Любовь под дождем - [17]
— Да как он посмел! Так обойтись с честной девушкой из порядочной семьи!
— Не надо больше о нем.
— Но ведь это оскорбление и мне!
— Поговорим лучше об отъезде.
— К сожалению, надо еще преодолеть столько бюрократических рогаток! Но ничего, у меня хватит терпения! Я добьюсь своего.
— А я и дня не хочу оставаться в этой стране!
— Жаль, что ты не умеешь сдерживаться. Зачем было под влиянием минутной вспышки порывать с таким человеком, как Салем Али?
Мону душили слезы отчаяния, но она только повторила:
— И дня здесь не останусь!
— Он ведь очень хороший человек и любит тебя.
— Довольно об этом! Я прошу!
— Иногда я задаю себе вопрос: почему мы всегда считаем себя правыми?
— Потому что мы правы, — улыбнулась Мона.
— Поражение слишком потрясло нас.
— Но и многое прояснило.
— Разреши мне поговорить с Салемом Али.
— Ни за что! — Мона в ужасе вскочила со стула.
— А если немного подумаешь?
— Нет и нет!
— Может быть, ты хочешь…
— Я хочу уехать отсюда! — перебила она.
Доктор Али досадливо пожал плечами, попрощался и вышел из дому. Зайдя в ближайшую аптеку, он позвонил в контору кинорежиссера Мухаммеда Рашвана. Ему ответили, что тот уехал в студию «Миср». Доктор попытался позвонить туда, но номер был занят. Али сел в машину и помчался в студию. Было уже десять часов вечера, и ему сказали, что Рашван уехал ужинать в ресторан «Ямайка». Доктор Али поехал в ресторан прямой дорогой — через пустыню. Он поискал Рашвана в саду, заглянул в зал, но тут хозяин сказал ему, что устаз Мухаммед еще не приезжал. Али решил подождать у входа. Около одиннадцати подъехала машина. Из нее вышли двое. Швейцар показал на одного из них:
— Вот устаз Мухаммед Рашван.
За режиссером медленно шел Марзук Анвар в кожаной куртке и форменных брюках цвета хаки. Доктор Али медленно пошел им навстречу через полосу света, отбрасываемую двумя фонарями у входа. Режиссер, не обращая внимания на незнакомца, продолжал увлеченно обсуждать со своим спутником съемки. Доктор молча подошел вплотную к Рашвану и изо всех сил ударил его в живот. Режиссер захрипел, закатил глаза и рухнул на землю лицом вниз. Все произошло так быстро, что Марзук не сразу опомнился. Он крикнул:
— Ты что, с ума сошел?!
К ним подбежал перепуганный швейцар и шоферы такси. Одни окружили доктора Али, другие склонились над Рашваном. Повернувшись к лежащему, Али крикнул:
— Я брат Моны Захран, подлец!
Марзук бросился на Али и вцепился ему в горло.
— Сумасшедший! Но ты от меня не уйдешь!
Доктор вырвался и гневно крикнул:
— Он грязный негодяй и получил по заслугам!
Окружавшие их люди зашумели. Кто-то прижал ухо к груди режиссера.
— Он умер… Хватайте убийцу!
XVI
Мона шла с отцом в контору адвоката Хасана Хамуды, которая помещалась на улице Сабри-Абуль-Ильм. Устаз Захран в своей беде вспомнил о нем не только как о старинном приятеле, он знал, что Хасана Хамуду называют в числе трех лучших каирских адвокатов по уголовным делам.
Они вошли в большой, красиво обставленный кабинет. Хамуда был высок, смугл. Он сердечно поздоровался с гостями, усадил их в кресла и устремил на Мону пристальный взгляд горящих глаз.
Захран рассказал суть дела. Хамуда удивленно воскликнул:
— Так это твой сын? А мне и в голову не пришло! Подробности я знаю из газет. — И добавил, обращаясь к Моне: — Рашван был негодяй и понес заслуженную кару. Тем не менее, если исходить из норм уголовного кодекса, ваш брат совершил преднамеренное убийство.
Сдавленным, полным отчаяния голосом Мона произнесла:
— Ну могла ли я предвидеть такую трагедию?
— Как все это произошло, понятно, но вообще тут столько неясного, запутанного.
— Брат никогда не был вспыльчив и несдержан…
— Ну разумеется. Настоящий убийца редко идет на такое тяжкое преступление без какой-либо конкретной цели.
Адвокат попросил Мону подробно рассказать все обстоятельства, предшествовавшие трагедии. Внимательно выслушав девушку, он спросил:
— При этом никто не присутствовал?
— Нет, мы были вдвоем.
— Разве это хоть как-то оправдывает негодяя? — спросил устаз Захран.
— Ты ведь и сам знаешь законы, — улыбнулся адвокат.
— Но ведь совершенно ясно, что у брата не было намерения убить его, — убежденно сказала Мона.
— Ну, прежде чем что-либо утверждать, я должен поглубже ознакомиться с делом. По газетам нельзя составить правильной картины. Ведь газеты в один голос утверждают, что доктор Али настойчиво искал встречи со своей жертвой. Побывал в студии, ждал около ресторана…
— Но разве этого достаточно, чтобы утверждать, будто мой брат заранее решил убить Рашвана?
— Нет, конечно. Но необходимо точно знать, какие повреждения обнаружила судебно-медицинская экспертиза.
— В любом случае смерть Рашвана — роковая случайность! — настаивала Мона.
— Охотно верю, дорогая! Но веру приходится подкреплять фактами. К тому же ваш брат — врач, и это усугубляет его вину в глазах судей.
