Любовь у сливного бачка - [4]
Картина третья
Прошла неделя. В квартире повсюду свечи. Посреди комнаты стоит сервировочный столик на колёсах. На столике бутылка шампанского во льду, поломанный на четверти гранат, кусочки шербета в блюдце, креветочный салат с веточкой петрушки, коробочка леденцового монпансье, тонкие-тонкие ломтики ржаного хлеба и еще менее тонкие пластики прозрачно-розовой буженины. И еще роза.
Она порхает по комнате, зажигает свечи, курит, мурлычет романс.
Звонок в дверь.
ОНА (тушит сигарету). Пришёл…. Нет, сразу не надо открывать. Эти мгновенья заставят его воспылать еще больше…. Боже, какая я жестокая! Как я могу! Он ведь умрет там! Погибнет от мук! (Бежит к двери, открывает).
На пороге Он. Без сумки, но в спецовке. Вид у него осунувшийся, усталый. На щеках приличная щетина. Вдобавок к этому его порядочно потрясывает.
ОНА. Наконец-то! Где же вы были? Я звонила, звонила, но мне не говорили, где вы. А потом сказали, что вы трудоголик и вероятно запойно предались работе. Это вы из-за меня? Чтобы забыться? Не думать. Вы из-за меня?
ОН. Ну…
ОНА. Как это мило! Как красиво!
ОН. Я это…чё пришёл…. Начальница извиниться сказала. Ну, что я там… в этом… в унитазе у вас червяков каких-то увидел, и работать не стал. Сказала, что вы ей все уши уже прожужжали, и, если типа не извинюсь, то коней в трудовую нарисует и прощай. А у меня там и так всё в конях. Так что, извините…
ОНА. Это вы…
ОН. Больше не буду. И позвоните ей, скажите, что приходил. Ладно? До свиданья.
ОНА. Куда же вы? Теперь, когда вы здесь, я никуда вас не отпущу. У нас будет ужин при свечах. Мы будем вкушать плоды гранатового дерева. Беседовать. Пить шампанское из потной ледяной бутылки.
ОН (сглотнул слюну). Издеваетесь всё?
ОНА. Вы не любите шампанское?
ОН. Я б щас хоть стеклоочистителя…
ОНА. К сожаленью, у меня только шампанское. Но если хотите, я позвоню в ресторан…
ОН. Стыдно смеяться над больным человеком.
ОНА. Я и не думала.
ОН. Чё похмелить хотите?
ОНА. Что? Простите.
ОН. Нальете если, то век благодарный буду.
ОНА. Вы захотели шампанское?
ОН. Трубы горят жутко.
ОНА. Пламя? Оно испепеляет вас? Как знакомо мне это чувство…
ОН. Чё тоже любите? (Щелкнул себя по шее).
ОНА. Так люблю, что просто готова продать душу!
ОН. По вам не скажешь.
ОНА. О, боже, вот я и призналась! Глупое, глупое существо! Сейчас же забудьте всё, что я вам сказала.
ОН. Да ладно, я никому…
ОНА. Пойдемте же тогда.
ОН. Да я здесь вмажу…
ОНА. Пойдемте. (Тянет его в комнату).
ОН (пытается снять сапоги). Разуюсь хоть…
ОНА. Не нужно. (Усадила его на стул возле столика, села напротив).
ОН (смотрит на бутылку). Вы это…точно не пошутили?
ОНА. Я же просила вас забыть…
ОН. Да я про шампанское. Можно?
ОНА. Конечно, можно.
ОН. Точно?
ОНА. Зачем вы спрашиваете?
ОН. Ну, ладно… (Дрожащими руками схватил бутылку, откупорил, налил в бокал, залпом опорожнил его, выдохнул. Смотрит на неё). Ой, про вас-то забыл. (Налил ей, потом себе). Ну чё? Будем… (Выпил).
ОНА. Будем…вместе. Тысячу лет. Мильён. Вечность. (Пригубила).
ОН (захмелел, завеселел, заулыбался). Ух! На старые-то дрожжи торкнуло как сразу. Сказка.
ОНА. Сон.
ОН (взял бутылку, изучает). Совет хотите? Наше лучше берите. «Советское». А это бодяжат по чёрному. Где брали? Тут? В гастрономе?
ОНА. В Версале.
