Любовь, Конец Света и глупости всякие - [18]

Она выбрала ветеринарный. Могла бы вообще, после того как окончила школу с одними пятерками, поступить туда без поддержки папы; все, что оставалось сделать, — сдать один вступительный экзамен. Но Нелида совершила поступок, который немало удивил всех. Явилась на экзамен, внимательно прослушала блестящий, отскакивающий от зубов ответ другой абитуриентки и засомневалась в том, что смогла бы ответить лучше. Она подошла к экзаменаторам крупным шагом, сказала, что не знает ничего, и вышла за дверь, получив «неуд».

Родителям не удалось уговорить ее на поступление в другой вуз. Нелида запиралась в ванной, ела эклеры и глотала слезы. Даже из дому выходить боялась — вдруг увидел бы кто-нибудь из одноклассников и снова дразнить начал. А потом послушалась папу, позволила ему оформить все, что требовалось, и отправилась учиться в Англию по специальности, к ветеринарии отношения не имеющей даже отдаленного.

И вот, спустя три года, примерно триста ванн и сорок (а может, больше) кило эклеров, пришел-таки день, который словно весенним ветром подул среди безрадостной зимы. Все началось с того, что накануне Нелиде приснилась мама. Это был крайне необычный сон. Мама была в нем такая помолодевшая и похудевшая на тридцать кило, какой она выглядела разве что на фотках двадцатилетней давности. И с нею рядом был дракон блестящий, переливающийся красно-зеленой чешуей. Оба смеялись — дракон ртами сразу обеих голов, подмигивая четырьмя глазами, а мама говорила: «Дочка, все будет хорошо».

С утра Нелида пребывала в прекрасном настроении, несмотря на то, что в колледже все было как всегда: скучные лекции, сонные лица у студентов и постные — у лекторов. Еле перемены дождалась, чтобы засесть в интернет-кафе и поболтать с мамой в «Юльке»[10]. Но мамы в сети не оказалось. И позднее не было видно весь день. «Где ее носит сегодня?» — недоумевала дочь. Не терпелось рассказать про сон, а заодно про линди хоп, тем более что выступление завтра, перед всеми, кому не лень будет бесплатно поглазеть. Чуть ли ни каждый день подобные шоу устраивают в центре, возле Спиталфилдс-маркета[11]. Именно там предстояло выступать и Нелиде, но она боялась чуть ли не до резей в животе: сценический страх в ней присутствовал с детства. Бороться с ним как только ни пыталась, даже на курсы модного линди хопа записалась отчасти ради этого. А страх так и сидел в ней — с тех самых пор, когда в школьном драмкружке ей выпала роль в пьесе про Красную Шапочку.

Из-за высокого роста дочке досталась роль бабушки, а Красной Шапочкой была девочка-коротышка. Я соорудила Нелиде костюм, который весьма развлекал нас обеих: белый чепец с огромным количеством оборок, а поверх непонятно откуда взятого мешковатого платья — белый фартук от моей собственной школьной формы. Очки заменили старыми, дедушкиными, без стекол. Нелиду было просто не узнать.

В пьесе был ударный момент. Волка, которого изображал тоже высокий Владик, убивали охотники, он падал и укатывался за сцену, держась руками за якобы распоротый живот, а «бабушка» должна была выскочить из-за кулис, несколько встрепанная, и броситься обниматься с «внучкой». Нелида стояла прямо за кулисой, потому что очень важно было выскочить сразу, они с волком столкнулись, и на сцену она вылетела практически в падении. Красная Шапочка решила поймать ее и спасти и бросилась навстречу с криком: «Бабушка!», но она же была очень маленькая, поэтому Нелида ее просто сбила с ног, при этом затормозила, на ногах устояла и начала спасать уже внучку, подхватив ее на лету. Инерция страшная штука — в результате получилось, что Нелида держала Красную Шапочку в охапке и быстро вращалась вокруг своей оси. Наконец она смогла остановиться, сказала «О господи!» и убежала со сцены.

На поклоны моя дочка не вышла, а сидела в это время в раздевалке и тихо плакала. Я еле разыскала ее там, среди вороха детских пальто, сказала, что зря она застеснялась, всем зрителям очень понравилось, и все долго хлопали, но для Нелиды все равно это был жуткий провал.

Похожего фиаско она боялась и на выступлении с линди хопом, лишь сон внушал уверенность, что все будет хорошо, как сказала мама. Нелида настолько поверила, что уже вечером лихо отплясывала на уроке, сама приглашала мальчиков и даже девочек — те-то дуры смущались хуже нее. А уж когда совершенно для себя неожиданно дала отпор гадкому Клайву (или-как-его-там-Джону?) в метро, душа ее возликовала. Еще ни разу в жизни Нелида не чувствовала себя так хорошо.

Довольная и весьма бодрая, несмотря на позднее время, она не заметила, как добралась до дома в Криклвуде, и едва подавила соблазн набрать мамин номер, чтобы наконец рассказать и про сон, и про танцы, и про пощечину Джону-Клайву — маме бы это очень понравилось. Часы на сотовом телефоне высветили 11 p. m.[12].

«У нас с Москвой три часа разницы, мама, наверное, спит давно. Не буду будить», — решила Нелида.

***

В два часа ночи в Москве Варвара ворочалась на неудобном диване и не могла заснуть. Столько всего странного произошло за день: призраки в магазине, нелепая соседка в лифте, гном-неврастеник... И еще… смутные чувства одолевали ее — кого-то очень близкого напоминала та женщина в красных ботинках, с которой встретились в магазине. Если бы в этот момент позвонила из Англии дочка, Варвара бы поняла все.