Любовь с итальянским акцентом - [18]

— А может, он тоже присматривается к тебе, не торопится, — предположила Света. — Так просто, что ли, решиться на серьезный шаг!

— Девочки, не задерживайте бокалы в руках, — сказала Наташа. — Нам еще надо шелк разобрать — кому какой отрез подойдет.

Шелк понравился всем. Еще долго подруги по очереди смотрелись в большое зеркало, оборачиваясь в податливую, струящуюся ткань. Разглядывали рисунок, обсуждали фасоны. Разошлись по домам довольные.

Глава 8 Мечты сбываются

В школе Наташу ждали, как всегда, с нетерпением. Что-то не ладилась постановка музыкального спектакля. А он имел большое значение. По традиции старшеклассники готовили представление, потом выступали с ним несколько раз на разных площадках города. Все в городе жили ожиданием новогодних праздников.

Наташа с энтузиазмом взялась за постановку танцев, руководила изготовлением костюмов. Хотелось сделать что-то новое, необычное. Она чувствовала небывалый прилив сил: не зря раньше русские аристократы ездили в Италию за вдохновением и здоровьем. Дело сдвинулось. Закрутилась веселая предновогодняя карусель.

Самой тоже хотелось почистить перышки. Навестила первым делом гинеколога Наилю Ахатовну. Та заверила ее, что по женской части у нее все в порядке, и похвалила Наташу за бдительность.

— А то ведь многих женщин ко мне не загонишь! Прибегают, когда уже поздно. А все невежество наше.

Теперь можно было и к Але в салон заглянуть.

Аля усадила подругу в кресло, раздумчиво ворошила ей волосы:

— Наташ, они у тебя как будто лучше стали. Гуще и не секутся. Климат, что ли, там благоприятный, а, подруга?!

— Наверное, Алечка. Климат в Италии замечательный.

— Что, имидж менять вам будем, синьорита, или оставим прежний? — Шутка про имидж была у них дежурной.

— Чуть усугубим, — парировала Наташа.

— Да, кардинальные изменения отпугивают, — согласилась Аля и добавила уже серьезно, наклонившись к Наташиному уху: — Я вот волосы перекрасила в другой цвет, так у меня дружок сердешный и не появляется. Пропал.

У Али тянулась многолетняя связь с Олегом Краевым — то разгораясь, то затухая. Олег был женат. Время от времени будто бы собирался разводиться, обещая упорядочить личную жизнь — свою и Али, но пока это были одни разговоры. Аля то рвала с ним, то принимала незадачливого любовника снова.

— А может, ну его, Алька? — спросила Наташа. — Может, это к лучшему?

— Беременная я. Поняла? Ольга говорит — аборт делай немедленно, а Светка говорит — рожай, — выдала Аля.

— А ты сама что думаешь? — спросила Наташа.

— Давай постригу, потом поговорим, — предложила Аля.

Подруги сидели в комнате отдыха для персонала салона. Наташа — дивно похорошевшая, а курносая Аля — усталая.

— Я ведь аборт уже раз делала. Наиля Ахатовна посмотрела — говорит, можешь больше не забеременеть. Я и правда давно уже не предохраняюсь — потому и залетела. То ли радоваться, то ли нет? Ты как думаешь? — делилась сокровенными сомнениями Аля.

Наташа ответила ей не вдруг, вспомнила о своем прошлом:

— Ты ведь помнишь, как я со своим Антошкой мучилась? Как он болел, как мой благоверный муженек ушел от нас. Потом отец нас бросил… Но я никогда не жалела, что сына родила. Сейчас смотрю на Антошку и не могу представить, что его могло бы не быть на свете. Такой смышленый, такой ласковый, такой забавный у меня сынок! Сердце теплеет. Я с ним сильнее, понимаешь? Я не имею права раскисать, что бы ни случилось. Я тебя не уговариваю, я просто о себе рассказала, а ты думай сама. На меня можешь всегда рассчитывать — ты это знаешь. А Олег знает о твоей беременности?

— Нет пока. Я еще посмотрю, говорить ли ему. Вот такие дела, подружка, — резюмировала Аля.

— Мы — женщины. С нами такое случается, — с грустной улыбкой сказала Наташа. — Мужчины приходят и уходят, а дети остаются. Главное, верить во все хорошее. Я это точно знаю.

Вечером Наташе позвонил Алессандро:

— Ты веришь, что один бедный итальянец все время думает о тебе? Хочу тебя! Ti voglio!

— Верится с трудом. Я видела в Риме столько прекрасных женщин! — не сдавалась сразу Наташа.

— А бедный итальянский инженер мечтает о маленькой птичке из далекой страны! — убеждал Алессандро.

— По-моему, ты выпил чуть больше обычного, Алессандро, — подметила Наташа.

— Да, я сижу и пью бардолино, — простодушно признался он. — Помнишь его вкус? Esclusivo amore!

— Конечно! — ответила Наташа.

— Я звоню поздравить тебя с Рождеством! — воскликнул Алессандро.

— Ты все перепутал! Это у вас католическое Рождество в декабре. У нас христианское Рождество — седьмого января. Но все равно спасибо. Grazie!

— Я уже перечислил тебе немного денег, — благодушно сообщил ей заботливый Алессандро. — Проверь свой счет в банке. Я хочу, чтоб у тебя, мамы и Антонио был богатый праздничный стол.

— О, спасибо! — поблагодарила Наташа. — Не ожидала. Гуманитарная помощь.

— Да, да, гуманитарная помощь, — подхватил он. — Ты, как всегда, права. Я видел по телевизору, что у вас очень плохо с фруктами зимой. Надо всегда кушать фрукты, много фрукты. Особенно Антонио. Chiao! Я жду нашей встречи.

Наташа положила трубку и подумала о том, как нелогично все в этом мире: родной отец и дед находятся в двадцати минутах езды от Антошки, но нисколечко не думают, ест ли ребенок фрукты в достаточном количестве. А чужой дядя из-за границы присылает денег. Непостижимо.