Любовницы президента - [194]

Первые выступления Эбби были не очень удачными — мешала ее природная сдержанность. Лексика была бедной, а интонации неумелыми. Но с помощью тренировок она добивалась все более впечатляющих результатов и скоро стала специалистом в этом деле. Чем лучше становились выступления, тем большее удовлетворение она получала и тем крепче было желание выступать снова. Часто, сойдя с трибуны, она спрашивала своих сотрудников, как они оценивают ее выступление. И когда слышала, что была великолепна, то испытывала такой неописуемый восторг, которого не знала даже в лучшие минуты физической близости с Редом. Она даже овладела в совершенстве техникой «рукопожатия», что раньше неизменно вызывало у нее только отвращение.

Потом это все неожиданно закончилось. День выборов прошел, и ее охватила грусть, хотя они и победили. На вечеринке, которую Джудит устроила для всех друзей Реда — его сторонников, персонала и добровольных помощников, — когда оркестр заиграл «Снова настали счастливые дни», Эбби охватило щемящее чувство, что это ее лебединая песня. Что ей делать теперь, когда все позади?

Она задала этот вопрос Джудит, надеясь, как всегда, что получит ясный ответ. А та, возбужденная первым успехом, естественно, нашлась: сперва Эбби должна родить второго ребенка. Затем наступит весна — прекрасное время для переезда в Вашингтон, где они отныне будут проводить большую часть года. Конечно, надо оставить за собой родной дом Реда в Бостоне. Но Ред не сможет часто навещать его, у него будет много работы в столице. Ему предстоит обзавестись друзьями и устраивать приемы, а это несомненно является лучшим средством достичь успеха.

— Ты будешь лучшей хозяйкой в столице, Эбби, и наиболее видной из всех жен в Вашингтоне. А когда наступят очередные выборы, снова будешь помогать Реду. Между выборами сможешь обзавестись еще одним ребенком, что, безусловно, укрепит твое положение в обществе. Разве это не захватывающая перспектива?

Разумеется, она права. Но неужели для этого необходимо постоянно рожать детей? Два ребенка — это идеальное количество. Если их будет больше, то это непременно привяжет ее к дому. Но Эбби не хотелось говорить об этом Джудит сейчас. Больше всего на свете ей не хотелось спорить с Джудит… благодаря которой все это случилось.

VII

Д’Арси, вернувшаяся к этому времени в Бостон с малышом Кренстоном (названным так в честь отца Ноэля), прогуливалась со своей матерью по берегу. Беседа шла неторопливо. Дочь шутливо просила мать:

— Когда у тебя будет дом в Вашингтоне, госпожа Сенатор, позаботься о том, чтобы в нем были две гостевые комнаты, так как мы с Ноэлем собираемся часто тебя навещать, и к тому же я надеюсь, что в следующем году у Кренстона будет сестричка или братик.

— Д’Арси! Ради всего святого, Кренстону только два месяца. Куда ты торопишься?

Д’Арси рассмеялась:

— Я совсем забыла, с кем я говорю. Ты же горячая сторонница планирования семьи. Какая сейчас норма? Полтора ребенка на семью или один целый и тридцать четыре сотых?

— В самом деле, Д’Арси, это не смешно. И тебе хорошо известно, что я не поддерживаю идею контроля над рождаемостью. Прекрасно, если люди имеют столько детей, сколько они хотят и сколько они могут…

— Прокормить и обеспечить. И я полностью за это. Думаю, что в качестве сенатора ты сможешь предложить хорошую общенациональную программу планирования семьи. Но нас это не касается, поскольку Ноэль и я хотим полный дом детей и мы сможем о них позаботиться.

— Ну, если вы хотите завести полный дом детей, может, мне следует снять в Вашингтоне дом с тремя гостевыми комнатами… четырьмя или даже пятью! — Она подняла руки к небу.

— Может, лучше продать «Ла-каса-дель-президенте» и купить небольшой дом здесь и что-нибудь более приличное в Вашингтоне?

Франческа резко остановилась.

— Продать наш дом? Зачем? Я не могу этого сделать! Это же наш дом. Вы выросли здесь!

— Но, мама! Мы больше не живем одной семьей. Я живу в Бостоне, а отец уже никогда не вернется домой. Все уже прошло. Сама об этом говорила. Этим летом ты наконец поняла, что между вами уже все кончено. Между тобой и этим говнюком!

— Д’Арси, не смей так говорить об отце!

— Извини, но я не могла сдержаться. Ты отправилась в Ньюпорт, чтобы уговорить его вернуться домой, а он предпочел остаться с этой ведьмой Джудит! Что я еще могла о нем сказать!

— Ты все еще его дочь, и чтобы не случилось между ним и мною, это не имеет никакого отношения к тебе. Браки, как сама видишь, могут разрушаться, но отношения между родителями и детьми должны всегда сохраняться, при всех обстоятельствах.

— «При всех обстоятельствах»! — это слишком расплывчато. Но дело не в этом. Я надеюсь, что ты подумаешь насчет продажи дома. Мне неприятно думать, что ты останешься совсем одна в этом огромном замке. Это анахронизм. Кто сейчас содержит такие дома? Да еще это дурацкое название!

— Д’Арси, Д’Арси… — Франческа мягко упрекнула ее.

— Да, дурацкое и очень претенциозное. Дом президента! Единственным домом президента является Белый дом, и бывшая королева Флориды, а сейчас Бостона и Ньюпорта, не должна цепляться за него. К тому же если ты продашь его, то сможешь приобрести весьма приличный дом в Вашингтоне, достаточно большой, чтобы приютить нас всех, когда мы переедем туда в семьдесят втором.