Любовь рождается зимой - [27]
«А где вон та?» – спросил мальчик.
«Я не знаю, – ответил гондольер, задумавшись. – Но только представь себе – caro mio, он может быть где угодно».
«Мне кажется, я верю в святых», – сказал мальчик и представил себе, что пропавший святой мог каким-то образом оказаться его отцом.
«Ты на самом деле веришь в святых?»
«Да, верю».
«Тогда ты – итальянец, малыш, самый настоящий – в тебе горячая итальянская кровь. Попробуй сделать вот так. – Гондольер сложил пальцы щепоткой и потряс ими в сторону неба. Мальчик повторил его жест. – А теперь скажи – Madonna».
Мальчик сложил пальцы, потряс ими и сказал: «Madonna».
«Отлично, но еще громче, caro, громче!» – воскликнул гондольер.
«Madonna!» – закричал мальчик.
На крик обернулись люди.
«Что это значит? – спросила Молли. – Это не ругательство?»
«Нет, Mama, все очень просто – это значит: я влюблен в этот прекрасный мир».
Мальчик посмотрел на святых, его руки сложились в маленький домик, наподобие церкви.
«Madonna!» – сказал он тем нежным голоском ребенка.
Они прошли втроем через все казино, не обмолвившись ни одним словом.
Несколько печальных душ не могли оторваться от игровых автоматов. В машинах бурлила жизнь.
Двое черных мужчин в костюмах, со сложенными на груди руками, улыбнулись гондольеру.
«Ричард, как она?» – спросил один из них.
«Ciao», – ответил он сквозь зубы.
«Вас зовут Ричард?» – спросила Молли.
«В другой жизни».
«В Италии?» – заинтересовался мальчик.
«В другой жизни, малыш», – сказал гондольер.
«Кстати, вы не могли бы не называть меня „малышом“?» – попросил мальчик.
Пол коридора был выложен мрамором, по бокам высились колонны молочного цвета. Потом они дошли до комнаты, на стенах которой были нарисованы тысячи золотых листьев. Мальчик поднял голову к потолку. Нагие фигуры в свободных одеяниях плавали в море цвета. Там были и фигуры ангелов – даже ангелов-младенцев с пухлыми личиками и розовыми щеками.
«Madonna», – сказал мальчик.
Когда они пересекли комнату, они услышали музыку – несколько нот, извлеченных из прижатого к животу мужчины инструмента.
«Caro mio»[3], – сказал аккордеонист, увидев гондольера.
«Ciao fratello[4], – ответил гондольер. – Позволь представить тебе двух моих друзей с далекой родины».
Карло улыбнулся и покачал аккордеоном перед собой. Его пальцы прижали клавиши, и инструмент издал свой неповторимый протяжный хрип. Меха наполнились воздухом, словно аккордеон сделал вздох.
«Очень мило», – сказала Молли.
Карло пошел за ними, держась в паре метров позади и наигрывая одно и то же трезвучие. Малыш все время оборачивался, чтобы улыбнуться. Он никогда еще не чувствовал себя таким важным. Когда они наконец остановились, они оказались на мосту снаружи отеля.
Восходящее солнце появилось между двух башен здания казино.
«Видишь это, дружище? – спросил мальчика гондольер. – Каждое утро может быть началом твоей жизни – у тебя есть тысячи жизней, но каждая – лишь в день длиной».
Когда солнце прокатилось над ними и открылось всему миру в небе, женщина в черном платье вынесла им поднос. Она была очень высокого роста, и ее каблуки цокали по каменной мостовой.
«Доброе утро», – сказала она, передавая поднос с едой гондольеру.
Молли заволновалась. «Мы это не заказывали».
«Нет, нет – это от вашего друга», – сказала женщина, указывая на один из искусно изогнутых балконов на фасаде казино. Неузнаваемая фигура замахала им с огромной высоты. Когда площадь огласило знакомое трезвучие, мальчик помахал в ответ.
На подносе лежали полдюжины глазированных пончиков Krispy Kreme и стояла маленькая винная бутылка с розой внутри.
«Венецианские пончиковые кольца», – восторженно протянул гондольер.
Мальчик глядел на них, не отрываясь. «На вид очень вкусные», – сказал он.
Гондольер взял один пончик, втянул носом его запах и передал своему маленькому другу. «Они свежие – от силы пара минут из печки», – сказал он.
«Совсем как день», – добавил мальчик. Гондольер воодушевленно покачал головой.
Кроме этого, на подносе было три маленьких чашки – две с черным кофе, а третья – с молоком.
«Это детские чашки?» – спросил мальчик.
