Любовь и слезы - [3]

— Меня здесь нет! — ляпнул Гарри.

Малфой издал странный звук — не то смешок, не то всхлип — и склонился к раковине. Пока он умывал лицо, Гарри зашел внутрь, осторожно прикрыв за собой дверь, и тихонько приблизился. Обтянутая тонкой белой рубашкой спина была совсем близко, и ему очень хотелось положить на неё руку, провести вдоль позвоночника до самой талии.

Гарри положил руку ему на плечо.

— Уйди, Поттер, — глухо сказал Драко, не поднимая глаз. — Тебя только тут не хватало.

— Расслабься, Малфой, — Гарри осторожно потянул его, разворачивая к себе, и заглянул в усталое, измученное лицо. — Меня здесь нет. Я ничего не видел и не слышал. Как и ты не видел моих слез тогда… летом… Я просто верну долг. Миртл, вали отсюда!

Плакса Миртл с возмущенными причитаниями исчезла в канализации, а Гарри медленно, опасаясь спугнуть, уткнул светловолосую голову себе в плечо и пропустил мягкие пряди сквозь пальцы так, как когда-то во сне делал Сириус. Драко застыл в его объятьях напряженный, будто каменный.

— Я убью его, слышишь? — зашептал Гарри. — Я обязательно избавлю тебя от него. Ты не умрешь, обещаю. Только не ты.

Гарри шептал еще что-то, чувствуя, как Драко расслабляется в его объятьях, всхлипывает, и сам себе казался невероятно могущественным. Он никогда не испытывал такого, никогда еще не хотел защитить кого-то так, как его, и никогда не чувствовал себя так, будто действительно может это сделать.

И вздрогнул, ощутив на шее обжигающий поцелуй.

— Тебя ведь здесь нет, — лихорадочно пробормотал Малфой, прильнув к нему, забираясь под рубашку, целуя шею, отчего Гарри пробирали мурашки. — Так что это всего лишь фантазия. Можно делать всё. Можно, можно, можно…

И он прижался губами к ошарашенно распахнутому рту, провел холодными пальцами по пояснице, чуть отгибая пояс.

Это совершенно не было похоже на сырые слюнявые поцелуи с Чжоу. Он даже не подозревал, как чувствительно его тело. Гарри вспыхивал под мягкими пальцами, плавился, судорожно стонал в ответ на каждое движение языка и притягивал Драко всё ближе, бесстыдно потираясь о крепкое бедро. Его руки расстегнули ремень, скользнули внутрь, нашли тугое, влажное, сжали — и Драко сладко, воркующе выдохнул ему в ухо, подаваясь навстречу.

Они захлебывались стонами, втирались друг в друга, целовались и рвались навстречу. В угаре Драко толкнул его в какую-то кабинку, захлопнул за собой дверь, стащил с себя брюки и, пробормотав что-то на латыни, жадно облизнул пальцы Гарри, глядя ему в глаза шально и голодно. Гарри ощутил, как по подушечкам скользит его язык, увидел, как вызывающе пошло двигаются припухшие губы, и окончательно потерял голову.

Он властно мял белые, трогательно нежные ягодицы, а Драко покрывался мурашками, дрожал и поджимал пальцы, отзываясь на каждое движение внутри себя. Гарри смаковал и пил его стоны, сильно сжимая пульсирующую плоть, чтобы не кончить раньше времени. Стройная худая спина с красивым изгибом завораживала игрой мышц на лопатках, просила прикосновений. Беззащитные позвонки на шее вызывали звериное желание укусить. Гарри не отказывал себе ни в чем, ритмично вбиваясь в щедро открытое тело.

— Этого не было… не было… — как в бреду шептал Драко, жмурясь и подставляя губы под поцелуи.

Гарри упивался этими порочными губами.

Когда мир вспыхнул и накрыл их судорожным ослепительным наслаждением, будто огромной волной, пришел ослепительный миг прозрения — Гарри хотел, чтобы это было между ними. Всегда.

А потом блаженство медленно схлынуло, обнажая жестокую реальность.

* * *

— Гарри Поттер мертв!

Всё потемнело. К горлу подступил дикий, горестный вой. Драко сглотнул и невидящими, широко распахнутыми глазами смотрел, как Волдеморт ликующе вскидывает руки, указывая на тело Гарри. Гарри, который так жарко целовал его каких-то двадцать минут назад, задыхаясь и прося, умоляя…

Драко медленно сделал шаг вперед. Волдеморт радостно встретил его, больно хватая за плечи. Внутри жег и бился так и не выпущенный вой, требуя, беснуясь. Драко кивнул в ответ на приветствие и ударил.

Безносый подавился, шокированно глядя на своего Пожирателя.

— Это тебе за Гарри, урод, — прошипел Драко, с наслаждением проворачивая рукоять кинжала и выбивая волшебную палочку из длинных костлявых пальцев.

В мертвой тишине его слова и негромкий влажный хруст оглушили. Волдеморт попытался что-то сказать, подавился собственной кровью, раскашлялся и получил парализующее в горло из собственной палочки.

Драко полюбовался на стекленеющие глаза врага, выдернул лезвие, брезгливо обтерев его о чужое плечо, и толкнул. Волдеморт плашмя рухнул на спину.

Малфой уже нашел взглядом бледных родителей, когда на него налетели, сжали в объятьях и наградили поцелуем.

— Драко! Драко, ну зачем? Любимый, что же ты наделал?

Кинжал выпал из белой руки и вновь безошибочно вонзился в мертвое тело. Выполненная в виде змеиной головы рукоятка вспыхнула на солнце изумрудами, и на серебряном лезвии сверкнула надпись: «Побеждают хитрые».

— Гарри? Ты жив? — Драко покачнулся и обнял любимое лицо с тревожными уставшими зелеными глазами.

— Жив, я жив, а ты… Ну, ничего, мы разберемся, я тебе помогу, всё будет хорошо…