Любимые враги - [20]

— С тобой что-то происходит, — задумчиво произнесла Златка. — Не знаю только, что именно… Ты стал другим.

— Ну да?! — притворился я удивленным, сразу же вспомнив: «…Имеются все признаки вялотекущей шизофрении». — Каким же именно?

— Раньше ты постоянно был зациклен на своих личных проблемах, постоянно жаловался на происшествия, случавшиеся лично с тобой. А теперь ты грудью лечь готов за нечто, напрямую тебя не касающееся.

— Считаешь, я был назойливым нытиком? — нахмурился я.

— Да нет, — поспешила успокоить меня Златка, — даже когда ты ухитрился сломать себе обе ноги, упав в коллектор, ты больше ругал начальство, нежели судьбу.

— Значит, я не был нытиком?

— Никогда! Ты, Сеня, всегда мужественно нес свой крест, даже если твой путь проходил через медсанбат.

Я гордо расправил плечи и самодовольно улыбнулся: мол, да, я именно такой — весь из себя мужественный и твердый духом.

— Я о другом хотела сказать, — Златка поднялась, поскольку сидя ей было неудобно разговаривать со мной, ведь я расхаживал перед нею, размахивая руками.

Я взял Златку под руку. И мы медленно двинулись вдоль канала (в сторону, обратную той, где продолжал наслаждаться кишащими в воде зверюгами Колобок).

— И о чем же ты хотела говорить? — спросил я.

— Прежде тебе постоянно не везло, — констатировала Здатка.

— Ха! Можно подумать, что сейчас мои дела пошли в гору. Начальство меня ненавидит. Техника ломается. Товарищи не понимают. Собранным мною данным по Шроллу никто не верит. Даже местное зверье беспардонно тырят у меня жратву. Кормежка в столовой отвратительная. Жара доканывает так, что порой вижу глюки.

— Жара всех доканывает. А с питанием скоро будет все в порядке.

— Вот что я тебе скажу, Златка: нет в жизни счастья, никогда не будет и нефиг за ним гонятся.

«А ведь хорошо сказано, Сеня! Честное слово, хорошо, — одобрил произнесенное мной металлический голос в моей голове. — Чувствуется мое влияние. Растешь на глазах!»

«Чтоб ты провалился, гад! — мысленно отозвался я на такое одобрение сидящего в моем сознании призрака. — Вот достал-то! Три месяца молчал, а теперь, как прорвало. Заткнись, сволочь!»

— Ты давно играешь в преферанс? — спросила Златка. — Старший лейтенант Чинюков на днях жаловался, что продул тебе половину своего месячного жалования. Как я поняла, он рассчитывал совсем на иное.

— В преферанс? — я почесал затылок. — В старомосковский преф играю вторую неделю. Раз везет, почему бы и не играть? А Чинюков сам виноват: коли нет на первой руке безусловных взяток, то за каким, спрашивается, чертом играть без козырей?

— А в шахматы? Когда ты играл предпоследний раз?

— В детстве с дедом.

— А как ты играл в последний раз?

— Десять дней назад. Я просто попробовал. Кто ж знал, что так легко выиграть отборочный полковой турнир к чемпионату дивизии… Э-э! Ты на что намекаешь, Златка?

— Я намекаю тебе на то, Сеня, что, если все у тебя и дальше пойдет так, как идет, то ты плюнешь на свой батальон и займешься более крутыми делами.

— Какими?

— Допустим, займешься большой общественной деятельностью, создав на Кобо какую-нибудь организацию защиты трехпалых псевдокрокодилов.

Перед моими глазами встала только что виденная им картина: Колобок, кормящий резвящихся в канале зубастых живоглотов.

— Нет, Златка, — решительно произнес я, — не стану я этой фигней заниматься.

— Почему?

— Общественная деятельность — дерьмо. Большая общественная деятельность — большое дерьмо.

— При нынешнем твоем фарте ты выплывешь из любого дерьма.

— О чем ты?

— Думаю, ты и сам догадался. Ты обычно всегда во всем проигрывал…

— Неправда!

— Да ну?

— Я и раньше… иногда… редко, конечно… но всякое бывало.

— Сеня, скажи сам себе честно: мне раньше не везло, а теперь — наоборот.

— Не знаю, не знаю. Ты как-то все упрощаешь, дорогуша.

— Хорошо, Бог с ним с везением. Вспомни, чем ты в свободное время раньше занимался.

— Разными вещами.

— Ты смотрел телек и пил пиво.

— Я и с тобой общался.

— Реже, чем мог бы.

— М-м-м…

— А сейчас ты либо сидишь, уткнувшись в кобонкские тексты, либо занимаешься в спортзале, либо играешь в азартные игры, которых раньше терпеть не мог.

— Потому что проигрывал. А теперь выигр… Гм, а ведь мне и в самом деле последнее время везет.

— То-то и оно!

5

«Ты бы лучше перестал трепаться, братец, и посмотрел налево. Там кое-что любопытное происходит», — снова раздался в моей голове проклятый металлический голос.

Я машинально повернул голову в указанном направлении. И обмер.

— Златка! Смотри! — указал я пальцем на громаду Саркофага.

— Что особенного ты там увидал? — Златка с недоумением рассматривала гигантский артефакт.

— Зеленый с белыми полосами… Это же…

— Обычный защитный экран, которым пользуются саперы при разминировании. Правда, я такого мощного ни разу еще не наблюдала.

— Они начали вскрывать Саркофаг!!!

— Пожалуй, ты прав. Наши спецы решились-таки вытащить оттуда Шролла.

— Даже не предупредив всех!

— И правильно. Чтобы меньше зевак шаталось вокруг. Ты же сам убеждал меня, что Шролл опасен. Поэтому — ни к чему там лишний народ собирать.

— Мне надо двигать в штаб полка самым бодрым аллюром.

— Ты-то там причем!?

— Дело жизни и смерти, Златка. Дело жизни и смерти!