Глаза Моны вновь заволокла пелена отчаяния. Но она упрямо стояла на своем:
— Мы должны доказать, что Али убил его случайно. Только так можно его спасти. Но есть ли хоть какая-нибудь надежда? — Из ее груди вырвался тяжелый вздох.
— Конечно, есть! Да поможет нам аллах! — успокаивал адвокат.
В сборник известного египетского прозаика, классика арабской литературы, лауреата Нобелевской премии 1988 года вошли впервые публикуемые на русском языке романы «Предания нашей улицы» и «»Путь», а также уже известный советскому читателю роман «»Вор и собаки», в которых писатель исследует этапы духовной истории человечества, пытаясь определить, что означал каждый из них для спасения людей от социальной несправедливости и политической тирании.
В III тысячелетии до Рождества Христова в стране, названной греками Дар Нила и оставившей потомкам величественные памятники и сказочные сокровища, царил легендарный Хуфу. Человек, решивший жестоко изменить волю самого Амона-Ра, правитель, который подарил миру самое первое и монументальное из всех чудес света. История жизни этого загадочного владыки до сих пор будоражит умы людей, как волновала человечество на заре цивилизации, в те времена, когда любовь, высокие амбиции, войны и предательство являлись характерными чертами той вселенной, которую создали люди ради поклонения своим богам…Впервые издано на арабском языке в 1939 году под заглавием «Abath al-aqdar».
«Пансионат «Мирамар» был опубликован в 1967. Роман повествует об отношении различных слоев египетского общества к революции, к социальным преобразованиям, происходившим в стране в начале 60-х годов, обнажены противоречия общественно-политической жизни Египта того периода.Действие романа развертывается в когда-то очень богатом и фешенебельном, а ныне пришедшем в запустение и упадок пансионате со звучным испанским названием «Мирамар». Этот пансионат играет в романе роль современного Ноева ковчега, в котором находят прибежище герои произведения — люди разных судеб и убеждений, представляющие различные слои современного египетского общества.
Пережив несчастную любовь, несправедливость и предательство на Родине, Ибн Фаттума отправляется в далекое странствие в поисках истины и счастья. Завораживающий сюжет увлекает читателя в удивительные края. Но найдет ли герой свою мечту — волшебную страну совершенства Габаль?Роман нобелевского лауреата — египетского писателя Нагиба Махфуза — уникальный рассказ наблюдательного путешественника, потрясающий опыт познания мира…
Роман известного египетского писателя композиционно представляет собой серию портретов современников автора — людей, принадлежащих к различным слоям египетского общества: журналистов, ученых, политиков, коммерсантов.Короткие и на первый взгляд почти не связанные друг с другом биографии, как большое зеркало, искусно склеенное из осколков, отражают духовную жизнь Египта на протяжении целой эпохи — с окончания первой мировой войны до наших дней.
В сборник известного египетского прозаика, классика арабской литературы, лауреата Нобелевской премии 1988 года вошли впервые публикуемые на русском языке романы «Предания нашей улицы» и «Путь», а также уже известный советскому читателю роман «Вор и собаки», в которых писатель исследует этапы духовной истории человечества, пытаясь определить, что означал каждый из них для спасения людей от социальной несправедливости и политической тирании.
По некоторым отзывам, текст обладает медитативным, «замедляющим» воздействием и может заменить йога-нидру. На работе читать с осторожностью!
Карой Пап (1897–1945?), единственный венгерский писателей еврейского происхождения, который приобрел известность между двумя мировыми войнами, посвятил основную часть своего творчества проблемам еврейства. Роман «Азарел», самая большая удача писателя, — это трагическая история еврейского ребенка, рассказанная от его имени. Младенцем отданный фанатически религиозному деду, он затем возвращается во внешне благополучную семью отца, местного раввина, где терзается недостатком любви, внимания, нежности и оказывается на грани тяжелого душевного заболевания…
Вы служили в армии? А зря. Советский Союз, Одесский военный округ, стройбат. Стройбат в середине 80-х, когда студенты были смешаны с ранее судимыми в одной кастрюле, где кипели интриги и противоречия, где страшное оттенялось смешным, а тоска — удачей. Это не сборник баек и анекдотов. Описанное не выдумка, при всей невероятности многих событий в действительности всё так и было. Действие не ограничивается армейскими годами, книга полна зарисовок времени, когда молодость совпала с закатом эпохи. Содержит нецензурную брань.
В «Рассказах с того света» (1995) американской писательницы Эстер М. Бронер сталкиваются взгляды разных поколений — дочери, современной интеллектуалки, и матери, бежавшей от погромов из России в Америку, которым трудно понять друг друга. После смерти матери дочь держит траур, ведет уже мысленные разговоры с матерью, и к концу траура ей со щемящим чувством невозвратной потери удается лучше понять мать и ее поколение.
Книгу вроде положено предварять аннотацией, в которой излагается суть содержимого книги, концепция автора. Но этим самым предварением навязывается некий угол восприятия, даются установки. Автор против этого. Если придёт желание и любопытство, откройте книгу, как лавку, в которой на рядах расставлен разный товар. Можете выбрать по вкусу или взять всё.
Телеграмма Про эту книгу Свет без огня Гривенник Плотник Без промаху Каменная печать Воздушный шар Ледоколы Паровозы Микроруки Колизей и зоопарк Тигр на снегу Что, если бы В зоологическом саду У звериных клеток Звери-новоселы Ответ писателя Бориса Житкова Вите Дейкину Правда ли? Ответ писателя Моя надежда.