Любовь и возмездие - [53]

Он замедлил шаги перед входом в трюм. Может, спуститься к ней и сегодня? Вчера — он ни на секунду не сомневался в этом — Касси находилась на самом краю…

«Она сама не своя».

«Я не позволю насиловать ее».

Но он и не собирался. Он хотел всего лишь… Он уверен, что Касси получит колоссальное наслаждение, не меньшее, чем он сам. Она хочет близости с ним. Его немалый опыт в общении позволяет безошибочно судить, созрело ли в женщине желание. Как всегда, никакого насилия с его стороны. Впрочем, с чего это он взялся убеждать себя? Он и без того провел ужасную ночь: ворочался с боку на бок, садился, ходил по каюте и снова пытался уснуть. Почему бы не спуститься в трюм и не сорвать созревший плод, готовый упасть ему в руки?

Но, сделав еще шаг, Джаред остановился, словно держала его неведомая сила. Она могла и не пойти сегодня к Капу. Лани заметила, что Касси измучена до предела. Вот в чем дело! Слишком много треволнений выпало на ее долю за эти дни. Такое могло вывести из равновесия даже сильного мужчину, что же говорить о юной хрупкой девушке? Ну вот, одернул он себя, опять моя мягкотелость. Он ведет себя с Касси, как впервые влюбившийся мальчишка. Тем не менее Джаред направился к своей каюте. Можно подождать еще один день, решил он. Пусть он еще тысячу раз пожалеет о своей нерешительности, но…

— Добрый вечер! — Касси поднялась ему навстречу. Ее поза выражала отчаянную решимость. — А мне уже стало казаться, что ты никогда не придешь.

Джаред так и застыл на пороге, глядя на нее с немым изумлением.

— Боже! Кого я вижу!

Касси стояла босая. Бедра ее были обернуты саронгом. Грудь оставалась обнаженной, как и в тот вечер, когда они встретились на берегу. Он обвел ее всю медленным чувственным взглядом, задержавшись на розовых, не целованных еще никем сосках, и, наконец, посмотрел прямо в лицо. Щеки Касси порозовели, но в глазах светился вызов.

— Я очень долго ждала тебя.

Вожделение, вспыхнувшее в нем, оказалось таким сильным и непреодолимым, что даже испугало его. Страх пришел тотчас же за ощущением желанной победы. Закрыв за собой дверь, он вошел в каюту.

— Говорят, кто умеет ждать, получает сторицей. Надеюсь, мне удастся вознаградить тебя за терпение.

До прихода Джареда Касси совершенно не ощущала себя раздетой. Но как только его взгляд коснулся ее груди, ее охватила такая слабость, что колени ее подкосились, но она должна оставаться спокойной. И, глубоко вздохнув, Касси ответила:

— Терпеливой меня не назовешь. Мне всегда противно ждать.

— Но я уже здесь, — Джаред снова пробежал по ее груди взглядом. — Твои платья не вызывали у меня восторга, но я и представить себе не мог, что ты придешь сама и полунагая, чтобы только доставить мне удовольствие.

— Я в саронге не для твоих глаз, а только ради собственного удобства. — Касси вздернула подбородок. — А что нравится тебе, меня совершенно не касается.

— Тогда почему ты пришла?

Касси облизнула разом пересохшие губы.

— Я не первая из островитянок, посещавших твою каюту.

— Но, несомненно, самая удивительная из них, — Джаред скрестил руки на груди. — Я хочу, чтобы ты сама сказала, чего ты хочешь.

Но у Касси не шли с языка нужные слова. Она не ожидала, что ей придется преодолеть еще и это препятствие. Глядя ему в глаза, она спросила:

— Зачем? Ты сам знаешь, почему я здесь.

— Ты решила отдаться мне? — уточнил Джаред.

— Нет. — Она выпрямилась, как солдат, готовый ринуться в атаку, и, не опуская взгляда, отчетливо выговорила: — Я решила использовать тебя ради собственного удовольствия.

Улыбка сползла с лица Джареда. Касси показалось, что в его глазах сверкнул гнев.

— Вижу. Мне и не следовало ждать другого ответа. Можно мне задать еще такой же откровенный вопрос?

— Все ясно и без расспросов.

— Нет ничего более неясного на свете, чем наши с тобой отношения.

Она снова глубоко вздохнула и выпалила:

— Пришло время, когда мое тело возжелало мужчину. И ты подходишь мне так же, как и любой другой.

— Благодарю, — иронически поклонился он. — Как это лестно. Весьма польщен.

Джаред разочарован, но это не должно ее волновать. Он сам виноват, незачем добиваться признания с такой настойчивостью.

— Я очень долго размышляла над твоими словами и решила, что ты… — Она помолчала. — Ты меня притягиваешь, только не знаю, чем.

— Зато я знаю. Все считают меня весьма привлекательным мужчиной и доблестным человеком.

— Но ты враг моего отца, — задумчиво проговорила Касси. — И мое тело могло бы осознать это. Но если оно настолько слепо и требует своего, пусть получит желаемое. Утолив голод, я попробую найти способ, как помочь отцу.

— Играя роль великолепной Далилы, не надейся, что я, подобно Самсону, исполнюсь признательности, и тебе не удастся выведать мою сущность. Я не проявлю снисходительности к Шарлю, не изменю своего решения. Не забывай об этом.

— Сначала ты назвал меня Лукрецией, теперь Далилой. Но я ни та и ни другая. Лани считает… — Касси замолчала.

— Так что же считает наша драгоценная Лани? — настойчиво переспросил Джаред.

— Что ты не так мстителен, каким пытаешься выказать себя, — пожала плечами Касси. — И надеется, что со временем ты смягчишься…