Любить - значит рисковать - [47]

— Мне нравится, — улыбнулась она.

— Взаимно, — хмыкнул Греч.

— Повторим, когда ты вернешься? — спросила Лента. Греч замер. Лента внимательно посмотрела на него. — Ты обещал.

— Я постараюсь. — Греч поцеловал ее в губы и помог застегнуть одежду, потому что с одной рукой, которая еще и дрожала, ей было неудобно справляться.

Пустошь. Лента никогда не выезжала в нее. Сухие земли, которые начинались за небольшим каньоном между гор, которые окружали Раданию. Коричнево-серая земля навевала уныние. Не было и травинки. Только голая земля до горизонта. Горы оставались позади. Красивые, величественные, родные. Лента смотрела на них и ничего не чувствовала. Все ее мысли были с Гречем, который остался там.

Рядом ехали машины и автобусы с беженцами. Они тянулись непрерывным потоком, поднимая пыль. Лента слышала, как плакала Жанна и Дина, которая оставила своего милого. Значит, не такая уж и сильная любовь была. Лента бы Греча не оставила, если бы не понимала, что сейчас будет только мешаться. Они ехали весь оставшийся день и большую часть ночи. Потом остановились на привал. После этого должны были просидеть сутки, чтоб потом передвигаться только по ночам, а днем заряжать батареи, которые на многих машинах были слабые и не рассчитанные на длительные переходы. Дир сразу начал распределять обязанности. Лента отошла в сторону от лагеря и села на еще теплую землю. Надо ждать. Значит, она будет ждать.

— Лента, — к ней подошел Дир. — Не переживай. Он вернется. Всегда возвращался вернется и в этот раз. Не представляешь в каких мы только с ним передрягах не были. Выжили же.

— Он был неуверен, что у него получится.

— А когда он был уверен? — усмехнулся Дир. — Десять раз перестрахуется прежде чем хоть шаг сделает. Это сейчас он немного изменился. Плевать ему на всех стало. Раньше же все боялся ошибку какую совершить, а то в совет дорогу закроют. Амбиции. Вот неуверенность и проскальзывает до сих пор. Не забивай голову и не переживай. Нормально все будет. Вернется.

— Не понимаю чем ему так важен этот совет?

— Потому что его в Наукоград взяли только из-за матери. Она была очень талантливым химиком. Он же с чипами полного погружения не был никому нужен. Она условие поставила, что без него работать не будет. Сто лет прошло, а его все это задевает. Матери уже сколько нет. Мне кажется выбрал себе какую-то цель, чтоб скучно не было, вот и добивается ее все это время. Я думал, что он с ума сойдет, когда она умерла. Мне тогда девять было. Он неделю не с кем не разговаривал, только в стену смотрел. Любил ее сильно. Потом отошел. Но не жил, а скорее существовал. Знаешь, как по привычке. Если выжил, то и помирать нельзя.

— А ты получается, что его сын?

— Получается, что так, — усмехнулся Дир. — Поэтому наши и думают, что меня он не убьет, если сорвется. Я уверен, что и тебя не тронет, потому что любит. Такой мне список указаний дал, если он не вернется, хоть издавай отдельной книгой. Все предусмотрел. Потом вспомнит, что мне особо не доверяет, решит, что я не справлюсь. Приедет и отберет тебя.

— Почему не доверяет?

— Будешь смеяться, но я так и не вырос для него. Все мои неудачи помнит и промахи. Зануда еще тот. Характер тот еще. Но я его понимаю. Когда у самого дети выросли, такие мысли в голову полезли. Как сын без меня будет. Без опеки. А если случится чего. Только когда Герч сказал, что за Киртом приглядит, тогда смог отпустить. Ляле так и не смог разрешить выехать. Хорошо. Что у нее это желание пропало быстро. Увлеклась наукой, а не приключениями. Лента, ты не обращай внимания, что как-то друг к другу по именам обращаемся. Привычка в путешествиях. Да и по возрасту уже все границы стерты. Но живем дружно, — сказал Дир. Он на минуту прервался. — А ты не унывай.

— Постараюсь, — ответила Лента.

— Пойду делами займусь. Не хандри.

Он ушел. Лента даже не хотела обдумывать услышанную информацию. Все это было неважно. Только бы Греч вернулся и все с ним было в порядке.

Глава 23

Он сказал ждать. Значит надо ждать и надеяться. Лента постоянно пыталась с ним связаться, но короткие частоты глушили горы, а на дальние она боялась выходить, чтоб не перенапрягать чип. Три дня с ним не было связи. Караван уходил все дальше к землям Драгов, растянувшись длинной лентой. А Лента ждала, отключившись от жизни, суеты и общения. Дир организовал в конце каравана штаб и собирался уезжать замыкающим.

— Дир говорит нам нужно ехать, — к ней подошла Жанна. Лента вначале не поняла, что та от нее хочет. Вроде и говорит все верно, а разобрать смысл слов не получалось.

— Езжайте, — ответила Лента. Пересохший язык еле шевелился. Надо найти воды и попить. Когда она в последний раз пила? Вчера. Тогда же и ела. Нет. Так нельзя. Она не должна забывать о таких простых вещах.

— Лента, он не вернется. — Жанна села перед ней на корточки. Почему она так встревожена?

— Вернется. Нужно только дождаться.

— Мы не можем больше ждать. Надо ехать. Дир говорит, что если они выжили, то давно подали бы сигнал. Стоит выйти из кольца гор, как связь вновь начинает работать.

— Они еще не вышли, — она посмотрела в сторону гор. Отголоски взрыва они услышали еще два дня назад. Грохот разнесся по Пустоши. Задрожала земля, заставляя людей терять равновесие. После этого возникло затишье. — Могло произойти смещение горных пород. Обвалом могло закрыть проход. Может, они ищут новый выход.