Любовная игра. Книга 2 - [27]

Сара с недоверием открыла глаза, когда услышала странно смягчившийся тон его голоса, и, чтобы скрыть собственные противоречивые чувства, сделала легкомысленное замечание:

— Ну уж! Я слышала, что все итальянские мужчины влюблены в своих матерей, и подозреваю; что мачехи не являются исключением из правила!

Она, право, не ожидала его яростной реакции, когда он зарычал на нее:

— Что вы имеете в виду под своим мерзким намеком?

— О, ради неба! — Сара презирала себя за то, что отступила на шаг. — Я ничего не имела в виду. Извините, если я ненамеренно задела какие-либо семейные тайны.

Минуту он смотрел на нее так, как будто с наслаждением собирался свернуть ей шею, а затем его смуглое, внушающее опасение лицо превратилось в деревянную маску, скрывавшую от нее все его мысли.

— Пожалуйста, не занимайтесь более моей семьей или ее историей. — Он холодно указал ей жестом на выход из комнаты. — И я был бы признателен, если бы вы не обменивались пикантными новостями и сплетнями с моими слугами. А теперь пойдемте, пока я не изменил свое намерение и не отправил вас назад, поразмышлять в вашей комнате.

В его голосе была свирепая угрожающая нота, которая предостерегла ее и вынудила хранить молчание, хотя все инстинкты взывали к язвительной отповеди на то, как презрительно он указал ей место, которое принудительно заставил занять. Его достояние, его amante, его puttana[27], или что-то в этом роде, как он решил ее называть.

Сара сжала кулаки так, что пальцы заболели, и заставила себя сконцентрироваться на своей финальной победе и своем оправдании! Всю дорогу к конюшням, стараясь не отставать от его быстрого шага, что лишний раз указывало на отсутствие у него к ней уважения, она пыталась представить себе выражение его лица, когда он обнаружит правду. Что настоящая Дилайт Адамс вышла замуж за его драгоценного брата, несмотря на все преграды, а он в глазах общественности выказал себя негодяем и полным дураком, похитив старшую сестру Дилайт. Пусть попытается оправдаться, особенно когда ее отец обо всем узнает!

30

Между ними чувствовалось такое сильное напряжение, что его заметили даже подобострастные слуги на конюшне. Несколько раз Сара ощущала на себе беглый взгляд черных газ, пока ждала, когда ей оседлают лошадь, в то время как его крупный великолепный жеребец, под стать своему хозяину, переступал с ноги на ногу и беспокойно фыркал. Как бы ей хотелось прокатиться верхом на Иль Мальваджио[28] — вероятно, больше заслуживающего кличку Злой № 1! Но в любом случае ей предоставили привилегию самой выбрать себе лошадь, вероятно, потому, что он надеялся на ее позорное падение. Хорошо же — герцога ожидает сюрприз!

— Вы думаете, что сможете взобраться на лошадь, не упав?

Прищуренные темные глаза скользнули по ней с сердитым нетерпением в то время, как одной мускулистой рукой он удерживал своего коня. Он даже не заботился скрыть тот факт, что очень сожалеет о своем приглашении.

— Ружиеро поможет вам сесть; пожалуйста, будьте внимательны и постарайтесь крепко держать вожжи, так же, как делаю это я, — сказал он, растягивая слова, в которых был скрытый язвительный намек, понятный только ей одной. — Вы обнаружите, если вы все еще настаиваете на том, чтобы брать уроки верховой езды, что лошадь очень похожа на женщину и нуждается в том, чтобы ей дали понять, кто ее хозяин. Вы, возможно, пожалеете, что не взяли то спокойное, мирное животное, которое я предлагал вам сначала. Фьяметта — резвая молодая кобыла, которой требуется дисциплина.

— Вам не следует беспокоиться, — сказала Сара, как будто бы она и на самом деле верила в то, что он беспокоится. — Благодаря игре в теннис у меня сильные кисти рук. И, — добавила она сияюще, — Фьяметта такая прелестная малышка каштанового цвета с белой звездой во лбу! Я рада, что ваша страсть к дисциплине не выбила из нее ее задора. Неужели вы действительно любите, чтобы вокруг вас были только покорные особы женского пола?

Ружиеро в этот момент подсадил Сару в седло, избавив ее от несомненно язвительного ответа. То, что она снова сидела верхом на лошади, воодушевило Сару, и на мгновение она забыла о Марко, пока легонько пробовала чувствительность рта своей кобылки, не сразу вспомнив, что надо притворяться новичком.

Сев чуть-чуть более неуклюже, она послала ему лицемерную улыбку.

— Ну, поехали? Я смотрела множество вестернов, честно. И если вы поедете не слишком быстро, я смогу увидеть, как вы это делаете, а потом, уверена в этом, прекрасно справлюсь сама. Я подхватываю вещи на лету, знаете ли!

— Откуда я знаю? Я уверен, что мне еще предстоит многое о вас узнать.

— О, зачем так беспокоиться? Как скучно вам станет, если вы узнаете все, и я буду совсем ручной. Я полагаю, что тогда вы быстро отвернетесь от меня ради новой модели.

— Будет лучше, если вы прекратите болтать глупости и обратите внимание на свою резвую маленькую кобылку и на меня. Конечно, если вы желаете остаться в седле, в которое так стремились попасть. Вам вряд ли понравится, если лошадь сбросит вас до того, как мы проедем двор. Мы можем продолжить нашу интересную беседу позже.