Любовь и выборы - [57]

Лера считала, что она сделала для общего дела так много, что имеет право расслабиться. Все-таки именно ее макияж и модная футболка покачнули чашу весов на ток-шоу.

Сашка считал, что заслуги Леры делятся на двоих, потом что они – пара. А значит, и он, пусть опосредованно, заслужил право на отдых. Не говоря уже о том, что эту футболку Лерка купила в Милане на его деньги.

Петр Валенчук щипал ветки ивы с задумчивостью политического эмигранта, которого судьба задвинула в запасной состав революционного авангарда. Он купался с видом человека, которому отвратительно безделье, но другого варианта у него просто нет. Его борьба откладывается, а пока он набирается сил и терпения, балуя Зауралочку своим визитом.

Маша сочувствовала Петру, поэтому старалась не особо показывать свой восторг от водной глади, окаймленной зеленой рамочкой плакучих ив. Но иногда забывалась и блаженно щурилась от удовольствия. Эйфория от ток-шоу уже прошла, но послевкусие оказалось еще приятнее. Она понимала, что случившееся – плод их общих усилий, но все же победное очко принесла именно она. Не подвела команду. И это было приятнее, чем выиграть в индивидуальном забеге.

Дима просто отдыхал. Сделав дело, он расслабился под плеск Зауралочки и как будто сник. Был тихим и незаметным. Молчал и жевал травинку. И читал какую-то ерунду про черные дыры.

Маша иногда пересекалась с ним взглядом, но прежнего трепета это не вызывало. Жара превратила их в бесполых существ. Всем другим желаниям и удовольствиям они предпочитали купание в реке. Солнце палило так, что засушило мысли и чувства.

Целый день ребята не вылезали из реки. Домой они приходили под вечер, разбредаясь от автобусной остановки по своим направлениям. Сашка провожал Леру, а Маша шла домой одна. Летом поздно темнеет, да и недалеко ей. Петр и Дима, как воспитанные молодые люди, предлагали себя в провожатые, но подчеркнуто дружески. Маше было неловко от этой показной дружбы, ведь от Петра она ждала большего. А от Димы… Маша сама затруднялась сформулировать, чего она ждет от Димы. Наверное, настойчивости. Ясного жеста. Декларации намерений. Но вместо этого – только пунктирная нить, невнятно связывающая их.

Еще один день на речке сдался на милость вечерней прохладе. Ребята побросали в сумки пляжные принадлежности и засобирались домой. Ехали молча. День, проведенный вместе, исчерпал желание общаться.

Вот и нужная остановка. Автобус выгрузил из душного чрева толпу ребят и облегченно покатил дальше. Пора расходиться.

Но привычный сценарий сломал бдительный Дима:

– Упс! Ребят, а вчера, кажется, этого не было!

Яркий свет фар проезжающих машин осветил информационный стенд рядом с остановкой. Среди покоробившихся объявлений, серовато-желтых, пыльных и бесполезных, красовался портрет Людмилы Шиловой. Она смотрела насмешливо и горделиво. Красота Людмилы на фоне рекламы секонд-хенда была особенно заметной. Слегка неуместной, но возбуждающе дерзкой.

В свете проезжавших машин Людмила Шилова выплывала из небытия и загадочно исчезала вновь, словно давала время передохнуть от вызываемого ею восхищения. Смотреть на это можно было бесконечно.

– Ее точно вчера тут не было, я бы заметил, – сказал Сашка и тут же получил от Леры тычок в бок. Замечать красивых женщин следовало молча.

Ребята как следопыты завернули за остановку и осмотрели ближайшие киоски. Унылые остовы дешевого изобилия были преображены красотой Людмилы. Благородная свежесть плаката приятно контрастировала с убогостью витрин.

Рядом с объявлением «Продавец цветов находится в шаурме» ребята устроили импровизированный митинг. Главный и единственный вопрос, который был поставлен на обсуждение, оказался прост, как штык. И, как штык, универсален. «Это че за хрень происходит?»

Поскольку этот вопрос относится к разряду философских, то есть не имеющих ясного и однозначного ответа, ребята говорили обобщенно и абстрактно:

– Ни фига себе!

– Атас!

– Пипец какой-то!

Недалеко горела вывеска круглосуточного продуктового магазина. Дима потащил всех туда. Впрочем, он заранее знал, что там увидит. Просто хотел убедиться.

На информационном стенде, рядом с телефонами вышестоящих организаций, висел плакат. На нем соблазнительная Людмила обещала спасти мир посредством собственной красоты.

– Что и требовалось доказать, – подвел итог Дима.

– Думаешь? – переспросил Петр. – Я правильно понимаю, что в округе все парикмахерские, забегаловки, кафе, кинотеатры заклеены этой хренью?

– Правильно понимаешь, Петр.

– Но все же надо проверить…

– Конечно, завтра и проверим. Но могу поспорить, что весь округ украшен этой Шиловой.

– А можно говорить так, чтобы всем было понятно? – Лера не любила, когда выпадала из разговора.

– А тут, Лера, и объяснять нечего, – хмуро сказал Дима. – Пока мы купались в Зауралочке, соперник нанес ответный удар. Мощной визуальной силы.

– Да ладно тебе паниковать, – Сашка всегда оставался оптимистом. – Мы ее в эфире размазали? Размазали! И пусть теперь на заборах висит, если нравится. Главное, что все видели, что Машка круче. Умнее, типа. Если что, мы и повторить можем. Да, Машка?

Маша кивнула. Но как-то неуверенно. Дима вздохнул. Он устал, а разговор с Сашкой требовал терпения.