Любовь и другие мысленные эксперименты - [48]
— Зевс. Мы на орбите Марса, на спутнике Деймос. Мы произвели стыковку с базой Деймоса.
— Неверно, капитан. Мы на Земле, в Атлантическом океане, примерно в двухстах милях от Джексонвиля, штат Флорида.
Артур вдруг вспомнил, что и при предыдущих приземлениях испытывал те же ощущения. Корабль словно падает, затем с силой бьется о поверхность в момент контролируемого приземления, а дальше чувствуешь, как под палубой беспилотного судна колышется вода. Верно, так было каждый раз, когда он возвращался на Землю, вот только сейчас-то он никуда не возвращался! Он был за 250 тысяч километров от Земли! Артур ткнул пальцем в панель управления, но не смог разобраться в высветившихся данных. Все они выглядели знакомыми и понятными, и в то же время абсолютно бессмысленными. Ничего непривычного или тревожного. На борту «Духа» все было спокойно. Неспокоен был лишь Артур.
— Я не сплю?
— Ответить на этот вопрос не представляется возможным.
— Я ни хрена не понимаю, что происходит, а ты даже помочь не хочешь.
— Если вы спите, то я — проекция вашего спящего разума, и полагаться на мой ответ нельзя.
Артур продолжал лихорадочно водить пальцами по расположенным перед ним экранам.
— А что, если я не сплю?
— Вы не можете этого знать.
Корабль определенно покачивался. Не так, как в магнитном поле. Нет, он словно бултыхался в морских волнах.
Артур набрал в грудь побольше воздуха.
— Проверь свой журнал. Как долго мы отсутствовали?
— С момента вылета прошло триста семьдесят семь дней, четыре часа, тридцать четыре минуты и пятьдесят шесть секунд, капитан Прайс.
— Проверь еще раз.
— Триста семьдесят семь дней, четыре часа, тридцать пять минут.
— Тогда почему я этого не помню?
— Ответить на этот вопрос не представляется возможным.
— Господи!
Легкие сдавило, будто кто-то уселся Артуру на грудь.
— Капитан Прайс, пожалуйста, оставайтесь на своем месте.
Артур отстегнул ремни и попытался встать. Колени подогнулись, и он рухнул обратно на сиденье. Гравитация ощущалась в полную силу.
— Задрай основной люк.
— Скоро прибудет спасательная команда, капитан Прайс. Пожалуйста, вернитесь на свое место. Вы ведете себя неразумно.
Услышав хлопок снаружи, Артур бросился к переднему смотровому окну — длинному толстому стеклу, сейчас покрытому каплями конденсата.
— Спасательная команда? Из «Космических решений»?
— Спасательные операции для НАСА выполняет дочерняя компания «Пейдж индастриз».
— Точно. — Знакомые названия немного успокоили его. Ну конечно, компании взаимодействуют друг с другом, это логично. — А почему связь не работает?
— Вы находитесь на расстоянии около тринадцати световых лет от Земли. Вы только что приземлились на Землю.
— А, вот оно что. Ты завис. Перезагрузить операционную систему «Зевс». Переключиться на режим ручного управления. Придерживаться основной программы. Задраить люки.
В динамиках вдруг затрещало.
— Капитан Прайс? На связи Центр управления полетами. Похоже, у вас возникли проблемы с операционной системой. Мы выполняем перезагрузку. Все люки открыты, спасатели снаружи. Добро пожаловать домой, капитан Прайс.
— Парни с верхнего этажа ждут не дождутся.
Врач опустился на койку в ногах Артура. Говорил он так по-южному громко, что Артур предпочел бы держаться от него подальше.
— Слышал, посадка вышла жесткая. — Он уставился слезящимися глазами в блокнот и перелистнул пару страниц. — У вас нет системных имплантов? Может, это и к лучшему. Похоже, ваша операционная система до сих пор не реагирует.
Артур попытался отодвинуть ноги подальше от врача, но не смог, они так и лежали поверх одеяла, как их устроила медсестра. Оба они уставились на его бледную лодыжку, поросшую темно-рыжими волосками, касавшимися синей шерстяной брючины доктора.
— Но вы сами-то как? Как самочувствие? Беспокоит что-нибудь, помимо обычных постполетных недомоганий? Анализы у вас хорошие. Плотность костей, потеря мышечной массы — все гораздо лучше, чем можно было ожидать после такого длительного путешествия. Тяжеловато немного, наверное, да? Ну ничего, скоро снова за штурвал, и к черту гравитацию!
Они опять покосились на ноги Артура. Палата располагалась на втором этаже, слышно было, как снаружи трещат в траве кузнечики. Весна. А улетел он осенью, это точно. Артур ничего вокруг не узнавал, однако предположил, что находится в старом военном госпитале в юго-восточной части основной базы.
— Слушайте-ка, мне тут сестры жалуются, что вы отказываетесь от еды. Вы что, с ума сошли? После всех этих тюбиков?
Артур кивнул. Врачу на вид было лет шестьдесят-семьдесят. Он, наверное, помнил еще первые шаги по освоению Марса — «Маринеры» и «Одиссеи».
— Если станете вот так же отмалчиваться, когда к вам зайдет начальство, эти ребята будут очень разочарованы. А виноватым окажусь я. Ладно, парень, брось, рассказывай, что стряслось?
Грудь сдавило куда сильнее, чем после предыдущих полетов. Каждый вдох давался с трудом, Артур будто делал жим лежа. Но молчал он не поэтому.
— Где я был?
— В каком это смысле? Вас сюда доставили прямо из карантинной зоны. Конечно, в Пасадене вас очень ждут. И я обещаю, совсем скоро вы сможете отправиться домой.
