Эта пьеса была написана в 1977 году, когда автору было двадцать лет. Это было удивительное время, хронологически почти совпавшее с обещанным советскому народу за двадцать лет до этого наступлением коммунизма. Действительно ли тогда наступил коммунизм или нет — я не знаю. Знаю только, что тогда можно было практически не работать, но при этом очень неплохо есть.
Правительство сочиняло и оглашало бесконечные указы об идеологическом воспитании человека в духе коммунистической морали, а народ слушал, ел, и делал вид, будто он эти указы выполняет. Правительство при этом делало вид, что оно не видит, что народ только делает вид, и всем при этом было хорошо, за исключением двух категорий людей: диссидентов, которые считали, что делать вид нехорошо, и дураков, которые считали, что правительственные указы следует выполнять.
Еще то время совпало с очередным всплеском интереса к летающим тарелкам и загадкам бермудского треугольника, и доцента Зигеля, наводнившего Москву самиздатовскими докладами о НЛО, впервые выпустили на телевидение в передаче «Клуб Кинопутешественников», что не прошло мимо внимания «барда» Высоцкого («Все тарелками пугают, дескать, подлые, летают.»)
А еще то было время французских кинокомедий. На экранах страны шли, конечно, и отечественные фильмы, но в них ничего не происходило, во всяком случае не происходило ничего такого, что могло бы вызвать у правительства подозрение, что авторы сценария не делают вид, что выполняют его идеологические указы. Зато во французских комедиях происходило такое, чего вообще никогда и нигде быть не могло, даже, наверное, в самой Франции. Но если это не может происходить во Франции, то почему бы этому не не происходить также и у нас? И я попробовал применить приемы французского фарса к советской действительности. В результате получилась эта пьеса.
Константин Петрович ЧЕБУРАШКИН — мелкий служащий, лет 30–35. Очкарик. Личность незаурядная: во всем мире вряд ли сыщешь еще одного такого дурака.
Агнесса Кузьминична ЧЕБУРАШКИНА — его жена, весьма хороша собой.
Игорь Степанович ПОДПЕВАЛОВ — приятель Чебурашкина, его сослуживец и ровесник. Впечатлителен и мягок характером.
Нонна Сергеевна ПОДПЕВАЛОВА — его жена
Генрих Осипович БЕРМУДСКИЙ — непосредственный начальник Чебурашкина и Подпевалова. Возраст — около 50–55 лет. Тучного сложения. Большой ценитель дамского общества, всегда элегантен, носит усы.
Трифон Михайлович МУДРИЛОВ — доцент БОИАХа (Белибердянского Областного Института Ассенизационного Хозяйства). Специалист по летающим тарелкам, телепатии, Бермудскому треугольнику, Лох-несскому чудовищу, снежному человеку и проч…
Лев Львович БЕЗГЛАЗОВ — следователь.
Доктор — мужчина неопределенного среднего возраста. Много и нервно курит.
Витек — молодой человек лет 23–25. Большой трепач.
(Эти двое — доктор и Витек — появляются на сцене в белых халатах)
Действие происходит в 1977 году в городе Белибердянске, провинциальном областном центре.
ВЕСТИБЮЛЬ ЦЕНТРАЛЬНОЙ БОЛЬНИЦЫ ГОРОДА БЕЛИБЕРДЯНСКА. ОЖИДАЯ КОГО-ТО, НЕРВНО РАСХАЖИВАЕТ ВЗАД-ВПЕРЕД ПОДПЕВАЛОВ. ПОЯВЛЯЕТСЯ ДОКТОР. ПОДПЕВАЛОВ БРОСАЕТСЯ К НЕМУ.
ПОДПЕВАЛОВ: Ну как, доктор? Жить будет?
ДОКТОР: Зачем же все так раздувать! Ранка пустяковая, мигом заштопали. Правда крови он потерял много. Но волноваться нет никаких причин, уверяю вас. Вы наверное очень близко знакомы с пострадавшим? Вы так переживаете.
ПОДПЕВАЛОВ: Да, мы с ним старые друзья, в институте вместе учились, теперь служим в одном отделе. Доктор, вы не знаете, что это за человек!
ДОКТОР: Естественно, откуда мне знать…
ПОДПЕВАЛОВ: Костик Чебурашкин — это честнейший человек, которого я когда-либо видел. Он прекрасный, исполнительный работник, отличный семьянин! Он не курит, не пьет, не играет в карты! Он за всю жизнь не сказал ни одного нецензурного слова! А с каким усердием, с каким рвением он всегда готовил политинформацию! Доктор! Вы обязаны спасти его!
ДОКТОР (РАССЕЯННО): Не пьет, не курит, семьянин, политинформация… Спасти его? Если вы ставите вопрос таким образом, то боюсь медицина здесь бессильна. (ЗАДУМЧИВО) Разве что только психдиспансер…
ПОДПЕВАЛОВ (НЕ СЛЫША ДОКТОРА): Да, да, да!!! Костик Чебурашкин — это святой! Через свое рвение, через свое усердие в работе он и пострадал! Он сегодня на службе просматривал дела, и на одном документе подпись была неразборчивая. Так наш Костик — ах, он такой исполнительный! — нагнулся чтобы получше эту разглядеть — он слегка близорукий, наш Костик — и тут, надо же такому случиться! У скоросшивателя скоба была отогнута, такая полоска железная, тонкая, знаете? Он ее не заметил, нагнулся, и она ему по шее полоснула. А кожа у Костика тонкая, кровь как хлынет! Ведь шея такое место — вены, артерии всякие там сонные проходят. Мы, сослуживцы его, все так перепугались, скорей его к вам. Ведь шея — такое место опасное!
ДОКТОР: А раз знали, что место опасное, почему плохо перевязали? Столько крови человек потерял!
ПОДПЕВАЛОВ: Так, доктор, я же вам говорю: шея — такое место. Там пути всякие дыхательные проходят. Я ему стал бинт вокруг шеи обматывать, а он хрипит: «Задушишь, задушишь!». Пришлось бинт посвободней сделать, вот кровь вовсю и потекла.
