Люблю секретных агентов - [54]

— Теперь мы можем поговорить, — сказал он.

Я вздохнула, чувствуя, как мои руки начинают дрожать. Когда-то, для развлечения, я отрабатывала смертельные удары на манекенах, но это было всего лишь весёлой игрой в "крутое" кунг-фу. На самом деле я никогда не испытывала желания превратиться в "совершенную машину для убийства", поскольку с такой "машиной" я жила под одной крышей. Если бы меня кто-то обидел, мне нужно было только указать на него пальчиком и пожаловаться супругу, но, возможно из-за моего мирного характера, а может, потому, что я предпочитала иметь дело с приятными и симпатичными людьми, меня никто обижал. Так что особого стимула к фанатичному совершенствованию в боевых искусствах у меня не было. Мне было лень долго и нудно "набивать" конечности и накачивать мускулы, и я предпочитала изучать стратегию боя и прикладные психотехники, то есть заниматься работой скорее интеллектуальной, чем физической. Теперь я об этом жалела.

Чтобы спасти Бобчика, Луиса, а заодно и себя, мне нужно было убить человека, именно убить, а не ранить, причём убить с одного удара. Это было неприятно, но необходимо. Если я промахнусь, Диего не даст мне второй возможности. Мне было страшно представить, что он сделает тогда со мной и Бобчиком.

Я вздохнула и стала выполнять медитацию Шоу-Дао, вызывая у себя при помощи мыслеобразов специфическое состояние естественной жестокости, в котором исчезают все сдерживающие моральные или этические барьеры, и убийство совершается со "спящим сердцем и спокойной совестью".

Я почувствовала, как моё тело становится пустым, и его заполняет холодная контролируемая ярость. Мышцы начинали подрагивать от переполняющей их энергии. Ощущения обострились, и то же время я настолько погрузилась в себя, что почти не реагировала на то, что происходит вокруг. Теперь я была готова нанести свой единственный, но точный удар. Он будет молниеносным и смертельным. Диего даже не успеет понять, что произошло. Мне оставалось только выбрать момент и позицию.

— Эй, ты что, не слышишь? — донёсся до меня раздражённый голос Диего. — Я с тобой разгованиваю!

— Что? Ты что-то сказал? — очнулась я. — Извини, когда я пугаюсь, на меня находит что-то вроде ступора. А сейчас я здорово напугана. Пожалуйста, не кричи на меня.

Диего был слишком далеко. Надо было подождать, пока он, не ожидая подвоха с моей стороны, подойдёт почти вплотную.

— Я хочу знать, что связывает тебя с Фрэнком Даунфоллом.

"Раз так, то скорее всего это люди полковника Рамона де ла Серра", подумала я.

— Я познакомилась с ним в самолёте, — ответила я. — Потом он пригласил меня поужинать. Вот и всё.

— Это далеко не всё, — голос Диего звучал угрожающе. — Лучше не упрямься.

Он подошёл к так и не поднявшемуся с пола Бобчику и нанёс ему резкий удар в живот.

— Если мне не понравится твой следующий ответ, я перережу ему глотку, — предупредил Диего.

Бобчик скорчился на полу, прижимая руки к животу. Всё происходило слишком быстро. У меня не было времени ждать, пока индеец сам подойдёт ко мне.

Я поднесла руку к волосам, нащупывая булавку, и сделала шаг в сторону Диего.

В этот момент Бобчик как-то странно дёрнулся на полу. Диего вскрикнул и, согнувшись, задрал левую штанину. Из разреза на щиколотке фонтаном била тёмная кровь.

С яростным рычанием индеец взмахнул ножом, собираясь вонзить его в Бобчика, и в этот момент я выхватила булавку из причёски и метнула её в бандита. Тренируясь дома, я не могла похвастаться тем, что всегда попадала в "десятку", но тут мне повезло. Что ни говори, а психотехники — великая вещь! Утяжелённое остриё булавки пронзило запястье Диего, и нож выпал из его руки.

— Пережми голень, а то умрёшь, идиот! — заорала я. — Веди себя спокойно, и я перевяжу тебя.

Бешено матерясь по-испански, индеец обхватил щиколотку здоровой рукой, пережимая вену. Поток крови резко уменьшился.

Я бросилась к нему и первым делом вытащила пистолет из его подмышечной кобуры. Затем я подобрала нож и разрезала путы на руках и ногах Бобчика.

— Ну, ты даёшь! — восхитилась я. — Как ты это сделал?

— В точности следуя твоим указаниям, — пожал плечами он. — Я корчился и стонал, прикидываясь "дохлым бараном", а сам незаметно вытащил из кармашка в поясе брюк заточенную монету и перерезал ему вену. Ты же помнишь, как я в "Старой индюшке" обтачивал соль? Ты была права. Это действительно смертельное оружие!

— Вот молодец! — воскликнула я. — А я-то думала, что ты не воспринимаешь меня всерьёз.

— Эй! Ты же пообещала меня перевязать! Надо наложить жгут, — напомнил Диего. — Мне тяжело пережимать вену рукой.

— Сейчас, — ворчливо откликнулась я, передавая снятый с предохранителя пистолет Бобчику. — Вообще-то тебя стоило бы прирезать, да руки марать не хочется.

Я подошла к индейцу и ножом вспорола снизу до верху сначала одну его штанину, а потом другую. Сняв в него брюки, я принялась кромсать рубашку и пиджак.

— Эй, что ты делаешь! — запротестовал Диего. — Какого чёрта ты меня раздеваешь?

— А я извращенка, — усмехнулась я. — Не думаешь же ты, что я стану перевязывать тебя, отрывая рукава от собственной блузки?

Вырезав из брючины длинный широкий лоскут ткани, я скрутила его и наложила жгут на икру Диего. Затем, использовав рубашку, я перевязала ему щиколотку и запястье.