Любовь и честь - [70]

– Если уединение требуется, его всегда можно найти, – проговорила Роэз так тихо, что Самире пришлось приблизиться к ней, чтобы расслышать. – В комнате прямо над этой живет дама, которой для полного одиночества достаточно замка на двери.

– Вы хотите сказать, что ночью в хозяйском покое вы можете чувствовать себя в совершенном уединении? – продолжала выуживать сведения Самира.

– Спальня барона находится на два этажа выше этой комнаты, – ответила Роэз тем же тихим голосом. – Между господским покоем и этой комнатой есть еще одна.

Самира догадалась, что по какой-то особой причине Роэз намеренно рассказывает ей то, что интересовало девушку. Она задала бы еще несколько вопросов, но их разговор прервала Лиз, которая вернулась, сопровождая служанку, нагруженную жаровней и ведерком с древесным углем. За ними шла еще одна женщина с простынями, за ней следовали служанка Самиры, Йена, и, наконец, Элан и Пирс с ее дорожными сумками.

Роэз дождалась, пока приготовят постель и жаровня начнет согревать комнату. Она внимательно разглядывала Самиру и маленькую темноволосую служанку. Особенно пристально вглядывалась она в двух бородатых телохранителей, которые старательно размещали сумки, ящички и корзины хозяйки.

– Если вы действительно решили спать у дверей леди Самиры, – обратилась Роэз к одному из них, по имени Спирос, – я велю принести вам соломенные матрасы.

– Солдаты привыкли ко всему, – вмешалась Лиз, – они и на полу поспят.

– Можете теперь идти, Лиз, – сказала Роэз. – И забери с собой остальных слуг.

– Вы будете нужны на кухне. – Лиз нагло смотрела на Роэз и не двигалась со своего места у двери. Кивком головы она приказала слугам, принесшим жаровню и простыни, удалиться. – Я подожду вас, леди Роэз, чтобы вместе пойти на кухню.

– Разумеется. – Роэз, вздохнув, поглядела на гостей. – Если вам что-нибудь понадобится, леди Самира, дайте знать не смущаясь. Я прикажу, чтобы вам принесли горячей воды, и вы сможете выкупаться.

Благодарю вас. – Как ни старалась, Самира не могла придумать никакого предлога, чтобы задержать Роэз в комнате, избавившись в то же время от Лиз.

– А вы, добрые сэры, – Роэз поглядела на Элана – Люкаса и Пирса – Спироса. – Вам нужно что-нибудь еще?

– Ничего, миледи, – произнес «Люкас» с сильным греческим акцентом. Кивнув Роэз, он пересек комнату и стал глядеть через узкую бойницу наружу.

– Мне бы хотелось выкупаться, – сказал «Спирос» с тем же акцентом. – Мы долго ехали, и я немного пострадал от жесткого седла. Есть у вас баня, леди Роэз? – Он притворился, что с трудом выговаривает ее имя.

– Это рядом с кухней, – ответила она. – Там вы найдете горячую воду, которой можете пользоваться.

– Тогда я поскорее отправлюсь туда. Спасибо, леди Роэз.

Удивляясь тому, как осторожно они разговаривают друг с другом, Самира заметила, что отец ее улыбается Роэз и что глаза Роэз потеплели, а губы начали изгибаться в ответной улыбке. Но тут же их прервал резкий голос Лиз:

– Леди Роэз, вы идете?

– Да. – Роэз оторвала взгляд от лица Пирса. – Леди Самира, я увижусь с вами за вечерней трапезой.

Пирс последовал за ними к двери, чтобы придержать ее, когда они будут выходить, и удостовериться: Роэз с Лиз уже находятся далеко и не слышат ничего из того, что говорится в комнате Самиры.

– Ты думаешь, что сумеешь что-нибудь у нее разузнать? – обратился Элан к Пирсу, как только дверь закрылась.

– Сделаю, что смогу, – ответил Пирс. – И Бэрд и Лиз совсем не считаются с Роэз, – наверное, это заслуга Рэдалфа. Любую знатную женщину такая наглость не может не возмущать. Да и насколько я помню, Рэдалф совсем не похож на любящего мужа. Чувствую, что Роэз готова с радостью поделиться своими переживаниями, если почувствует наше дружеское участие.

– По-моему, она одинока и очень хочет кому-то излить душу, – сказала Самира, – она охотно стала отвечать на мои вопросы, я едва успевала их задавать. – И девушка подробно рассказала все, что поведала ей Роэз.

– Так что Джоанна прямо надо мной? – Элан посмотрел на потолок. – Через бойницу мне, конечно, не пролезть, слишком она узка, да и по наружной стене башни подняться почти невозможно. Но думаю, что смогу одолеть несколько ступенек и через мгновенье оказаться около ее двери.

– Ты не успеешь и шага ступить, как тебя убьют, – перебил его Пирс. – Разве ты не заметил стражника как раз на следующем марше лестницы, ведущей наверх? Рэдалф не хочет рисковать. Больше всего он боится, что Джоанна сбежит. Или, на худой конец, что к ней проникнет кто-то посторонний.

– Почему? – заинтересовалась Самира.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурился Элан.

– Почему Рэдалф держит свою дочь восемнадцать лет под замком? – допытывалась Самира.

– Ума не приложу, – признался Элан. – На мой взгляд, в этом нет никакого смысла.

– Если вспомнить то, что я когда-то знал о бароне, – попробовал прояснить таинственное заключение дочери Рэдалфа Пирс, – то держать Джоанну взаперти вначале имело смысл. Рэдалф мог бояться того, что тот, кто убил Криспина, попытается убить и ее. Его страх за дочь мог усилиться подозрением, что она носит под сердцем ребенка Криспина. Так оно и оказалось. Никто, увидев Вильяма Криспина, не усомнится в том, чей он сын.