Любимые книги - [80]
Смелые люди – читают. Для себя, для выяснения правды, для того, чтобы понять, наконец, подлинный ленинизм…
Послесловие
Снова и снова вглядываюсь в темно-синюю шеренгу ленинских томов и думаю: какой же колоссальный труд стоит за ними, сколько же людей вложили свою душу в это издание!
Решение о выпуске 5-го издания было принято партией на XX съезде, и, естественно, революционный дух того знаменитого съезда не мог не сказаться на настроении коллектива ученых и научных сотрудников, взявшихся за такое грандиозное дело. По сути, все тексты были проработаны заново, сверены с рукописями или, если рукопись не сохранилась, с первой публикацией. Был создан подробнейший научно-справочный аппарат, вовлекший в свою орбиту тысячи фактов, эпизодов, имен… Особенно надо отметить, что в Полном собрании сочинений впервые опубликовано 1100 работ Ленина! И не все из них не печатались раньше лишь потому, что не были к тому времени известны. Были и такие работы, которые сознательно утаивались от читателя, и только дух XX съезда сделал возможным их опубликование.
Только сегодня наступает время, когда общество (а не отдельные люди!) стало ощущать потребность перейти от лицезрения ленинских портретов и памятников к изучению его творчества. А это значит, что недалеко то время, когда многие будут способны оценить по достоинству сокровищницу ленинской мысли. Я бы даже так сказала: только сегодня ленинские тома начинают свою настоящую жизнь.
Далеко не все еще это осознали. Например, возьмем такой вопрос, как отношение к историческому документу. Со страниц газет и журналов постоянно звучит требование: дайте нам документы, откройте архивы! Тут, конечно, двух мнений быть не может: архивы надо открывать, людям нужна вся правда об истории. Но вот что огорчает: жаждая поскорее увидеть новые, ранее не публиковавшиеся документы, многие и не подозревают, каким количеством бесценных документов, уже давно опубликованных, они пренебрегали и продолжают пренебрегать. Помню, когда два года назад в «Новом мире» было напечатано письмо Владимира Ильича к Сталину по поводу его грубого разговора с Крупской, многие ахали, мол, подумать только, такое – и скрывали от нас! А между тем это письмо и комментарии к нему (в приложении и примечаниях) были помещены в 54-м томе еще в 1964 году.
Так что архивы архивами, а давайте-ка сначала как следует изучим те 55 томов, которые вот уже четверть века существуют, стоят на полках. То, что в 1965 году, сразу же после выхода последнего тома 5-го издания, в обиход нашей журналистики не вошли материалы ленинских томов в качестве важнейших документов эпохи, принесло большие духовные потери.
Взять хотя бы столь больную для нас тему о людях, ставших жертвами сталинских репрессий 30-х годов. Если бы уже тогда, на первой волне реабилитаций, мы внимательней читали бы Ленина, то еще в 60-х годах списки реабилитированных могли бы быть значительно расширены. Происходило же нечто странное: уже стояли на полках 55 томов, уже можно было узнать из них много и о Бухарине, и о Томском, и о Каменеве… Но в печати по-прежнему их имена не упоминались, а в учебниках упорно тиражировались сталинские формулировки об «антиленинской» позиции этих людей. Отрадно сознавать, конечно, что многим подло оклеветанным и уничтоженным людям возвращено честное имя. Отрадно и горько потому, что это не было сделано раньше. Ведь это чудо, что, например, вдова Бухарина дожила до торжества справедливости! А сколько жен, братьев, сестер, да и детей, так и ушли из жизни с камнем на сердце, с тяжелой думой о своих погибших родных, погибших не в праведном бою, а оклеветанными и вписанными в историю в качестве «врагов народа»! Обидно: многие из родственников были еще живы, когда печаталось 5-е издание ленинских сочинений…
Что ж, хотя и с большим опозданием, попробуем все-таки погрузиться в атмосферу тех годов, когда бок о бок с Лениным работали те, чья жизнь была оборвана в чудовищном тридцать седьмом… Что это была за атмосфера! Люди не боялись говорить, что думали, не опасались неудачно сказанного слова, ибо знали: никто им не «пришьет» дела, не навесит ярлыков. А в случае недоразумения всегда можно было объясниться. Помните, как Шляпников «поймал» было Ленина на его якобы желании стрелять по несогласным из пулемета? И как тут же, в ответной речи, Ленин с юмором заметил, мол, бедный Шляпников, Ленин на него пулеметы наставляет. И – вопрос был исчерпан.
А сколько всевозможных едких, а то и бранных слов писали они друг другу в письмах и записках. Не были исключением и записки Ленина. «Вы архинеправы принципиально, – пишет Ленин П.А. Богданову. – Мы не умеем гласно судить за поганую волокиту: за это нас всех и Наркомюст сугубо надо вешать на вонючих веревках. И я еще не потерял надежды, что нас когда-нибудь за это поделом повесят» (т. 54, с. 87). А ведь это – из послания Предсовнаркома председателю ВСНХ! А вот из записки Л.Б. Красину (наркому внешней торговли!): «Прошу объяснить мне популярно (я болен и туп) не более чем в 10 строках…» (т. 54, с. 197).
