Любовь между строк - [2]
— Если это шутка, то несмешная. — Катя покачала головой.
— Нет, вам на самом деле повезло! — Парень быстро написал что-то на листочке и вручил его Кате. — Отель «Зеекант-100», это одновременно и адрес. Выходите отсюда, сразу налево, идете по направлению к бульвару, второй дом справа.
Катя, окрыленная внезапным успехом, двинулась к отелю. Как все здорово! И рядом остановка трамвая, который идет прямо до Конгресс-центра, — не придется подниматься чуть свет! По дороге она впервые заметила, как прекрасен морской пейзаж. Она втайне пожелала, чтобы ей достался номер с видом на море. «Ты должна радоваться любому свободному закутку, даже если это подвал с маленьким клочком неба в окне! Не выпендривайся!» — отругала она саму себя.
Глава 2
«Зеекант-100» оказался примитивным серым двухэтажным зданием, построенным с полвека назад, если не раньше. Впрочем, Катя никогда не была любительницей фешенебельных гостиниц. Она толкнула давно не крашенную дверь и очутилась в вытянутой чулком очень темной комнате, которая служила холлом. Это, конечно, не пятизвездочный отель при Конгресс-центре, облицованный мрамором и латунью. Зато здесь ее не выставят за дверь из-за ошибки службы бронирования!
Стоявшая за стойкой дама поприветствовала Катю по-голландски, поставила в известность о том, что в наличии имеется двухместный номер, и предложила заполнить формуляр. Катя судорожно сглотнула, услышав цену — сто пятьдесят евро за ночь, — но выбора не было. Однако не успела она достать кредитку, как за ее спиной раздался мужской голос:
— Двести за ночь — и номер мой, идет?
От этого голоса Катя вздрогнула. Не нужно было оборачиваться, чтобы по самоуверенной интонации узнать его обладателя: Том Шюрманн из журнала «Мужской мир», автор мерзких женофобских статеек и самый оголтелый мачо из всех, известных ей!
Она окинула его молниеносным взглядом — накачанный красавец с модной стрижкой и небесно-голубыми глазами. Мужчины с такой внешностью ей очень нравились, но от Шюрманна лучше держаться подальше, особенно когда он извергал очередную порцию шовинистического бреда о мужском превосходстве во всех сферах человеческой деятельности, включая чуть ли не деторождение.
— Катя? — радостно ухмыльнулся Том. Из-за самодовольных ноток в голосе оклик прозвучал как требование немедленно запрыгнуть к нему в постель. — Я сразу узнал тебя по твоим рыжим лохмам и упругой заднице!
— Что ты здесь делаешь? — с бессильной яростью спросила Катя, борясь с желанием расцарапать ему физиономию.
— То же, что и ты, разве не заметно? Спорим, тебе не досталось места в Конгресс-отеле.
— Угадал. Но какого черта ты делаешь на этой конференции? Там вряд ли будут обсуждать право женщин на стриптиз или аборты.
— Ну, кто-то ведь должен просветить этих закомплексованных клуш!
— Что я слышу! Тоже мне просветитель нашелся!
— А ты неплохо держишь удар. — Том явно наслаждался перепалкой. — В любом случае, у тебя пока нет комнаты, а значит, мы можем протянуть друг другу руку помощи.
— Протянуть тебе руку? Никогда, — холодно ответила Катя.
— Ну, тогда не руку. Я ни от чего не откажусь.
— Закатай губы-то.
— Ну, как хочешь. — Он повернулся к даме за стойкой. — Значит, даю двести евро. Согласны?
— Эй, я первая нашла эту комнату!
— Зато я плачу больше.
— О’кей, тогда двести десять евро за ночь!
— Тогда — двести двадцать.
— Двести тридцать!!!
— Двести сорок.
— Две…
— Подождите, молодые люди, — вмешалась дама. — Мы предпочитаем селить в двухместные номера двух постояльцев. Если вы не договоритесь, я отдам комнату другим. — И она указала на супружескую пару, ждущую за дверью.
— Вы хотите сказать, что я должна буду делить номер с этим хамом?! — возмутилась Катя.
— Вообще-то я тоже не горю желанием ночевать в одной постели с матерой феминисткой, — парировал Том, — но я, по крайней мере, от этого не умру.
— А с чего ты взял, что я собираюсь умирать? Хорошо, мы вместе берем эту комнату! — выпалила Катя.
«Ну вот, доигралась! Сейчас он возьмет тебя тепленькой!» — пульсировало у нее в голове.
— Видишь, не так все и плохо, — с иронией произнес Том. — Кстати, обожаю трезвомыслящих женщин с рыжими волосами и зелеными глазами.
— Серо-зелеными! А я обожаю мачо, потому что в одном они всегда предсказуемы: как только открывают рот — можно подставлять тарелку. Лапши хватит на целый день!
— Надо же, какой у тебя богатый опыт по части лапши, — отбил Шюрманн и, воспользовавшись ее замешательством, схватил со стойки ключ, после чего, не обращая внимания на будущую соседку, деловито устремился наверх.
«То ли еще будет…» — подумала Катя, следуя за ним.
Долго ждать сюрпризов не пришлось. Катя перехватила наглую ухмылку Тома и застыла: посреди номера незыблемо стояла двуспальная кровать!
— Но ведь ее можно как-то разобрать… — с надеждой выговорила она, поставив свою сумку на ту половину, что была ближе к окну. Номер и в самом деле оказался с видом на море, но Кате было не до этого.
— Ставки принимаются, — усмехнулся Том, наблюдая за тем, как она поднимает покрывало, чтобы с ужасом убедиться в том, что лежачее место абсолютно монолитно! Кровать не только не подлежала разборке, но ее и с места-то было не сдвинуть.
