Любовь и другие мысленные эксперименты - [23]
Она ожидала, что Беатрис поведет ее обратно в холл знакомиться с Бархатным Костюмом, и очень удивилась, когда та повлекла ее к крытой арке, под которой стоял какой-то высокий человек и смеялся, обернувшись к своему спутнику. Только когда они подошли ближе, Элизабет разглядела, что одет высокий был в женское платье и туфли на каблуках. Да это же София с капоэйры!
Беатрис сжала ее руку.
— Ну разве она не чудесная? Мы несколько недель назад познакомились в отделе кружев. София! Это моя подруга Элизабет, я тебе о ней рассказывала. Та, у которой дочка. Боже праведный, ну и жара сегодня!
Элизабет стояла очень ровно и думала о трости, оставшейся на скамье в холле. Ей срочно требовалось присесть, но в обозримом пространстве не было ни одного стула, а Беатрис, похоже, собралась уходить — выдернув тощую загорелую руку из-под локтя Элизабет, она теперь принялась помахивать ею, будто надеялась за неимением крыла поднять ветерок пальцами.
Морфиновое спокойствие испарилось.
— Дочка? — улыбнулась София. — Она тоже танцует? Мы в группе по тебе скучаем.
Спутник ее молчал в ожидании, когда его представят. С землистого цвета лица на Элизабет смотрели темные глаза. «Больная печень», — определила она мысленно. Захотелось влепить ему пощечину. Вот, значит, с кем Беатрис намеревалась ее познакомить, с этой пестрой публикой, с которой Элизабет, по ее мнению, должна была найти общий язык из-за того, как решила устроить свою жизнь ее дочь. Изгои. Женщины с бородами и мужчины с грудью, вечно занятые организацией своих унылых парадов, одетые во что-то уродливое, постоянно подчеркивающие, что они не такие, как все, озабоченные и злые. А ведь если кто-нибудь здесь и имел право злиться, так это она сама. У нее украли дочь. Ее девочка бросила ее ради женщины, носящей почти такое же имя. Тут без всякого Фрейда ясно, что произошло.
София положила руку на плечо своему спутнику.
— Элизабетта?
— О, что ж, моя дочь в Англии, — начала Элизабет. — Она… Я… Мне немного нездоровится. Извините. — Она развернулась и усилием воли заставила себя направиться к дому.
Колено болело. Казалось, будто с каждым шагом дом отползает от нее все выше по склону холма. Элизабет пошатнулась, судорожно ловя ртом душный ночной воздух. Сзади громко охнули, и прежде чем нога под ней подломилась, чья-то сильная рука обхватила ее за талию.
— Элизабетта! — София сжала ее бедро и повлекла к задней двери. — Тебе нужно отдохнуть. Пойдем посидим, расскажешь мне о своей девочке.
Элизабет, прихрамывая, ковыляла к дому, стараясь отыскать глазами Николаса. И наконец увидела: тот с шампуром в руках стоял на стуле, запрокинув голову, а на подбородке у него балансировал цветочный горшок.
— О Ники! — вопила Доркас, размахивая фотоаппаратом. — Чуть левее, свет идеальный.
— Мой муж… — Элизабет махнула рукой в сторону террасы.
— Подхватим его позже.
Женщины вошли в дом. В холле тянуло сквозняком, в стены над светильниками бились мотыльки. Элизабет с трудом прохромала до скамейки, которую так легкомысленно покинула. Рядом с ней энергично шагал бойкий транссексуал, а впереди виднелись склонившиеся над книжкой Бархатный Костюм и Кафтан.
— Огромное спасибо. — Она ухватилась за спинку скамьи. — Теперь со мной все будет в порядке.
Элизабет рухнула на сиденье, а София ровно в тот же момент склонилась вперед. И тут же что-то мелко застучало по полу, бухнуло, треснуло — зазвенела покатившаяся по плитке бутылка. Элизабет ахнула и схватилась за грудь. Ей показалось, она вот-вот потеряет сознание. Или согнется в приступе неудержимой рвоты. Глядя в потолок, она попыталась отдышаться, а затем, опустив глаза, увидела три склонившиеся над ней головы.
— Это, наверное, ваше, — сказал Бархатный Костюм и протянул ей выпачканный клатч, все содержимое которого теперь валялось на полу. На растянутых туфлях темнели брызги красного вина. Но постепенно рассыпанное имущество стало возвращаться к ней — все предметы аккуратно подбирали и складывали на край скамьи. Упаковки таблеток, косметика, очки, пустой стакан. Последней явилась трость — ее церемонно возложили на колени Элизабет утиным клювом вверх.
— Кажется, это все. — София встала и одернула кружевную юбку, подол которой теперь был оторочен темно-розовой бахромой. — Пойду позову твоего мужа.
Другая пара отошла к книжному шкафу. Элизабет сидела посреди разложенных на скамейке вещиц, держа спину очень прямо. Все тело болело. Внутри испорченного клатча мигал огонек. Она достала из сумки мобильный и посмотрела на экран. Пропущенный вызов от Рейчел. «Как будто мне мог звонить кто-то другой, — подумала она. — Если бы я тут умерла, то никогда бы не узнала, что будет дальше. И мне не пришлось бы пережить собственную дочь».