ОН. Это где такой? На Ленина, что ли?
ОНА. Во Франции.
ОН. В райпо, что ли.
ОНА. У господина Ширака.
ОН. Во Францево-то вроде только райпо из магазинов. Чё новый, что ли открыли? Названье-то еще какое: «У господина Широкого». Какие там во Францево господа, японский бог. Как все колхозниками были, так и останутся. Что Широкий, что Узкий.
ОНА. Вы считаете французов крестьянами?
ОН. А то кто же они? Ездил к ним как-то за грибами на своём «минскаче»…
ОНА. За трюфелями?
ОН. За опятами. Оставил его, в общем, у дороги, так они, подлюки, у меня весь бензин скачали.
ОНА. Странно. А я забыла в такси ридикюль, так мне его вернули.
ОН. Так то в такси. Таксисты щас тоже грамотные пошли. Мало чёго-кого. Могут и наехать ведь. Ну чё, хлопнем? (Налил). Дай бог не последняя. (Чокнулись, выпил).
ОНА (пригубила). Давайте есть гранат.
ОН (пробежал по столу взглядом). Я бы бутиков лучше…
ОНА. Бутерброд?
ОН. Ну. Можно?
ОНА. Ради бога. Я буду счастлива.
ОН.
Этот спектакль о непростом моральном выборе молодой женщины, который она совершает не по законам общепринятой нравственности, а по велению своего сердца. Но люди оказываются неблагодарны, и Элизабет Руссе, подобно Орлеанской Деве, принимает страдания за свой подвиг.
Культовая пьеса Василия Сигарева «Пластилин». Премии «Антибукер» и «Дебют».
«Божьи коровки возвращаются на Землю» — история о молодых людях, которые живут на окраине Города. По соседству с их домом находится Кладбище. Молодежь свой дом называет в шутку «пристанищем живых и мертвых». Судьба собрала здесь воедино обитателей «дна жизни», так хорошо известного нам еще по пьесам классиков (достаточно вспомнить бессмертное произведение Горького «На дне», ставшее хрестоматийным). В одном месте собраны воры и наркоманы, алкоголики, проститутки и барыги. Кажется, что ничем не вытравить отсюда тяжкий прикладбищенский смрад — таким рисует нам автор современное жизненное «дно».
Современная комедия по мотивам рассказа О. Генри «Вождь Краснокожих».
«История одного убийцы» рассказывает о жизни человека, чья «гениальность и феноменальное тщеславие ограничивалось сферой, не оставляющей следов в истории — летучим царством запахов».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книг о том, как сделать хорошую комедию, полным полно. Я сам написал уже две. Но некоторые книги все же лучше остальных. Например, эта, написанная Грегом Дином.Ответы на многие вопросы, которые дает Дин, — это опыт, давшийся мне очень тяжело. Жаль, что в то время не было книг подобного рода.Многие из нас даже не думают, чтобы давать профессиональные советы мастеру по ремонту телевизоров, нейрохирургу или игроку, играющему в защите Чикаго Бэарс.Но мы, несомненно, считаем себя достаточно подготовленными, чтобы давать профессиональные советы Эдди Мерфи, Джеки Мейсону или Деннису Миллеру.Грег Дин, наоборот, знает то, о чем пишет, и дает огромное количество четких и ясных советов о том, что публика считает смешным.
Очень смешная пьеса Грэма Грина (1904–1991) «По ком звонит звонок» в переводе Виктора Голышева.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Признаться своему лучшему другу, что вы любовник его дочери — дело очень деликатное. А если он к тому же крестный отец мафии — то и очень опасное…У Этьена, адвоката и лучшего друга мафиозо Карлоса, день не заладился с утра: у него роман с дочерью Карлоса, которая хочет за него замуж, а он небезосновательно боится, что Карлос об этом узнает и не так поймет… У него в ванной протечка — и залита квартира соседа снизу, буддиста… А главное — с утра является Карлос, который назначил квартиру Этьена местом для передачи продажному полицейскому крупной взятки… Деньги, мафия, полиция, любовь, предательство… Путаница и комические ситуации, разрешающиеся самым неожиданным образом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В одном только первом акте «Виндзорских проказниц», — писал в 1873 году Энгельс Марксу, — больше жизни и движения, чем во всей немецкой литературе.