Любовь по-испански - [24]

никогда не отвел свой пристальный взгляд и не посмотрел бы в окно, если бы совсем не

заметил ее.

Я не потратил бы некоторое время, пытаясь собраться и упорядочить свои знания

английского и голос, прежде чем повернуться к ней, встретиться с ее живым взглядом и

странным тоном, неуверенно сказать:

— Привет, я – Матео.

Правда, это все, что мне было нужно. Я пожал ее руку и почувствовал этот взрыв

глубоко внутри моего сердца, как будто после долгого времени из него откопали что-то, давно скрытое. Пути назад уже не было. Возврата к тому, где я знал, что она была

проблемой, я был в беде и дальнейшая моя жизнь изменится. Я не понимал, насколько

сильно изменится, но я знал, что прежней она уже не будет. Однажды увидев красоту

звезд, ты не посмотришь на землю.

Я позволяю воспоминаниям кружить во мне и не отпускаю их, пока подхожу к

офису. На двери висит знак «ЗАКРЫТО», но сквозь стекло я вижу пробивающийся свет и

тень человека, проходящего мимо. Я тихонько стучу в дверь костяшками пальцев и жду.

Некоторое время спустя я замечаю движение за дверью и вижу пару глаз, смотрящих на меня сквозь очки в форме кошачьих глаз, а затем слышу звук

отпирающегося замка, и двери открываются.

— Мистер Казалес, — говорит Патриция, глядя на меня снизу вверх.

Я встречался с ней однажды, когда она организовывала поездку в Лас Палабрас, на

небольшой вечеринке, и выглядит она точно так же, как и в тот раз. Коротко остриженные

волосы, острый нос, такой же взгляд из-под еще более острых очков.

— Пожалуйста, зовите меня Матео, — отвечаю я со своей самой очаровательной

улыбкой. Она кокетливо кивает.

— Конечно, Матео. Проходите.

Дама жестом приглашает меня, и я вхожу в маленький офис. Здесь беспорядок, и я

точно могу указать на рабочее место Веры, потому что там еще грязнее. Под монитором

валяется целый арсенал губных помад и пустые на вид банки из-под диетической колы.

— Полагаю, вы пришли сюда обсудить ситуацию с Верой, — произносит

Патриция, прислонившись к двери кабинета, который, думаю, принадлежит ей.

Я киваю, и ко мне приходит это нервирующее ощущение, как будто я родитель, встретившийся с учителем своего ребенка или что-то в этом роде.

— Она, конечно, не в курсе, что я здесь, — говорю я быстро, чтобы изменить ее

мнение. – И она возненавидит меня, если узнает об этом. Но я просто хочу услышать от

вас настоящую историю. Иногда мне кажется, что она, ограждая меня, не рассказывает

всего.

Это не совсем правда. Думаю, Вера была честна изначально, но Патриции знать об

этом вовсе не обязательно.

Она одаривает меня натянутой улыбкой.

— Очень хорошо. Дело в том, Матео, что мы собираемся отпустить Веру.

Я уставился на нее непонимающим взглядом, потому что мне показалось, что я

неправильно ее понял.

— Простите?

Она вздыхает и заламывает руки, глядя на постеры охренительно счастливых

испанцев, висящих на стене. Если я все правильно понял, то я был близок к тому, чтобы

возмутиться каждой вещью, связанной с этой гребанной компанией.

— У нас была рабочая виза с Верой только на шесть месяцев, потому что мы не

были уверены, хотим ли работать с ней более длительный срок. Для начала, она не

говорит по-испански.

Я посмотрел на нее.

— Она учится, она старается. – Мои слова так же остры, как и ее лицо.

— И это прекрасно, но недостаточно. Мы – испанская компания, и нам нужен

человек, бегло разговаривающий как на испанском, так и на английском.

— Но она просто администратор.

— Да, но как долго? Именно Вы должны понимать необходимость в росте и

прогрессе. Что случится, если от нас уйдет агент по бронированиям? Вера займет ее

место. При своих теперешних навыках она не сможет занять это место. Поймите, она не

подходит для этой работы. Ей больше подходит, не знаю, например, продавать диски в

музыкальном магазине.

— Это больше не так, — отвечаю я сквозь зубы.

Она сердито скрещивает руки.

— Знаю, ваша... кем бы она для вас ни была, но вы понимаете, что я имею в виду.

Более того, ее не интересует эта работа. Это всего лишь работа. Она не будет стремиться

сделать здесь карьеру, и мы не сделаем этого. Сейчас у нас уже есть человек, который

начал нам помогать. Она является гражданкой ЕС, нет никаких проблем с документами

для ее легализации, с правительством, и она свободно владеет испанским. Это просто

лучшее решение для всех.

Из моих легких исчез весь воздух, но я заставляю себя сказать:

— Для всех, кроме Веры.

— Мне жаль, Матео, — отвечает она, хотя ни на секунду не выглядит сожалеющей.

— Она знает?

Патриция отрицательно качает головой:

— Я собиралась сказать ей в понедельник и позволить ей поработать последнюю

неделю.

— Вы представляете себе, что с ней случится, если вы так поступите? – говорю я, пробегая рукой по волосам.

Внезапно офис кажется таким маленьким. Я смотрю на помады на столе Веры и

представляю себе ее губы и чувствую, как что-то внутри меня готово взорваться. Этого не

должно случиться.

Ее острые брови сходятся на переносице и поднимаются вверх.