Оставшись один, Хасан Хамуда в изнеможении откинулся на спинку дивана. Перед глазами у него плыли круги. Ему казалось, что кто-то настойчиво преследует его. Он вскочил и принялся нервно расхаживать по комнате, разговаривая с самим собой:
— Все это одно воображение, ничего больше! Прошлое умерло, мертвецы не воскресают!
Он почувствовал, что не может больше оставаться в конторе. Целый час он кружил на машине по городу. Вдруг ему нестерпимо захотелось увидеть Сафвата Миргана. И, даже не позвонив ему, он поехал на улицу Ахмеда Шауки.
Его друг сидел на диване и о чем-то оживленно беседовал с незнакомым Хасану человеком. Хасан хотел было уйти, но Сафват окликнул его и усадил рядом.
— Абуль Наср аль-Кебир из Палестинского движения сопротивления, — представился незнакомец.
Хасан готов был на все лады ругать человека, который помешал ему излить душу своему другу. Но уходить было неудобно, и он остался.
— Ты, конечно, слышал, что мы приняли предложение американцев, — сказал Сафват Хасану.
— Да-да…
— Это мы и обсуждаем.
— Извини, я налью себе чего-нибудь — что-то мне нездоровится, — сказал Хамуда.
Палестинец продолжил прерванный разговор:
— У этой проблемы есть две стороны, и покончено с ней будет еще очень нескоро. Наше поколение вряд ли успеет с ней справиться. Решать ее придется следующему поколению. И надо помнить, что это потребует множества жертв. Наши герои отдадут свои жизни во имя интересов арабов. Мы готовы умереть геройской смертью, чтобы завоевать достойную жизнь для нашего народа.
Палестинец продолжал говорить. Хасан Хамуда слушал его, еле сдерживаясь. Чтобы не выдать своих чувств, он закрыл глаза. К бокалу он так и не притронулся…
