Любовь по-санкюлотски - [97]

Шрифт
Интервал

Однако же те политические деятели, к которым Тальен обращался за помощью, чтобы спасти свою подружку, сами жили в постоянном страхе быть арестованными; все, осуждая на словах диктатуру Робеспьера, отделывались обещаниями. А дни шли…

Террор достиг своей кульминационной точки. Упавший духом бывший проконсул начал уже было впадать в обычную свою вялость, как вечером 7 термидора он нашел просунутую под дверь записку, которую Терезии удалось ему передать:

«„Форс“, 7 термидора.

Я только что виделась с администратором полиции; он приходил сообщить мне, что завтра я буду вызвана в Трибунал, иными словами, отправлена на эшафот. Это мало похоже на сон, который я видела этой ночью. Мне приснилось, что Робеспьера больше нет, что двери тюрем открыты. Но из-за вашей трусости вскоре во Франции не будет ни одного человека, кто мог бы сделать мой сон реальностью»[238].

Эта записка была пощечиной Тальену. Снести обвинение в трусости он, естественно, не мог и поэтому решил доказать своей любовнице, на что он способен. Времени для принятия необходимых мер у него больше не было. Через день, максимум через два Терезия должна была быть приговорена к смерти и отправлена на гильотину. Надо было помешать этой казни.

Но как?

Только уничтожив человека, который на протяжении многих месяцев руководил бойней и заливал улицы столицы потоками крови. Того, кто звался Неподкупным…

Тальен взял перо и написал: «Проявите столько же осторожности, сколько я проявлю отваги, и будьте спокойны». После этого он помчался к тюремщику «Петит Форс», чтобы переправить эту записку Терезии. Затем тайно встретился с несколькими членами Конвента, разделявшими его взгляды и также питавшими ненависть к диктатору, и призвал их к восстанию.

— Надо освободиться от этого тирана! — сказал он им. — Если вы поможете мне, мы вскоре вздохнем свободно.

На другой день, 8 термидора, когда Робеспьер с трибуны Конвента потребовал произвести чистку Комитета общественной безопасности и Комитета общественного спасения, пригрозив отправить на гильотину всех, кто не думал так же, как он, Тальен с помощью Фуше готовился к решающей схватке.

И она состоялась 9 термидора…

Тальен прибыл в Собрание с таким решительным выражением на лице, которого никто у него раньше не видел. Его воодушевлял образ Терезии, которую вот-вот должны были привести на суд к Фукье-Тенвилю. Встретив Гупилло де Монтегю, он сказал:

— Пойдем со мной, ты станешь свидетелем триумфа Друзей свободы: сегодня вечером с Робеспьером будет покончено!


Началось заседание. На трибуну поднялся Сен-Жюст и начал довольно складно осуждать врагов Комитета общественного спасения для того, чтобы добиться поддержки всех членов Конвента. И ему это, возможно, удалось бы, если бы его речь не прервал Тальен. Любовник Терезии громогласно потребовал назвать, кого конкретно оратор имел в виду, и квалифицировал высказывания Сен-Жюста как «низкие инсинуации».

Эта реплика была сигналом к нападению. Поднялся Билло-Варенн и назвал Робеспьера революционером-ретроградом… Когда речь зашла о нем, диктатор выскочил на трибуну. Но его появление там было встречено возгласами: «Долой тирана!», и он не смог произнести ни слова. Тогда на трибуну взошел Тальен и, угрожающе потрясая кинжалом, крикнул:

— Граждане представители народа, я вооружился этим кинжалом для того, чтобы пронзить грудь нового Кромвеля в случае, если у вас не хватит смелости решиться на его арест!

Этот жест, который несколько дней тому назад показался бы безрассудным, наэлектризовал Собрание, встретившее слова Тальена шквалом аплодисментов.

Смертельно бледный Робеспьер попытался было сказать что-то. Обратившись к Тюрьо, сидевшему в кресле председателя, он воскликнул:

— В последний раз, председатель банды убийц, я прошу дать мне слово!

— Оно будет дано тебе, когда подойдет твоя очередь…

— Нет! Нет! — завопил зал. — Долой тирана! Поставить его вне закона!..

Обессиленный, покрывшийся потом, Робеспьер понял, что погиб. Он поник головой, а Собрание проголосовало за его арест.

Тальен облегченно вздохнул. Терезия была спасена!..

Спустя несколько дней Неподкупный размозжил себе челюсть выстрелом из пистолета при неудачной попытке покончить жизнь самоубийством[239], а на следующий день его уже волокли на гильотину…

Так Тальен из-за любви к своей Терезии, которая вышла из тюрьмы 12 термидора, остановил кровавую бойню Революции…


Глава 32

Ревнивая женщина пытается отравить Бонапарта

Гораздо приятнее давать, нежели получать.

