Любовь и память - [195]

Особую надежду Михайло возлагал на свой будущий очерк о бойцах станции орудийного наведения. Он знал, что, за исключением командира, это подразделение состояло целиком из девушек. Значит, и повествование об этом подразделении должно быть романтично-лирическим, возвышенным. Надеялся услышать там много захватывающих историй от девушек, которые добровольно пришли служить на флот.

V

Лесняк пришел на станцию после полудня. Она размещалась на широкой лесной поляне, посреди которой высилась большая палатка в зеленых и рыжих маскировочных пятнах, а по обе стороны ее стояла сложная и мудреная техника, назначение которой состояло в том, чтобы фиксировать появление самолетов-чужаков на дальних подступах к Владивостоку. Территория подразделения была обнесена высокой изгородью из колючей проволоки. У входа на территорию станции Лесняка остановила низенькая русоволосая девушка с винтовкой за плечами, потребовала пропуск и, нахмурив брови, долго и пристально изучала его. Потом вызвала командира подразделения. К ним подошел старший лейтенант, по внешнему виду одногодок Михайла, высокий, худощавый и немного сутуловатый. Он тоже проверил пропуск Лесняка и между прочим сказал, что его из штаба полка предупредили об этом визите. По его тону можно было понять, что он неохотно повинуется приказу, почему-то не одобряет его. Окинув фигуру Лесняка взглядом своих серо-зеленоватых глаз, он небрежным жестом пригласил его войти на территорию станции. На двух установках станции, которые безостановочно вертелись то в одну, то в другую сторону, бойцы-девушки сидели за пультами. Младшие командиры выкрикивали исходные данные. Увидев своего командира с незнакомым офицером, сидевшие за пультами стали с интересом поглядывать на них. Заметив знак, поданный командиром, продолжали учения, а одна из девушек недовольно воскликнула:

— Не отвлекаться! Кононова! Тебе повторять?

— Занятия по освоению материальной части, — проговорил старший лейтенант, обращаясь к гостю, и кратко пояснил принцип работы станции, которого Михайло не понял: СОН-2 была тогда новинкой в полку.

Старший лейтенант, двинувшись вперед, кивнул головой в сторону маленькой палатки, стоявшей в сторонке от большой, почти у самого ограждения, и пояснил:

— Мой КП и мое жилье. Я один здесь среди женщин. Если не считать двух соседних батарей.

— Вам, вероятно, весь полк завидует, — попытался сострить Лесняк. — Посчастливится же человеку командовать целым подразделением прекрасного пола!

Старший лейтенант не принял шутки и с укоризной взглянул на гостя:

— Вы хоть понимаете, что говорите? Если бы я знал, соглашаясь идти сюда, на что я решился! За полгода здесь уже трижды меняли командование. Чепе за чепе. Девушки — в полном расцвете, а рядом — артиллерийские подразделения, парни там — на пятом-шестом году службы. Вот батарейцы и штурмуют станцию — нет от них никакого спасения… А вы говорите…

Они вошли в просторную палатку, заставленную рядами коек, между которыми оставались узкие проходы. В стороне от входа стоял небольшой стол, за которым сидела женщина-лейтенант лет тридцати с постным продолговатым лицом. Она поднялась из-за стола, поправила пилотку на голове, подоткнула под нее пряди смолисто-черных волос и вопросительно посмотрела на Михайла.

Старший лейтенант сказал:

— Лейтенант Высоцкая, мой заместитель по политчасти. — И представил Лесняка.

В выражении лица Высоцкой ничего не изменилось. Она лишь крепче сжала свои тонкие губы. Михайло подумал: «Наверное, такими когда-то были классные дамы. Улыбается ли она хоть когда-нибудь?» Тем временем Высоцкая подала Лесняку листок бумаги, на котором столбиком были написаны фамилии.

— Что это? — спросил Михайло, беря список.

— Отличники боевой и политической подготовки, — пояснила лейтенант. — Думаю, именно они вас интересуют? Можно поодиночке их вызывать сюда.

Она вышла из-за стола, уступая Лесняку место.

Несколько часов Михайло разговаривал с девушками, интересуясь их куцыми биографиями, как они попали сюда и как им служится, каких успехов достигли они в освоении новой техники. Почти все говорили о том, что хотели попасть на фронт и никак не думали, что окажутся на этом флоте, что их забросят в лес и очень редко будут выдавать увольнения в город. Беседуя с ними, Лесняк мимоходом пытался каждую убедить в том, что таких суровых ограничений требует обстановка военного времени. Он видел, что девушки и сами всё понимали, однако от этого им было не легче.

Некоторые из них в разговоре упоминали свою подругу Кононову, которая помогла им быстро освоить материальную часть станции. Однако Кононовой в списке отличниц не было. Михайло сказал старшему лейтенанту, что хочет поговорить с Кононовой. Пока командир подразделения раздумывал, Высоцкая категорически сказала:

— Не следует.

— Почему? — удивился Лесняк.

— От нее все огоньки загораются, — пояснила лейтенант. — Мы, пока еще безуспешно, добиваемся, чтобы ее отчислили от нас. Но у девчат здесь круговая порука: все грозятся, что без нее будет еще хуже.

— В чем же ее вина? — спросил Михайло.

— В самоволки ходит, — откликнулся старший лейтенант. — Как ни сторожи — все равно обхитрит. А за нею и другие…