Любимые книги - [83]
Конечно, и на пятом году перестройки чувствуется, что «выкарабкиваться самим» ох как трудно. Куда привычнее, куда легче спрятаться за указания, высказывания, цитаты авторитетных вождей. Иные, раскрыв ленинскую статью «О кооперации», прильнули к ней, да так и боятся оторваться, боятся продолжить ленинскую мысль через десятилетия, в сегодняшний день.
Все это неизбежно, все это – расплата за наше многолетнее пренебрежение к глубокому постижению ленинизма. Пройдет какое-то время, схлынет волна утилитарного отношения к ленинским работам, и всем станет ясно, что у Ленина надо брать не конкретику, которая во многом изменилась, устарела, а – методологию, которая вечна. Тогда мы поймем, что для решения даже самых актуальных сегодняшних проблем вовсе не обязательно брать 43, 44, 45-й тома, в принципе много полезного можно найти в любом томе Полного собрания сочинений.
Возьмем хотя бы 1-й том с работой «Что такое „друзья народа“…?». Помните, как 24-летний Владимир Ильич упрекал 50-летних «друзей народа»… в отрыве от действительности? Помните это удивительное по своей простоте и ясности: «Но есть и другая деревня, гораздо более многочисленная, о которой не мешало бы почаще вспоминать „друзьям народа“, – деревня разоренного и оголенного, обобранного до нитки крестьянства, не имеющего не только „сбережений“ для оплаты труда „интеллигентов“, но даже и хлеба в таком количестве, чтобы не умереть с голоду. И этой деревне хотите помочь вы товарными складами!! Что они туда положат, наши однолошадные и безлошадные крестьяне, в эти товарные склады?» (т. 1, с. 259).
Слова «что они туда положат?» в 1-м томе у меня подчеркнуты-переподчеркнуты. Вот уж поистине: все гениальное просто. Конечно, та конкретика, кроме удовлетворения исторического интереса, мало что может нам дать. Зажиточность современного крестьянина сегодня не измеряется наличием в его хозяйстве лошадей. Но вот поучиться у Ленина задавать себе самые простые вопросы, типа «что они туда положат?», нам просто необходимо. К сожалению, у нас и до сих пор не перевелась порода мнимых «друзей народа», а если совсем честно, то она стала еще хуже. Среди «друзей народа» конца XIX века было немало честных, искренне любящих народ. Другое дело, что они заблуждались насчет путей улучшения народной жизни. Конечно, были среди них и такие, кто лукавил сознательно, и Владимир Ильич блестяще это лукавство тогда разоблачил. Но все же по сравнению с современными «друзьями народа» все те Михайловские, Южаковы и Кривенки были просто ангелами. Наши «друзья народа» уже и не таились, что любят народ только на словах. Дутые сводки, планы любой ценой, не подкрепленные делами лозунги, экологические катастрофы, досрочные сдачи неготовых объектов – вот результаты деятельности наших «друзей» или даже «слуг народа».
Сегодня приходится с заоблачных словесных высей спуститься на землю, приходится расстаться с удобным взглядом на народ как на некую теоретическую субстанцию и – повернуться лицом к народу реальному, к народу, состоящему из живых людей. Но нет-нет да и напомнят о себе любители абстрактных «прогрессов». Вот в одной газете прочитала, как один колхозный зоотехник, большой любитель книжных, особенно зарубежных, «прогрессов», решил по примеру одного западного фермера построить коровник с бетонированными ямами, из которых навоз вывозится транспортерами. Угрохана сотня тысяч рублей, и стоит на селе «памятник». Всего-то и не учел наш прожектер, что отечественная промышленность таких транспортеров не выпускает. А председатель некоего колхоза, заболев гигантоманией, соорудил кинотеатр на тысячу мест. А в колхозе вместе со всеми деревеньками и всего-то населения – 300. Это – считая не выходящих из дома стариков и грудных детишек. Сегодня у нас гласность, о таких «прогрессистах» в газетах публикуются письма читателей. Но денежки-то уже не вернешь. И никто в свое время не задал этим «деятелям» простеньких вопросов: «Что они туда положат?» – или: «Кто будет здесь смотреть кино?» Оказалось, что таким простым вопросам мы не обучены, нам бы что понаучнее: справки об освоенных миллионах, сметы на покупку зарубежной техники, рапорты о досрочных вводах в эксплуатацию…
Да, многому, очень многому нам надо заново учиться у Ленина, начиная буквально с азов, буквально с умения задавать себе простые вопросы. Поэтому я могу понять и тех, кто сегодня в полемическом задоре возглашает: «Назад, к Ленину!», хотя, если поразмыслить спокойно, правильнее было бы: «Вперед, с Лениным!»
Так что 55 темно-синих книжек ждут еще своих открывателей. И для тех, кто уже не раз штурмовал эту крепость, и для тех, кто еще с опаской поглядывает на ленинские тома, – для всех они таят в себе массу находок и открытий.
По сведениям Института марксизма-ленинизма, сейчас готовится шестое издание. В связи с этим хотелось бы в адрес коллектива издателей высказать некоторые пожелания.
Прежде всего, хотелось бы, чтобы 55 томов остались почти в неприкосновенности. Для тех, кто Ленина читает постоянно, многие тома сделались буквально родными. Лично я не представляю, например, как это я раскрываю 6-й том, а там нет работы «Что делать?»… Думается, что небольшие изменения и уточнения могут быть произведены в порядке замены неточных фраз, в виде дополнительных сносок или в дополнительных приложениях ко всему тому. Главное, чтобы не менять нумерацию томов и страниц. А те произведения, которые будут печататься впервые, могли бы занять место в дополнительных томах после 55-го.
В данной работе рассматривается проблема роли ислама в зонах конфликтов (так называемых «горячих точках») тех регионов СНГ, где компактно проживают мусульмане. Подобную тему нельзя не считать актуальной, так как на территории СНГ большинство региональных войн произошло, именно, в мусульманских районах. Делается попытка осмысления ситуации в зонах конфликтов на территории СНГ (в том числе и потенциальных), где ислам являлся важной составляющей идеологии одной из противоборствующих сторон.
Меньше чем через десять лет наша планета изменится до не узнаваемости. Пенсионеры, накопившие солидный капитал, и средний класс из Индии и Китая будут определять развитие мирового потребительского рынка, в Африке произойдет промышленная революция, в списках богатейших людей женщины обойдут мужчин, на заводах роботов будет больше, чем рабочих, а главными проблемами человечества станут изменение климата и доступ к чистой воде. Профессор Школы бизнеса Уортона Мауро Гильен, признанный эксперт в области тенденций мирового рынка, считает, что единственный способ понять глобальные преобразования – это мыслить нестандартно.
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.
Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.