Эмбер работает над сценарием, события которого разворачиваются в арабском княжестве. Чтобы почувствовать колорит Востока, изучить историю эмирата и местные обычаи, она едет туда. Только Восток — не Запад; и она сталкивается с большими трудностями, чем ожидала. Эмбер в отчаянии и готова уже все бросить, но неожиданно получает приглашение на аудиенцию с самим эмиром, шейхом Гасаном. Личный лимузин шейха привозит ее во дворец. Эмбер кажется, что она попала в восточную сказку…
Сестры-близнецы вынуждены поменяться местами, Меган приходится заменить Рейчел на ее работе в картинной галерее. Несмотря на ее ошибки, все могло пройти незамеченным для окружающих, однако Меган стремительно влюбляется в сотрудника своей сестры — Сэма. Это осложняет ситуацию, так как Сэм подозревает Меган в том, что она организовала кражу картины Корреджо во время подготовки к выставке.
Должен быть кто-то, кто замечает первый распустившийся цветок, смешное облако, глаза уличного кота, что каждый день меняют цвет На нашем жизненном пути встречаются разные люди, но все ли они являются людьми на самом деле? Что готовы нам рассказать, а о чём хотят умолчать? Кира познакомилась с необычным парнем. О его существовании нельзя никому рассказать. К чему приведёт их общение? Философское произведение о жизни, тайнах мироздания и любви, с описаниями природы и разговорами за чашкой вкусного чая. Продолжает тему рассказа «Семнадцатое декабря», раскрывает загадку персонажей, появившихся в концовке.
Лаборантка по имени Берта знакомится в больнице с поэтом Лаврентием Егоровым. В результате автокатастрофы он стал инвалидом, прикованным к коляске. Берта выхаживает Лаврентия и становится его женой. Не сломленный физическими страданиями, Лаврентий ломается оттого, что не может обеспечить любимую материально. Он начинает пить. Берта уходит из дома, и Лаврентий принимает решение покончить с собой, не видя смысла жить без любимой. Но любовь оказывается сильнее и водки, и пули.
Скарлетт Мери Белль — прилежная ученица Гарварда, которую волнуют лишь учеба и семья, но никак не Джастин О’Коннор, с которым в один из солнечных весенних дней ей предлагает дополнительно позаниматься профессор по экономике. Девушка не особо рада такому предложению, но и отказаться от возможности получить дополнительные баллы не может. День за днем ей приходится терпеть его выходки и придирки до тех пор, пока его слова не приобретают совсем другой смысл и не начинают что-то значить для нее… .
Тибби — убежденная феминистка. Такой ее сделала жизнь, а особенно постарался ветреный кавалер, после разрыва с которым она решила, что замужество — нелепость, любовь — фантазия. Только своему верному пажу Питеру Тибби способна поведать о том отчаянии, что терзает ее. Пит везет подругу в Лондон, но каникулы складываются неудачно: Тибби попала в больницу. С этой минуты она изменила свое отношение к жизни — ведь врач-травматолог, как выяснилось, способен излечить не только тело, но и душу…
Судьба полицейского — нелегкая доля. Грегу это было известно лучше многих, ведь из-за работы он потерял почти все. Долг полицейского — защищать слабых и стоять на страже закона. И никто на свете не упрекнул бы Грега за небрежение своими обязанностями. Но что делать полицейскому, если опасность угрожает его сердцу, а любовь заставляет играть по незнакомым правилам?
Лето, море, смуглый красавец с невероятно голубыми глазами и проникающим в душу голосом. Такой циничный, такой притягательный… Могла ли предположить девятнадцатилетняя Аня, что курортный роман окажется длиною в жизнь? Мог ли Богдан, пресыщенный женским вниманием, подумать, что всю жизнь будет помнить и ждать наивную доверчивую девочку? Что эта любовь будет мукой и спасением, наказанием и подарком судьбы? Главное — она будет.
Они очень любили друг друга — Джаред и Эва. Но она внезапно уехала, не попрощавшись и не объяснив, почему выходит замуж за другого. Хотя кто он был для них — для Эвы и ее надменного отца, богатого хозяина ранчо? Всего лишь ковбой-полукровка, за душой ни гроша… Прошли годы. Они оба изменились, — она стала самостоятельной женщиной, а он превратился в миллионера, однако старая боль и обида по-прежнему живы в его памяти.
Клаудия приехала в Венецию работать в ювелирном салоне, а не строить глазки мужчинам, будь они хоть трижды графами. Филиппо ей не пара, слишком горд, и вокруг него вертится слишком много женщин, твердит сама себе девушка, но влюбляется все сильнее. Дело идет к свадьбе, но вдруг выясняется, что в фамильной броши, которую реставрировала Клаудия, кто-то заменил изумруд искусной фальшивкой…
Подумать только, папа решил жениться! И со своей невестой он знаком уже два года! А она после смерти матери взвалила на себя все домашние заботы и все свое время посвящала отцу, сестрам и братьям. И это вместо того, чтобы устраивать собственную жизнь! Ну все, хватит, теперь все изменится. Вот, в газете есть объявление…
Ребенок в результате страшных событий потерял память. Но о девочке есть кому позаботиться. В далекую Мексику из Англии приезжает ее тетя. Тетя?! Она сама так молода и прекрасна, что ее мало кто принимает всерьез. Но это только кажется. Вся долина величественной реки Рио-Лима приходит в возбуждение. Разыгрываются шекспировские страсти. Но в целом мире есть только один, кому отныне и навек принадлежит ее сердце…