Деяния апостолов

Вечером 21 ноября 1787 года под аркадами Пале-Рояля дул ледяной ветер. Молодые особы, которые ходили взад-вперед по этому месту и которых называли, в зависимости от настроения или воспитания, кто развратными женщинами, кто шлюхами, а кто и «отбеливательницами трубок», ускоряли шаг, с тем чтобы согреть «драгоценности», зная, что они могут быть затребованы в любую минуту.

Время от времени одна из них приставала к какому-нибудь прохожему, расхваливая свой товар, предлагая сладострастные развлечения, такие как «собака-сладкоежка», «восточная бабочка» или «японская труба». Эти штучки были в то время в большом спросе.

Продолжить чтение
Еще от автора Ги Бретон
Наполеон и Жозефина

Государственный переворот, великие сражения, головокружительный подъем на вершину власти, честолюбивые планы завоевателя половины мира и многочисленные романтические любовные связи с известнейшими красавицами — такова удивительная судьба императора Бонапарта. Какую же роль сыграла в его жизни самая известная из всех женщин — Жозефина, его жена? Для широкого круга читателей.

Распутный век

Падение монархии, говоря словами социолога Андре Ривуара, имело сексуальные причины. Если бы Людовик XV не был распутником, а Людовик XVI — почти импотентом, революция могла бы никогда не совершиться. Оргии одного и целомудрие другого способствовали окончательному падению престижа королевской власти.Итак, французская революция, как и большинство великих событий истории, имела сексуальные корни… Женщины, при чьем содействии устанавливалась во Франции монархия (автор старался показать это в предыдущих томах серии), в конечном итоге стали причиной ее разрушения…Да это и неудивительно: в стране, где уважение к хронологии заставляет ее жителей быть, прежде всего, галлами, а потом уже французами, дамы оказывают значительное влияние на политику.

Версаль на двоих

С 1660-х годов маленький, окруженный лесами охотничий замок волей Людовика XIV превратился в величественный дворец, обрамленный грандиозным парком. Среди лужаек и рощ Версальского парка, там, где распускались водяными цветами многочисленные фонтаны, Король-Солнце гулял с дамами своего сердца. Сколько их было? Какая разница… Каждая из них была единственной и неповторимой для короля, и Версаль существовал только для нее и для него…О галантной любви Короля-Солнца и любовных интригах Версаля рассказывается в этой книге.

Наполеон и женщины

С незапамятных времен известно, что миром правит любовь. Французский писатель и историк Ги Бретон решил доказать, что ради коротенького «да» любимой женщины государственные мужи объявляли войны, запрещали религии, принимали абсурдные законы, то есть вершили историю под влиянием страсти к даме сердца. Такой взгляд на историю спорный, но удивительно увлекательный.

Женщины времен июльской монархии

С незапамятных времен известно, что миром правит любовь. Французский писатель и историк Ги Бретон решил доказать, что ради коротенького «да» любимой женщины государственные мужи объявляли войны, запрещали религии, принимали абсурдные законы, то есть вершили историю под влиянием страсти к даме сердца. Такой взгляд на историю спорный, но удивительно увлекательный.

Наполеон и Мария-Луиза

«Мужчину создает женщина, она же его губит» — гласит старинная корсиканская пословица. Судьба Наполеона I как нельзя лучше подтверждает эту народную мудрость. Достигнув благодаря Дезире Клари и Жозефине головокружительных высот, он связал свою судьбу с Марией-Луизой, был низложен и бесславно окончил свои дни в ссылке. В зените славы он расстался ради ненавидевшей его принцессы из рода Габсбургов, с той, которую с благоговейным трепетом называл своим «добрым ангелом». Став марионеткой в опытных руках молодой чувственной женщины, сумевшей сделать супружеское ложе местом самых упоительных и сладостных сражений, он за четыре года потерял империю, на созидание и упрочение которой ушло пятнадцать лет его жизни.

Рекомендуем почитать
Путеводитель потерянных. Документальный роман

Более тридцати лет Елена Макарова рассказывает об истории гетто Терезин и курирует международные выставки, посвященные этой теме. На ее счету четырехтомное историческое исследование «Крепость над бездной», а также роман «Фридл» о судьбе художницы и педагога Фридл Дикер-Брандейс (1898–1944). Документальный роман «Путеводитель потерянных» органично продолжает эту многолетнюю работу. Основываясь на диалогах с бывшими узниками гетто и лагерей смерти, Макарова создает широкое историческое полотно жизни людей, которым заново приходилось учиться любить, доверять людям, думать, работать.

