Любовь, рожденная в страхе - [10]

- Кричи! - зарычал Квази и замахнулся второй раз.

Послышался еще один удар, и она закричала, имитируя крик боли. Кричала от души, выливая все накопившиеся напряжение под свист и удары плети, радуясь, что это все не по-настоящему. После двадцати ударов Квази ее развязал, и она сползла на пол, потирая следы на запястьях рук от врезавшей веревки. Квази уселся рядом и протянул ей брикет пайка, который она с благодарностью приняла и принялась есть, ведя беседу со своим другом.

- Квази, а ты умеешь управлять этим кораблем? - с надеждой спросила она.

- Нет, я же такой же раб, как и ты, только у меня лучше условия проживания и свободы больше. Да если бы и умел, несмотря на твои способности, мы вряд ли бы справились с двадцатью пиратами. Да и сомневаюсь я, что ты способна убивать, - затем он вперил в нее свои жуткие желтые глаза с вертикальным зрачком, от чего они то расширялись, то сужались. - Ты можешь убить Сиена?

Сиена застыла с брикетом возле рта, сглотнув, она ответила честно.

- Если он сам не нападет на меня, то, наверное, не смогу, - тихо произнесла она.

- Вот и я говорю об этом, а в таком деле каждое мгновение решает твою жизнь. Так что забудь об этом, твое спасение только в бегстве, - булькнул он, вздыхая. - Вчерашние мучения капитана твоих рук дело? - испытывающее посмотрел он на нее.

- Да, откуда ты знаешь? - удивленно спросила она.

- У меня слух отличный и чутье не подводит! - оскалился он, обнажая клыки. - Смотри, не попадись, менталиста они легко распознают.

Так они и сидели, ведя полезную беседу между собой. Квази впервые почувствовал себя хорошо в чужом присутствии. Благодаря ей он впервые пережил нормальное отношение к себе, забывая на время, кем он является на самом деле.

А в это время Маржену повели на встречу к капитану, в рубку управления. Главарь развалившись в капитанском кресле с отвращением уставился на нее. Даже такие беспринципные отбросы общества терпеть не могли стукачей и предателей. Хотя заставляли силой неоднократно это делать других. Но там понятно страх за жизнь, а тут добровольно, ради выгоды, что может быть омерзительнее.

- Ты настолько глупа и наивна, что считаешь себя умной и красивой? - скривившись, он посмотрел на ее мужеподобную фигуру в грязном обтягивающем платье. - Что решила манипулировать мной и моими бойцами? Кем ты себя возомнила, тварь? - вскочив с кресла, он ударил ее по лицу наотмашь так, что сбил ее с ног. - В камеру ее! - отдал он приказ.

- Пощадите! - закричала Маржена, ползая на коленях перед ним. - Они убьют меня, и вы не сможете продать меня, - заголосила она так громко, что присутствующие скривились от ее крика.

- У тебя два варианта. Ты либо возвращаешься в свою камеру. Или же начинаешь обслуживать добровольно и с большой охотой моих бойцов. Хотя я и так отдам тебя им на потеху и они...

- Я все сделаю, как Вы хотите, только не отправляйте меня назад в камеру, - не дала она закончить ему предложения, хватая его за ноги.

- Определи ее в каюту, она ваша, - брезгливо оттолкнул он ее ногой от себя, как кусок хурговова дерьма.

Довольные пираты подхватили не менее счастливую Маржену, которая радовалась, что она спасена от расправы и мученической смерти. Пираты поволокли ее на новое место жительства и работы, радуясь невиданной щедрости своего главаря. До конца дней полета Маржену имели все кому не лень, поодиночке и в компании. А затем отдали ее со всеми остальными, ее судьба предательницы никого не волновала.

Сиена вернулась в камеру, ближе к вечеру изображая из себя жертву побоев. И надо же на нее впервые смотрели с сочувствием. Еще одна всеобщая тема для разговоров во всех камерах была одна, а именно, обсуждали предательницу Маржену. Особенно народ разозлился, когда узнал, что она предпочла стать добровольно подстилкой пиратов, чтобы только не возвращаться сюда. Дежурные пираты еще приукрасили ее жизнь, рассказывая, что эти дни она проводит в сытости и довольстве, чистоте и мягкой постели, наслаждаясь полетом.

Дни полета проходили утомительно, чувство страха за будущее притупилось в повседневном ожидании. Зато с уходом Маржены в их камере наступила тишина и покой. Никто не захотел уподобляться предательнице и отбирать еду у других. Ненависть к общему врагу объединила всех. Нельзя сказать, что Сиену приняли в свое общество остальные и стали с ней общаться, но, по крайней мере, открыто ей не показывали свое пренебрежение. К тому же страх перед ее способностями ведьмы удерживал их на расстоянии. Лику оправдали и позволили ей вернуться, что та с радостью и сделала. Напоследок извиняющим взглядом посмотрела на свою защитницу.

Ночами Сиена продолжала совершенствовать свои способности, от которых потерял покой пиратский капитан. Он каждую ночь испытывал боль и ужас, от чего стал злым и озлобленным, вымещая своё настроение на своих подчиненных. Пиратам приходилось не сладко весь оставшийся полет к большой радости Квази и Сиены. Из-за плохого самочувствия капитана страдала и Маржена, пираты в свою очередь вымещали свою злость на ней.

Каждый день Квази приходил и забирал Сиену для уборки по всему кораблю. Было тяжело, но ей работа была в радость, все же это лучше, чем сидеть в камере и вариться в собственных мыслях. Во время работы она общалась с Квази, который рассказывал много интересного и полезного для нее.