К Пашке Стрельнову повадился за добычей волк, по всему видать — щенок его дворовой собаки-полуволчицы. Пришлось выходить на охоту за ним…
Великий мастер японской каллиграфии переживает инсульт, после которого лишается не только речи, но и волшебной силы своего искусства. Его ученик, разбирая личные вещи сэнсэя, находит спрятанное сокровище — древнюю Тушечницу Дайдзэн, давным-давно исчезнувшую из Японии, однако наделяющую своих хозяев великой силой. Силой слова. Эти события открывают дверь в тайны, которые лучше оберегать вечно. Роман современного американо-японского писателя Тодда Симоды и художника Линды Симода «Четвертое сокровище» — впервые на русском языке.
Можно ли стать богом? Алан – успешный сценарист популярных реалити-шоу. С просьбой написать шоу с их участием к нему обращаются неожиданные заказчики – российские олигархи. Зачем им это? И что за таинственный, волшебный город, известный только спецслужбам, ищут в Поволжье войска Новороссии, объявившей войну России? Действительно ли в этом месте уже много десятилетий ведутся секретные эксперименты, обещающие бессмертие? И почему все, что пишет Алан, сбывается? Пласты масштабной картины недалекого будущего связывает судьба одной женщины, решившей, что у нее нет судьбы и что она – хозяйка своего мира.
Автобиографическую эпопею мастера нон-фикшн Александра Гениса (“Обратный адрес”, “Камасутра книжника”, “Картинки с выставки”, “Гость”) продолжает том кулинарной прозы. Один из основателей этого жанра пишет о еде с той же страстью, юмором и любовью, что о странах, книгах и людях. “Конечно, русское застолье предпочитает то, что льется, но не ограничивается им. Невиданный репертуар закусок и неслыханный запас супов делает кухню России не беднее ее словесности. Беда в том, что обе плохо переводятся. Чаще всего у иностранцев получается «Княгиня Гришка» – так Ильф и Петров прозвали голливудские фильмы из русской истории” (Александр Генис).
Судьба иногда готовит человеку странные испытания: ребенок, чей отец отбывает срок на зоне, носит фамилию Блаженный. 1986 год — после Средней Азии его отправляют в Афганистан. И судьба святого приобретает новые прочтения в жизни обыкновенного русского паренька. Дар прозрения дается только взамен грядущих больших потерь. Угадаешь ли ты в сослуживце заклятого врага, пока вы оба боретесь за жизнь и стоите по одну сторону фронта? Способна ли любовь женщины вылечить раны, нанесенные войной? Счастливые финалы возможны и в наше время. Такой пронзительной истории о любви и смерти еще не знала русская проза!
В романе «Крепость» известного отечественного писателя и философа, Владимира Кантора жизнь изображается в ее трагедийной реальности. Поэтому любой поступок человека здесь поверяется высшей ответственностью — ответственностью судьбы. «Коротенький обрывок рода - два-три звена», как писал Блок, позволяет понять движение времени. «Если бы в нашей стране существовала живая литературная критика и естественно и свободно выражалось общественное мнение, этот роман вызвал бы бурю: и хулы, и хвалы. ... С жестокой беспощадностью, позволительной только искусству, автор романа всматривается в человека - в его интимных, низменных и высоких поступках и переживаниях.
В основе книги – подлинная история жизни и борьбы деда Луизы Эрдрич. 1953 год. Томас работает сторожем на заводе недалеко от резервации племен. Как председатель Совета индейцев он пытается остановить принятие нового законопроекта, который уже рассматривают в Конгрессе Соединенных Штатов. Если закон будет принят – племя Черепашьей горы прекратит существование и потеряет свои земли.
Нигде не обживаться. Не оставлять следов. Всегда быть в движении. Вот три правила-кита, которым нужно следовать, чтобы обитать в Новых Дебрях. Агнес всего пять, а она уже угасает. Загрязнение в Городе мешает ей дышать. Беа знает: есть лишь один способ спасти ей жизнь – убраться подальше от зараженного воздуха. Единственный нетронутый клочок земли в стране зовут штатом Новые Дебри. Можно назвать везением, что муж Беа, Глен, – один из ученых, что собирают группу для разведывательной экспедиции. Этот эксперимент должен показать, способен ли человек жить в полном симбиозе с природой.
Роман-лауреат Букеровской премии 2019 года, который разделил победу с «Заветами» Маргарет Этвуд. Полная жизни и бурлящей энергии, эта книга – гимн современной Британии и всем чернокожим женщинам! «Девушка, женщина, иная» – это полифония голосов двенадцати очень разных чернокожих британок, чьи жизни оказываются ближе, чем можно было бы предположить. Их истории переплетаются сквозь годы, перед взором читателя проходит череда их друзей, любовников и родных. Их образы с каждой страницей обретают выпуклость и полноту, делая заметными и важными жизни, о которых мы привыкли не думать. «Еваристо с большой чувствительностью пишет о том, как мы растим своих детей, как строим карьеру, как скорбим и как любим». – Financial Time.
Шорт-лист Букеровской премии 2021 года. Современный роман, который еще десять лет назад был бы невозможен. Есть ли жизнь после интернета? Она – современная женщина. Она живет в Сети. Она рассуждает о политике, религии, толерантности, экологии и не переставая скроллит ленты соцсетей. Но однажды реальность настигает ее, как пушечный залп. Два коротких сообщения от матери, и в одночасье все, что казалось важным, превращается в пыль перед лицом жизни. «Я в совершенном восторге от этой книги. Талант Патриции Локвуд уникален, а это пока что ее самый странный, смешной и трогательный текст». – Салли Руни «Стиль Локвуд не лаконичный, но изобретательный; не манерный, но искусный.