Любовь - [55]

— Желаю успеха. До скорого свидания.

Когда я вышла, он так торопливо и нервно дал газ, что машина прямо сорвалась с места. Но улочка была короткая и, чтобы повернуть, ему тут же пришлось пустить в ход тормоза.

Он пожелал мне успеха... Успеха — в чем?

Только я нажала кнопку звонка, как дверь открылась. Передо мной стояла девочка, не такая уж маленькая, лет, вероятно, десяти. У нее был остренький носик и очень милые черные глазки, живые и очаровательные. Вежливый, но осторожный мышонок. Посматривая на меня чуть искоса, она кивнула мне.

— Стефан дома?

— Стефан? — протянула она.

— Да.

Девочка шире открыла дверь и сказала:

— Пожалуйста...

И, чуть присев, словно делала какое-то танцевальное па, пропустила меня вперед.

Я вошла в гостиную, в которой стояло два кресла и диван. На стенах — несколько гравюр с подписями внизу. Кукерские[4] маски, страшноватые, но, надо признать, довольно интересные. Несколько отличных рисунков.

Мы сели с девочкой друг против друга и скрестили ноги. Девочка молча рассматривала меня. Она совершенно спокойно мерила меня взглядом с головы до пят, точно для того и посадила напротив, чтобы как следует разглядеть. А потом ошарашила меня, спросив тоненьким голоском:

— Вы ведь Ирина, правда?

— Нет, — ответила я, — я не Ирина... Меня зовут Мария.

— Как так? — девочка очень удивилась. — Значит, не Ирина?

Она спрашивала так, словно не вполне мне поверила.

— Нет, не Ирина.

Наступило молчание. Потом мышонок своим тонюсеньким голоском продолжил допрос:

— Вы подруга Ирины, да?

— Нет... Я ее раз видела, но мы не подруги.

— А-а...

Лишь после всего этого девочка сочла нужным сообщить мне:

— Стефана нет дома.

И посмотрела на меня, улыбнувшись слегка насмешливо.

— Да, но, может быть, он скоро вернется?

— Сегодня он домой не придет.

— Вот как... Что же ты мне сразу не сказала?

— Просто так, — ответила девочка, и глазки ее раскрылись еще шире, наверное, от любопытства — что я теперь буду делать?

— Жалко, — сказала я.

И встала. Мышонок тоже встал.

— Вы можете немножко подождать? — спросил он.

— Могу.

Девочка подошла к телефону, повернулась ко мне спиной и стала набирать номер. Но почти тут же положила трубку и спросила меня:

— А вы расскажете мне про Ирину?

— Что тебе рассказать?

— Сколько ей лет?

— Девятнадцать.

Мышонок задумался.

— А какого цвета у нее волосы?

— Русые. Глаза голубые.

Мышонок снова внимательно меня разглядывал.

— Я догадалась, откуда вы ее знаете... По больнице.

— А кто лежал в больнице?

— Мой брат.

— Твой брат? И что с ним было?

— Там он познакомился с одной девушкой, Марией... Вы медицинская сестра.

— Ничего подобного, — сказала я. — Я стюардесса.

Глаза у мышонка открылись еще шире. Стюардесса!

— Ладно. Сейчас я позвоню ему.

Она быстро набрала номер, и когда к телефону подошли, сказала:

— Позовите, пожалуйста, Стефана. Говорит его сестра.

Потом она знаком предложила мне взять трубку.

— Алло, — услышала я голос Стефана, — я тебя слушаю, Иглика.

— Добрый день, — ответила я. — Это Мария...

Наступило молчание, он соображал, что это за Мария и причем здесь его сестренка. Мальчик он оказался смышленый, и не знаю, была ли у него другая знакомая Мария, но узнал он меня быстро — наверное, по голосу.

— Здравствуйте, Мария... Как хорошо, что вы позвонили... Откуда вы?

— От вас... Мне тут девочка помогла.

— Это моя сестра Иглика... Вы познакомились?

— Почти.

— Мария... Мария, я очень хочу вас видеть... Вы знаете, что я звонил вам в дом отдыха?

— Да, мне сказали... Я так и подумала, что это вы... Я для того и приехала — чтобы повидаться.

— Чудесно... Который сейчас час? Четыре... Давайте в той же кондитерской, в «Розе». Через полчаса. Идет?

— Идет... Только у меня другое предложение... Извините, но я должна в это время быть в одном месте... в одной квартире. Может быть, вы придете туда?

— Хорошо, — ответил Стефан.

Не стану вас уверять, будто этот вариант только в ту минуту пришел мне в голову. Фантазия моя работает вовсю, и идея эта мелькала у меня давно: позвать мальчика Стефана в Иринину квартиру. Ключи позвякивали у меня в сумочке. Но окончательно решилась я внезапно, когда мы разговаривали по телефону. Так вот — я пригласила Стефана в квартиру Ирины, сказала ему адрес, подробно объяснила, как найти. Это было не простое решение.

— Договорились, — сказал Стефан.

Иглика стояла рядом со мной с весьма независимым видом, но явно пыталась угадать, что говорит ее брат.

— Большое спасибо, Иглика.

— Это он вам сказал, что меня зовут Иглика?

Я кивнула. В передней Иглика сочла нужным объявить мне:

— Я знаю, вы медицинская сестра... Вы пришли из больницы проверить, здоров ли он...

Я решила признаться. В сущности, врать не было никакой необходимости.

— Верно, — сказала я. — Я Мария, сестра.

Потом мы попрощались. Пока я спускалась по лестнице, Иглика смотрела на меня с площадки. Перед тем как мне повернуть, она крикнула мне вслед:

— Передайте привет Ирине...

ГЛАВА XXV

Я шла на свидание со Стефаном и думала о разных разностях. Но сейчас, когда я пытаюсь про себя восстановить, о чем же я думала, ничего определенного я вспомнить не могу. Жалко — было бы интересно и даже, может быть, важно это знать. Помнится только, что ощущение было такое, будто в голове нет ничего, или по крайней мере ничего, имеющего вес. Абсолютная легкость, и лишь время от времени облачками проносились анемичные мысли. И было так потому, что я чувствовала себя очень странно, — впервые я пригласила на свидание мальчика. Я — его! Не хочу сказать, что я испытывала какие-то угрызения — из-за девочки Ирины или что-либо в этом роде. Это не приходило мне в голову. Скорее, я запуталась в собственных не слишком мне самой ясных намерениях... Поэтому я отказалась от попыток рассуждать логически и шагала, помню, чуть ли не посвистывая, — прошла под каштанами Русского бульвара, мимо царя на коне и дальше, по желтой брусчатке, до улицы Раковского, а оттуда свернула вправо, чуть вверх, к бюсту Вазова, патриарха болгарской литературы, потом немного вниз, и вот там, на спуске, не доходя до бульвара Дондукова — точнее говорить не буду, — находится квартира моей Ирины.