Да, умнейшие и честнейшие люди в обращении друг с другом не драпировались в пышные словесные одеяния, не подчеркивали своих рангов и должностей, а говорили друг с другом как друзья, соратники. Но, конечно, понять все это, ощутить демократичность атмосферы, раскованность людей можно только тогда, если Ленина читать не выборочно, а всего. А иначе снова кто-то поддается желанию собрать компромат на того или иного деятеля. Многие помнят, как один журналист, надергав из ленинских томов отрицательных отзывов и язвительных словечек о Ларине и Бухарине, сделал вывод: дескать, нет, не жаловал их Ленин. Отвечая этому журналисту, очень хорошо сказал Лев Овруцкий: «…очевидно, что многие колкие и порой бранные его слова нельзя воспринимать буквально. Стиль ленинской переписки с политическими единомышленниками представляет собой, помимо прочего, смесь словечек, почерпнутых из студенческого жаргона, „буршикозных“ идиом, юмористических преувеличений. Этот стиль сложился в течение долгих лет нищего эмигрантского братства. Он грубоват, это верно, но этот недостаток, как замечал Владимир Ильич, вполне терпим „в среде и в общениях между нами, коммунистами“» (Огонек, 1988, № 17, с. 7).
В данной работе рассматривается проблема роли ислама в зонах конфликтов (так называемых «горячих точках») тех регионов СНГ, где компактно проживают мусульмане. Подобную тему нельзя не считать актуальной, так как на территории СНГ большинство региональных войн произошло, именно, в мусульманских районах. Делается попытка осмысления ситуации в зонах конфликтов на территории СНГ (в том числе и потенциальных), где ислам являлся важной составляющей идеологии одной из противоборствующих сторон.
Меньше чем через десять лет наша планета изменится до не узнаваемости. Пенсионеры, накопившие солидный капитал, и средний класс из Индии и Китая будут определять развитие мирового потребительского рынка, в Африке произойдет промышленная революция, в списках богатейших людей женщины обойдут мужчин, на заводах роботов будет больше, чем рабочих, а главными проблемами человечества станут изменение климата и доступ к чистой воде. Профессор Школы бизнеса Уортона Мауро Гильен, признанный эксперт в области тенденций мирового рынка, считает, что единственный способ понять глобальные преобразования – это мыслить нестандартно.
Годы Первой мировой войны стали временем глобальных перемен: изменились не только политический и социальный уклад многих стран, но и общественное сознание, восприятие исторического времени, характерные для XIX века. Война в значительной мере стала кульминацией кризиса, вызванного столкновением традиционной культуры и нарождающейся культуры модерна. В своей фундаментальной монографии историк В. Аксенов показывает, как этот кризис проявился на уровне массовых настроений в России. Автор анализирует патриотические идеи, массовые акции, визуальные образы, религиозную и политическую символику, крестьянский дискурс, письменную городскую культуру, фобии, слухи и связанные с ними эмоции.
Водка — один из неофициальных символов России, напиток, без которого нас невозможно представить и еще сложнее понять. А еще это многомиллиардный и невероятно рентабельный бизнес. Где деньги — там кровь, власть, головокружительные взлеты и падения и, конечно же, тишина. Эта книга нарушает молчание вокруг сверхприбыльных активов и знакомых каждому торговых марок. Журналист Денис Пузырев проследил социальную, экономическую и политическую историю водки после распада СССР. Почему самая известная в мире водка — «Столичная» — уже не русская? Что стало с Владимиром Довганем? Как связаны Владислав Сурков, первый Майдан и «Путинка»? Удалось ли перекрыть поставки контрафактной водки при Путине? Как его ближайший друг подмял под себя рынок? Сколько людей полегло в битвах за спиртзаводы? «Новейшая история России в 14 бутылках водки» открывает глаза на события последних тридцати лет с неожиданной и будоражащей перспективы.
Что же такое жизнь? Кто же такой «Дед с сигарой»? Сколько же граней имеет то или иное? Зачем нужен человек, и какие же ошибки ему нужно совершить, чтобы познать всё наземное? Сколько человеку нужно думать и задумываться, чтобы превратиться в стихию и материю? И самое главное: Зачем всё это нужно?
Память о преступлениях, в которых виноваты не внешние силы, а твое собственное государство, вовсе не случайно принято именовать «трудным прошлым». Признавать собственную ответственность, не перекладывая ее на внешних или внутренних врагов, время и обстоятельства, — невероятно трудно и психологически, и политически, и юридически. Только на первый взгляд кажется, что примеров такого добровольного переосмысления много, а Россия — единственная в своем роде страна, которая никак не может справиться со своим прошлым.