Любовь под запретом - [25]

– Шарп проигрывает?! – в ужасе воскликнула Виктория. Она вдруг ощутила, что ей стало нечем дышать. Одна мысль о том, что Ред может выйти из этого дома нищим, наполнила ее душу невыносимым отчаянием. Ей вдруг захотелось растолкать всю эту толпу самодовольных богачей и вытащить его из-за стола. Но она с болью осознала, что ее благородный порыв – за гранью реальности.

– На данный момент его проигрыш уже составил десять тысяч фунтов, – пояснил Рендольф. – Но, конечно, дело этим не ограничится.

Десять тысяч фунтов были как раз той суммой, что составляла сейчас годовой доход Джемисон-холла, и Виктория почувствовала негодование при мысли, что Шарп так безответственно разбрасывается деньгами. Но еще больше поразило ее то, что у него вообще водились деньги. Откуда?! Случайный выигрыш, добытый за карточным столом? Тогда тем более глупо отдавать то, что досталось с таким риском.

Подталкивая свою спутницу впереди себя, Рендольф понемногу протиснулся к самому столу. Теперь все четверо игроков были у Виктории на виду, и она могла без помех наблюдать за ходом карточной баталии. Сердце девушки болезненно сжалось, как только она увидела Реда. Он был уже без маски, и десятки жадных взоров так и впивались в это лицо, стараясь угадать его чувства. Но взгляд Шарпа был абсолютно спокойным и непроницаемым. Казалось, он даже не расстроился из-за огромного проигрыша. Когда игроки начали повышать ставки, он сделал то же самое, его голос при этом звучал на удивление бесстрастно.

Совсем иначе вел себя Стюарт Филдинг. Было очевидно, что он либо просто не способен держать себя в руках, либо слишком возбужден. Его подвижное лицо, по иронии судьбы так похожее на лицо самого Реда, отражало абсолютно все эмоции, которое он испытывал, выражение надменных голубых глаз беспрерывно менялось. Когда же после очередного этапа игры мужчины сбросили на стол карты, взгляд Стюарта вспыхнул таким открытым торжеством, что граф Лестер укоризненно покачал головой:

– Вы слишком горячитесь, Филдинг, – с неодобрением заметил он. – Похоже, затянувшаяся игра слишком сильно действует на вас. Может, достаточно на сегодня?

– Вздор! Все еще только начинается. Господа, ваши карты снова биты, – объявил Стюарт, победно оглядывая своих соперников. – Кто решит продолжить игру?

Двое игроков почти сразу отказались от следующей партии. Виктория надеялась, что Ред поступит так же благоразумно, но он не сдвинулся с места. Довольно улыбнувшись, Стюарт откинулся на спинку стула и вызывающе посмотрел на Шарпа.

– Ну, что? С какой ставки будем начинать?

Ред безразлично пожал плечами.

– Как вам будет угодно, милорд.

– Отлично! Полагаю, мы не будем мелочиться, раз уж остались за карточным столом только вдвоем? Нет? Тогда я предлагаю для начала пять тысяч фунтов.

У многих присутствующих при этих словах вырвался испуганный вздох. Такая сумма была слишком велика для начальной ставки, и несколько мужчин с открытым неодобрением взглянули на Филдинга. Заметив в глазах Стюарта злобный огонек, Виктория с трудом подавила желание стукнуть его кулаком по голове. У нее просто не укладывалось в голове, как он мог так жестоко поступать с родным братом. Конечно, при его огромном богатстве вполне позволительно бросаться такими деньгами, но ведь положение Реда было совсем иным, и Стюарт не мог не сознавать этого.

– Ставка принята, милорд, – хладнокровно ответил Шарп. – Что ж, начнем?

– Ха! Прежде я желал бы убедиться, что эти деньги у вас есть, мистер Шарп, – намеренно оскорбительным тоном произнес Филдинг. – С кем, с кем, а с вами я согласен играть только на наличные! Сомневаюсь, что здесь найдутся достойные поручители за человека без определенных занятий и прочного положения.

Он принужденно рассмеялся, когда Ред достал бумажник и неторопливо выложил на стол требуемую сумму. Игра началась, и все разговоры мгновенно стихли. Первую партию Шарп проиграл, а за ней вторую, третью… Когда же он проиграл и в четвертый раз, Виктория поняла, что ее терпение лопнуло.

«Черт возьми, да он, должно быть, просто много выпил и не соображает, что делает! – с сильнейшей досадой подумала она. – Нужно найти возможность вытащить его отсюда».

Медлить было нельзя, и девушка решительно протиснулась к стулу, на котором сидел Ред. К счастью, на нее никто не смотрел, кроме одного Рендольфа, немного удивленного тем, что она без всякого предупреждения покинула его. Но осуждения этого юноши Виктория боялась меньше всего: она знала, что даже если он что-то и заметит, то не станет сплетничать о ней. Посмотрев на Рендольфа, она приложила палец к губам, призывая его не обращать на нее внимания, а затем незаметно для окружающих ущипнула Шарпа за бок.

Он поднял голову и окинул ее вопрошающим, слегка удивленным взглядом. Губы Виктории дрогнули в робкой улыбке, и тогда Ред внезапно тоже улыбнулся, заставив девушку мгновенно залиться румянцем. Но тут она вспомнила, что игра продолжается, и снова озабоченно нахмурилась. Не отводя взгляда от Реда, Виктория выразительно кивнула на дверь. Но, к ее непередаваемой досаде, он лишь чуть заметно покачал головой, а затем виновато улыбнулся, словно прося у нее прощения, за то, что ей приходится быть свидетельницей этой тяжелой сцены. Не зная, как еще заставить его уйти отсюда, Виктория сделала отчаянное лицо и с мольбой прижав руки к груди. От нежной улыбки, которой наградил ее Ред, у девушки закружилась голова. Но, увы, и этот ее призыв остался без ответа. Игра продолжалась, ставки с каждым разом повышались…