Любовь не предает - [25]

– Сюда опять кто-то едет, сударыня, – поджав тонкие губы, проворчал де Водрель. – Ну же, что вы мне скажете? Вы сделаете то, чего от вас ждут друзья?

– Ваши друзья, не мои, – с ненавистью проговорила Катрин. – Да, шевалье, вы можете передать своим друзьям, что я выполню свое обещание.

– Когда все будет закончено, я найду возможность увидеться с вами.

Де Водрель пришпорил коня и вскоре исчез из поля зрения Катрин. Постояв минут пять без единой мысли в голове, девушка направила Мерлина к выходу из парка. Если ей повезет и Вирджиния еще не вставала, она сможет незаметно пробраться в свою комнату и сказаться больной. Вряд ли сегодня она будет в состоянии отправиться с сестрой на какой-нибудь великосветский прием.

– Так что же, дорогая, ты решительно не едешь с нами в Ринделл-холл?

Вирджиния сделала круг по комнате и грациозно опустилась на маленький изящный пуфик, предварительно расправив пышные юбки. Приподнявшись, Катрин виновато взглянула на сестру из-за розовых занавесок резной кровати. Они были так добры к ней все это время – и Вирджиния, и маркиз Энтони Кемпбелл, – что обманывать их казалось просто чудовищным. Стараясь не думать о том, что произойдет, если обман раскроется, Катрин устало опустила веки и коснулась горячего лба тыльной стороной руки.

– Прости, Вирджиния, но я просто не в состоянии. Похоже, что бурная светская жизнь оказалась мне не по силам. Я чувствую себя так, будто не спала десять ночей подряд. Мне действительно нужно отдохнуть.

– Если тебе в самом деле так плохо, тогда лучше остаться дома, – чуть подумав, согласилась Вирджиния. – В конце концов, мы расстаемся всего на пару дней. Послезавтра мы с Тони уже вернемся в Лондон. Единственное, о чем я сожалею, что ты не побудешь на празднике у леди Ринделл и не увидишь настоящего английского средневекового замка.

Поцеловав сестру на прощание, маркиза еще раз уточнила, не требуется ли Катрин ее помощь, и покинула спальню. Муж леди Кемпбелл тоже поднялся, но, прежде чем последовать за супругой, на минуту задержался возле кровати свояченицы.

– Катрин, вам и впрямь ничего не требуется на эти два дня? – спросил он, внимательно вглядываясь в ее побледневшее лицо. – Давайте я хотя бы оставлю вам некоторую сумму на расходы. Те деньги, что я давал на прошлой неделе, наверняка уже закончились.

– Ах нет, благодарю вас, Энтони, у меня еще немного осталось, – поспешно пробормотала Катрин, чувствуя, как ее щеки начинают заливаться краской стыда. Ей всегда было неловко принимать заботу Энтони Кемпбелла, так как вслед за тем она неизбежно представляла, как он станет презирать ее, когда она сбежит во Францию. И если Вирджиния еще сможет как-то простить и оправдать сестру, то все остальные…

– Вы очень экономны, Катрин. – Гордое, с правильными чертами аристократическое лицо маркиза озарилось теплой улыбкой. – Моя супруга тратит раз в пять больше вашего. Готов поклясться, что, если вы не изменитесь, вашему мужу будут завидовать все мужчины. Все же я позволю себе быть навязчивым. – Раскрыв кожаный бумажник, Энтони вытащил из него несколько крупных банкнот и положил на туалетный столик возле кровати. – Без возражений, моя прелестная свояченица. Иначе мы можем крупно повздорить.

Рассмеявшись, Катрин протянула маркизу руку, которую тот тотчас галантно поцеловал. Когда Энтони выходил из комнаты, девушка невольно проводила его взглядом глубокого сожаления. Какой прекрасной парой они могли бы быть с Вирджинией! Впрочем, внешне все так и выглядело: тоненькая, изящная леди Кемпбелл с пышными каштановыми кудряшками и лучистыми очами цвета голубого топаза и ее высокий, худощавый, но представительный супруг с выразительным взглядом умных серо-зеленых глаз, окаймленных длинными темными ресницами, представляли собой эффектную пару. Но мало кто знал, что подлинной гармонии этот блистательный союз был лишен.

За то недолгое время, что Катрин провела в их доме, она успела заметить, что между супругами нет ни доверительных отношений, ни столь необходимой для близких людей теплоты. К счастью, это не влекло за собой конфликтов. Каждый из супругов жил своей жизнью, встречаясь лишь для того, чтобы отправиться на очередной прием или обсудить денежные вопросы. Но все же такие отношения казались Катрин довольно странными, в особенности потому, что она смогла разглядеть за вежливой сдержанностью сэра Энтони способность испытывать сильные чувства. Но тогда получалось, что в этом отчуждении виновата сама Вирджиния. Может быть, сестра изначально повела себя так, что искренние и близкие отношения сделались невозможными? Но почему, во имя всего святого? Даже если допустить, что она вышла за маркиза по расчету, а не по любви, Энтони вполне заслуживал если не ответного чувства, то хотя бы уважения. Увы, на эти вопросы Катрин не могла получить ответ. Каждый раз, когда девушка пыталась перевести разговор на эту скользкую тему, сестра непременно оборачивала все в шутку.

Переведя взгляд на банкноты, оставленные предупредительным маркизом, Катрин аккуратно сложила их и убрала в кошелек. Признаваться в этом было неловко, но деньги ей действительно были нужны. Девушка еще не полностью расплатилась с Альфонсиной за последний наряд, который заказывался тайно от леди Кемпбелл и предназначался для особого случая.