дороге новости о матери, о Чикаго и обо всех работницах, опекаемых миссис Фицпатрик.

– Это был настоящий парад, когда мы шли на воскресную мессу, – рассказывала Бриджит, пока они проходили мимо салуна Бредли на углу Главной улицы и Линкольн-авеню, а затем салун братьев Энгл на углу Ридж-стрит и Линкольн-авеню. Вряд ли город с салунами на каждом углу произвел очень хорошее впечатление на юную набожную Бриджит. И Кэт решила в противовес этой неприглядной стороне Брекенриджа указать девушке на существование обители сестер Св. Гертруды, но Бриджит ничего не замечала, а лишь трещала без умолку. – На мессе в церкви мы занимали целых три ряда, – восклицала она. – Ваша матушка святая. Одна лишь Пресвятая Дева знает, что стало бы со мной, если бы я так и бродила по улицам среди всех этих соблазнителей, как сказала ваша добрая матушка.

– Да, в самом деле, – поддакивала Кэт, размышляя, скольких еще чикагских девушек собирается ее мать послать на Запад. – Ты умеешь готовить, Бриджит?

ГЛАВА 5

Кэт опустилась в кресло-качалку рядом с печью и закрыла глаза, не в силах даже думать, насколько утомительным был день. Прошлой ночью она впервые присоединилась к сестрам в больничной прачечной, и работа показалась ей изнурительной. Как могли они каждый понедельник вставать в два часа ночи, чтобы до рассвета стирать больничные простыни? Затем, когда Кэт уже собиралась домой, едва держась на ногах, сестра Аделаида попросила ее проведать отца Эузебиуса, который накануне не пришел служить мессу в часовне сестер. Так как это было третье воскресенье месяца – первое и третье воскресенье посвящались Брекенриджу – он должен был бы прийти. Прочие воскресные дни священник проводил в других городах, если позволяла погода.

Кэт обнаружила его в постели, дрожащего, дышащего с хрипом. На тот случай, если вдруг у него пневмония, она решила применить лечение с помощью пивных бутылок, рекомендованное дамами из Общества Святого Покрова. Хотя Кэт и удалось сбить жар посредством обкладывания больного горячими бутылками, единственной благодарностью за все ее труды было негодование священника, который едва не вскочило постели, когда Кэт вылила пиво, чтобы наполнить бутылки горячей водой. Сначала отец Эузебиус хотел выпить пиво, и Кэт глубоко разочаровалась в нем, едва услышав такое предложение.

Добравшись, наконец, до дому, она узнала, что Ингрид исчезла, оставив детей на Бриджит. Кэт вздохнула. Что за ужасный день она провела – Бриджит, как всегда, болтала без умолку; дети вопили, требуя внимания; плотник вгонял гвозди в дверной косяк новой проходной комнаты, в которую предполагалось превратить коридор между двумя домами, и каждые пять минут являлся в гостиную, чтобы поглазеть на Кэт. Отто заявил, что должен следить за ее приходом и уходом, чтобы она снова не попала в пургу.

А теперь, когда дом в конце концов затих в блаженной тишине, Ингрид все еще не было. Кэт задумалась, не следует ли ей пробраться по сугробам к двери Коннора и попросить помощи в поисках невестки. Но не успела она принять какое-либо решение, как Коннор пришел сам, чтобы узнать, когда плотник закончит работу.

– Завтра, – заверила его Кэт.

– Ну, слава Богу, если так, – проговорил Коннор и пристально посмотрел на Кэт. – С вами все в порядке?

– Разумеется. Хотя… – и она рассказала ему обо всем, что случилось за день.

– В два часа ночи? – воскликнул Коннор. – И вы пошли в больницу Святого Иосифа одна в такое время?!

– А вы хотели бы сопровождать меня? – нашла она достойный ответ.

– Нет, я предпочел бы, чтобы вы остались дома, как любая благоразумная женщина. Какого дьявола они стирают по ночам?

– Не знаю. Может быть, это их епитимья, церковное наказание. Я беспокоюсь об отце Эузебиусе. Надеюсь, он шутил насчет пива.