«Конечно, – ответил гондольер. – Ведь какими бы взрослыми ни становились сыновья и дочери, они всегда остаются детьми в глазах родителей».
Молли рассмеялась.
После завтрака гондольер подвел Молли и ее сына за руку к краю огромного бассейна, который тянулся под мостами и огибал главную площадь.
На воде бассейна качались в унисон связанные друг с другом лодки странной формы.
«Нам пора возвращаться», – сказала Молли.
«Совершенно верно, Mama, – ответил гондольер, – но одна поездка займет совсем немного времени».
«Теперь пусть Джед дожидается нас», – добавил мальчик.
«Черт», – бросила Молли в сердцах.
«Почему бы и нет?» – спросил гондольер.
«Пошли, Макс», – сказала Молли.
Молли направилась к выходу. Ее сын нехотя поплелся следом. Ему снова хотелось расплакаться, а ноги его горели.
Молли внезапно обернулась: «Вы ничего про нас не знаете».
Гондольер не сдвинулся с места, словно ожидая, что она вернется.
«Все мне известно, Лола», – сказал он без намека на итальянский акцент.
Молли остановилась.
«Почему вы назвали меня этим именем?»
Гондольер посмотрел на свои поношенные туфли.
Афины издавна слыли местом, куда стекаются одиночки. Ребекка, Джордж и Генри встретились в Афинах. Их эмоциональная связь – то ли дружба, то ли роман – стала отправной точкой для истории. Истории о жарком городе и неумелых попытках обрести себя, о внутренней красоте и о пронзительных воспоминаниях, берущих начало еще в детстве. Отчасти – но только отчасти! – о любви. Потому что она была, конечно. Но все прекрасное началось потом.
Любовь удивительна во всех своих проявлениях — к детям и родителям, супругам и друзьям, к тайным и недостижимым увлечениям. В книге Саймона Ван Боя «Тайная жизнь влюбленных» очень тонко и порой с неожиданной стороны исследуется это многогранное чувство. Сборник включает в себя лучшие рассказы автора, за которые он был удостоен престижной премии «Frank O'Connor International Short Story Award». «Маленькие птички», «Мир смеется цветами», «Портрет художницы, погибшей во время землетрясения» и другие истории — это настоящий манифест любви и дань уважения людям, которые, несмотря на жизненные потрясения, сохранили мир в душе и способны находить поэзию и красоту даже в обыденности.
Случайная встреча во Франции молодого немецкого дезертира, единственного выжившего в своем подразделении, и сбитого американского летчика свела воедино несколько судеб (и даже поколений). Наши жизни подчас переплетены самым невероятным образом. Все мы связаны между собой призрачными нитями, но не каждому выпадает шанс это прочувствовать. Как же очнуться от всеобщей иллюзии разобщенности? Кто сможет нам в этом помочь?
Один человек с плохой репутацией попросил журналиста Максима Грязина о странном одолжении: использовать в статьях слово «блабериды». Несложная просьба имела последствия и закончилась журналистским расследованием причин высокой смертности в пригородном поселке Филино. Но чем больше копал Грязин, тем больше превращался из следователя в подследственного. Кто такие блабериды? Это не фантастические твари. Это мы с вами.
Популярный глянцевый журнал, о работе в котором мечтают многие американские журналисты. Ну а у сотрудников этого престижного издания профессиональная жизнь складывается нелегко: интриги, дрязги, обиды, рухнувшие надежды… Главный герой романа Захарий Пост, стараясь заполучить выгодное место, доходит до того, что замышляет убийство, а затем доводит до самоубийства своего лучшего друга.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
Эта история с нотками доброго юмора и намеком на волшебство написана от лица десятиклассника. Коле шестнадцать и это его последние школьные каникулы. Пора взрослеть, стать серьезнее, найти работу на лето и научиться, наконец, отличать фантазии от реальной жизни. С последним пунктом сложнее всего. Лучший друг со своими вечными выдумками не дает заскучать. И главное: нужно понять, откуда взялась эта несносная Машенька с леденцами на липкой ладошке и сладким запахом духов.
Россия и Германия. Наверное, нет двух других стран, которые имели бы такие глубокие и трагические связи. Русские немцы – люди промежутка, больше не свои там, на родине, и чужие здесь, в России. Две мировые войны. Две самые страшные диктатуры в истории человечества: Сталин и Гитлер. Образ врага с Востока и образ врага с Запада. И между жерновами истории, между двумя тоталитарными режимами, вынуждавшими людей уничтожать собственное прошлое, принимать отчеканенные государством политически верные идентичности, – история одной семьи, чей предок прибыл в Россию из Германии как апостол гомеопатии, оставив своим потомкам зыбкий мир на стыке культур.