Перед глазами внезапно возник образ новорожденной Рейчел, и Элизабет зажмурилась. Вот она, лежит у нее на руках, чудная малышка с румяными щечками и темными кудряшками. В первые дни она была так похожа на своего отца, юношу с пляжа, в жилах которого текла морская вода. Элизабет прижимала ее к себе покрепче, чтобы Николас ничего не заметил, прятала дочь в бесчисленные пеленки и одеяльца. Но никакой нужды в этом не было, Ники видел в дочери-пиратке лишь девушку с картины, которую когда-нибудь непременно напишет. Элизабет же продолжала рассказывать басни о португальских предках, а об Али почти не вспоминала. Разве что изредка, уловив запах крепкого кофе или услышав рокот морских волн в каком-нибудь артхаусном фильме. И уж точно никогда не думала о нем как о мальчике, который вырос без матери. Не гадала, почему так случилось. Да и как ей вообще такое могло в голову прийти?
Этот сборник из более двадцати произведений малой прозы написан автором в русской классической литературной традиции и с теплой иронией.
Повесть известной писательницы Нины Платоновой «Я детству сказал до свиданья» рассказывает о Саше Булатове — трудном подростке из неблагополучной семьи, волею обстоятельств оказавшемся в исправительно-трудовой колонии. Написанная в несколько необычной манере, она привлекает внимание своей исповедальной формой, пронизана верой в человека — творца своей судьбы. Книга адресуется юношеству.
Хартфордшир, 5 октября 2016 года, примерно два часа ночи. Офицер полиции Дэйв Уорделл и его служебный пес по кличке Финн пытались задержать подозреваемого в ограблении, когда преступник обернулся и атаковал своих преследователей. Финн был ранен ножом с 25-сантиметровым лезвием сначала в подмышку, а затем — когда попытался прикрыть хозяина — в голову. Пес, без сомнения, спас своего напарника, но теперь шла борьба уже за жизнь самого Финна. В тот момент в голове Дэйва Уорделла пронеслись различные воспоминания об их удивительной дружбе и привязанности.
Парень со странным именем Плутон мечтает полететь на Плутон, чтобы всем доказать, что его имя – не ошибка, а судьба. Но пока такие полеты доступны только роботам. Однажды Плутона приглашают в экспериментальную команду – он станет первым человеком, ступившим на Плутон и осуществит свою детскую мечту. Но сначала Плутон должен выполнить последнее задание на Земле – помочь роботу осознать, кто он есть на самом деле.
Сон, который вы почему-то забыли. Это история о времени и исчезнувшем. О том, как человек, умерев однажды, пытается отыскать себя в мире, где реальность, окутанная грезами, воспевает тусклое солнце среди облаков. В мире, где даже ангел, утратив веру в человечество, прячется где-то очень далеко. Это роман о поиске истины внутри и попытке героев найти в себе силы, чтобы среди всей этой суеты ответить на главные вопросы своего бытия.
Что такое дружба? Готовы ли вы ценой дружбы переступить через себя и свои принципы и быть готовым поставить всё на кон? Об этом вам расскажет эта небольшая книга. В центре событий мальчик, который знакомится с группой неизвестных ребят. Вместе с ним они решают бороться за справедливость, отомстить за своё детство и стать «спасателями» в небольшом городке. Спустя некоторое время главный герой знакомится с ничем не примечательным юношей по имени Лиано, и именно он будет помогать ему выпутаться. Из чего? Ответ вы найдёте, начав читать эту небольшую книжку.
В основе книги – подлинная история жизни и борьбы деда Луизы Эрдрич. 1953 год. Томас работает сторожем на заводе недалеко от резервации племен. Как председатель Совета индейцев он пытается остановить принятие нового законопроекта, который уже рассматривают в Конгрессе Соединенных Штатов. Если закон будет принят – племя Черепашьей горы прекратит существование и потеряет свои земли.
Нигде не обживаться. Не оставлять следов. Всегда быть в движении. Вот три правила-кита, которым нужно следовать, чтобы обитать в Новых Дебрях. Агнес всего пять, а она уже угасает. Загрязнение в Городе мешает ей дышать. Беа знает: есть лишь один способ спасти ей жизнь – убраться подальше от зараженного воздуха. Единственный нетронутый клочок земли в стране зовут штатом Новые Дебри. Можно назвать везением, что муж Беа, Глен, – один из ученых, что собирают группу для разведывательной экспедиции. Этот эксперимент должен показать, способен ли человек жить в полном симбиозе с природой.
Роман-лауреат Букеровской премии 2019 года, который разделил победу с «Заветами» Маргарет Этвуд. Полная жизни и бурлящей энергии, эта книга – гимн современной Британии и всем чернокожим женщинам! «Девушка, женщина, иная» – это полифония голосов двенадцати очень разных чернокожих британок, чьи жизни оказываются ближе, чем можно было бы предположить. Их истории переплетаются сквозь годы, перед взором читателя проходит череда их друзей, любовников и родных. Их образы с каждой страницей обретают выпуклость и полноту, делая заметными и важными жизни, о которых мы привыкли не думать. «Еваристо с большой чувствительностью пишет о том, как мы растим своих детей, как строим карьеру, как скорбим и как любим». – Financial Time.
Шорт-лист Букеровской премии 2021 года. Современный роман, который еще десять лет назад был бы невозможен. Есть ли жизнь после интернета? Она – современная женщина. Она живет в Сети. Она рассуждает о политике, религии, толерантности, экологии и не переставая скроллит ленты соцсетей. Но однажды реальность настигает ее, как пушечный залп. Два коротких сообщения от матери, и в одночасье все, что казалось важным, превращается в пыль перед лицом жизни. «Я в совершенном восторге от этой книги. Талант Патриции Локвуд уникален, а это пока что ее самый странный, смешной и трогательный текст». – Салли Руни «Стиль Локвуд не лаконичный, но изобретательный; не манерный, но искусный.