Любовь, страсть, ненависть - [3]

– Инес Дессо, – сказала она, с восхищением разглядывая отбивавшие девять ударов часы из позолоченной бронзы, стоявшие на затейливо украшенной мраморной полке камина.

– Инес – хорошее имя для хорошенькой девушки. Подойди сюда, Инес, сними пальто, я не укушу тебя. – Он любил успокаивать их вначале. Их взгляд становится доверчивым, и он видит, как они расслабляются. Не важно, что он и его союзники – «сверхчеловеки» Гитлера – захватили их страну и растаскивают по кускам те сокровища, которыми обладает Франция. Не важно, что все они знают о тех, кого забрали среди ночи и увезли туда, откуда не возвращаются. Чуть-чуть доброты от врага, короткая попытка эрзац-любви, и эти идиотки уже начинают глупо улыбаться, как доверчивые куклы. Дуры. Все французы дураки. И мужчины и женщины. Они считали, что их культуре нет равных, что их картины, скульптуры, бульвары и архитектура ни с чем не сравнимы. Это высокомерие у них в крови. Герр Блонделл, отвечающий за сбор и ежедневную отправку десятков произведений искусства в Германию, сказал, что скоро всем этим французским дуракам от их любимой культуры останутся только бульвары, парки и каштаны. Все их бесценные сокровища, величайшие творения шестнадцатого, семнадцатого и восемнадцатого веков – картины, скульптуры, мебель из Версаля, Лувра и знаменитого «Зала для игры в мяч», накопленные за сотни лет творения гениев, – все это уйдет. Эти богатства будут храниться в «фатерланде» и принадлежать Высшей Расе, за исключением, конечно, тех, которые Умберто Скрофо предусмотрительно припрятал для своего собственного будущего и которые спокойно лежат в подвале на улице Фламбо.

Инес скинула свое тонкое пальто с худеньких плеч. Красное шелковое платье было новым. Ив дал ей его на прошлой неделе. Она не спрашивала, где он достал его, и так было ясно, что оно краденое. Платье было хорошего качества, сохранился даже ярлык модельера – «Уорс».

– Садись, Инес Дессо, – приказал Скрофо и указал на хрустальную вазу, наполненную незнакомым для нее черным веществом, похожим на песок, – попробуй икры.

Икра! Инес слышала об этом деликатесе, но видела первый раз в жизни. У икры был странный солоноватый привкус – нельзя сказать, что неприятный, – а она в последние дни все время хотела есть. Она подумала, что, наверное, ест слишком жадно, но генерал, похоже, не обращал на нее никакого внимания. Сидя на краешке муарового голубого кресла, она торопливо глотала икру. Он, конечно же, странно выглядел, этот офицер: ростом не более пяти футов трех дюймов, с толстым приземистым телом и огромной, непропорциональной головой. На его форме было много орденов и медалей. Он носил несколько колец на коротких и грубых пальцах рук, которые, по мнению Инес, не слишком-то походили на руки офицера. Она увидела, как рука генерала в кармане совершает круговые движения, и улыбнулась про себя. Очевидно, у него, как и у многих немцев, проблемы с сексом. Из-за того ужаса, который они видят на фронте, мужчины часто нуждаются в каких-то странных штуках, чтобы возбудить себя. Приоткрытой груди или бедра им недостаточно. Они нуждаются в раздражении, стимуляции, в чем-нибудь таком, что довело бы их до возбуждения. Ив учил ее всему этому на своей большой мягкой кровати. Ив… когда она думала о нем, ее сердце переполняла любовь.

Все ее друзья говорили, что ей повезло с сутенером. Ив Морэ любил ее, хотя и брал у нее деньги. Он никогда не бил и не оскорблял ее, как делали многие другие сутенеры со своими «ночными бабочками». Его поцелуи и ласки компенсировали бессердечие и холод ночной любви, которые она терпела от своих клиентов. Своими очаровательными шутками он мог рассмешить ее когда угодно.

С нарочитой медлительностью и искусной легкостью Инес раскачивалась на краешке стула. Ее стройные ноги раздвинулись как раз настолько, чтобы позволить генералу увидеть, где заканчивались шелковые чулки и начинались красивые белые бедра. Она не носила трусиков, и ее чулки держались на двух красных атласных подвязках, удачно купленных на барахолке на прошлой неделе.

Она заметила, что взгляд генерала стал более напряженным. Она дотянулась до вазы, зачерпнула пальцем икры и медленно облизала его. Ее взгляд не отрывался от взгляда генерала. Юбка плавно поднялась, обнажив бедра так, что Скрофо мог видеть золотистый пушок на ее лобке. Инес мягко опустила вторую руку и коснулась ею волос. Она увидела, что маленький бугорок в его брюках увеличился в размерах. Там, должно быть, кусочек пирожного.

Если повезет, через полчаса она уже будет на пути к «Элефан Роз», оставив этого мужлана удовлетворенным и счастливо похрапывающим. Там она встретится с Ивом, и они будут вместе сидеть и посмеиваться над бедной старой Габриэль, когда та начнет петь свои последние песни этим идиотам немцам, которые каждую ночь напиваются до беспамятства.

Она ритмично двигала указательным пальцем и постепенно возбуждалась, хотя ей и было наплевать на этого офицера. Хорошо. Значит, ночью, с Ивом, им будет еще лучше. Она расскажет ему все. Опишет реакцию генерала – как он уставился на ее прелести под красным платьем, посмеется над бугорком в его штанах, который шевелится, как жалкий мышонок. Она расскажет ему, на что похожа любовь с генералом и что она испытывала, чувствуя его внутри себя. Ив страшно возбудится и овладеет ею так жестоко и тик страстно, что они вместе испытают ослепительный оргазм. Она задрожала от нетерпения, почувствовав, что стала влажной от желания. Ну, а этому животному ведь много и не нужно. Почему бы ему не поторопиться?