Герои Сталинградской битвы

В ряду величайших сражений, в которых участвовала и победила наша страна, особое место занимает Сталинградская битва — коренной перелом в ходе Второй мировой войны. Среди литературы, посвященной этой великой победе, выделяются воспоминания ее участников — от маршалов и генералов до солдат. В этих мемуарах есть лишь один недостаток — авторы почти ничего не пишут о себе. Вы не найдете у них слов и оценок того, каков был их личный вклад в победу над врагом, какого колоссального напряжения и сил стоила им война.

Гойя

Франсиско Гойя-и-Лусьентес (1746–1828) — художник, чье имя неотделимо от бурной эпохи революционных потрясений, от надежд и разочарований его современников. Его биография, написанная известным искусствоведом Александром Якимовичем, включает в себя анекдоты, интермедии, научные гипотезы, субъективные догадки и другие попытки приблизиться к волнующим, пугающим и удивительным смыслам картин великого мастера живописи и графики. Читатель встретит здесь близких друзей Гойи, его единомышленников, антагонистов, почитателей и соперников.

Автобиография

Автобиография выдающегося немецкого философа Соломона Маймона (1753–1800) является поистине уникальным сочинением, которому, по общему мнению исследователей, нет равных в европейской мемуарной литературе второй половины XVIII в. Проделав самостоятельный путь из польского местечка до Берлина, от подающего великие надежды молодого талмудиста до философа, сподвижника Иоганна Фихте и Иммануила Канта, Маймон оставил, помимо большого философского наследия, удивительные воспоминания, которые не только стали важнейшим документом в изучении быта и нравов Польши и евреев Восточной Европы, но и являются без преувеличения гимном Просвещению и силе человеческого духа.Данной «Автобиографией» открывается книжная серия «Наследие Соломона Маймона», цель которой — ознакомление русскоязычных читателей с его творчеством.

Властители душ

Работа Вальтера Грундмана по-новому освещает личность Иисуса в связи с той религиозно-исторической обстановкой, в которой он действовал. Герхарт Эллерт в своей увлекательной книге, посвященной Пророку Аллаха Мухаммеду, позволяет читателю пережить судьбу этой великой личности, кардинально изменившей своим учением, исламом, Ближний и Средний Восток. Предназначена для широкого круга читателей.

Невилл Чемберлен

Фамилия Чемберлен известна у нас почти всем благодаря популярному в 1920-е годы флешмобу «Наш ответ Чемберлену!», ставшему поговоркой (кому и за что требовался ответ, читатель узнает по ходу повествования). В книге речь идет о младшем из знаменитой династии Чемберленов — Невилле (1869–1940), которому удалось взойти на вершину власти Британской империи — стать премьер-министром. Именно этот Чемберлен, получивший прозвище «Джентльмен с зонтиком», трижды летал к Гитлеру в сентябре 1938 года и по сути убедил его подписать Мюнхенское соглашение, полагая при этом, что гарантирует «мир для нашего поколения».

Любовь, которая сотворила историю

С незапамятных времен известно, что миром правит любовь. Французский писатель и историк Ги Бретон решил доказать, что ради коротенького «да» любимой женщины государственные мужи объявляли войны, запрещали религии, принимали абсурдные законы, то есть вершили историю под влиянием страсти к даме сердца. Такой взгляд на историю спорный, но удивительно увлекательный.

Загадочные женщины XIX века

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.

От Анны де Боже до Мари Туше

Второй том «Историй» целиком посвящен последним Валуа, от Людовика XI до Генриха III.Как известно, представители второй ветви этой династии славились неутомимостью в альковных играх, любовь в их жизни занимала огромное место, и вряд ли будет преувеличением утверждать, что именно в постели они проявляли наибольшую активность.Радость жизни толкала их время от времени на совершение поступков, которые могут покоробить современное целомудрие. А в те времена это никого не шокировало. Как справедливо заметил некий автор, живший в XVI веке, «эта эпоха не отличалась показной добродетелью…».

От великого Конде до Короля-солнце

В одном из своих персидских писем Монтескье писал:«…Когда я приехал во Францию, покойным королем полновластно управляли женщины, а между тем, если принять во внимание его возраст, я думаю, что он нуждался в них меньше всех других монархов в мире... В Персии жалуются на то, что государством управляют две-три женщины. Гораздо хуже обстоит дело во Франции, где управляют женщины вообще и где они не только присваивают себе целиком всю власть, но и делят се между собою по частям.»Ради коротенького «да» любимой женщины государственные мужи объявляли войны, запрещали религии, принимали абсурдные законы, то есть вершили историю под влиянием страсти к даме сердца.