«Любимая» сестра Джокера - [5]

«Джером Валеска — психопат и убийца, расправившийся с собственной матерью и угодивший за своё преступление в лечебницу Аркхем. Позже был…» — начала читать я и так прекрасно изученную информацию, даже правильней сказать — пережитую.

Я положила бумаги обратно в сумку и вышла на крышу. Свежий воздух не помогал освободить голову от тысячи вопросов. Теперь ясно, почему он так удивился моей фамилии. Но зачем столь успешному и богатому человеку интересоваться моим братом? Да если бы это еще был банальный интерес, эта информация не из тех, что можно найти на просторах интернета, он приложил усилия, много усилий… И все для чего? Он не похож на одного из окружения Джокера, он не похож на преступника или же идиота, а третьего варианта нет.

После долгих размышлений, что так никуда и не привели, я вернулась к своей работе. Открыв ноутбук, я начала печатать все, что приходит в голову, не знаю почему, но вдохновение ко мне приходит именно ночью, когда вокруг тишина и никого нет.

— Здравствуй милая, — до жути знакомый голос, знакомый на столько, что рука инстинктивно потянулась к пистолету, спрятанному в ящике стола.

Слишком наивно было надеяться, что психа может сдержать тюрьма.

Часть 4

POV Анна.

— Здравствуй милая, — до жути знакомый голос, знакомый на столько, что рука инстинктивно потянулась к пистолету, спрятанному в ящике стола.

Слишком наивно было надеяться, что психа может сдержать тюрьма.

— Давно не виделись, Харли, — я резко повернула голову и тем самым убедилась в своей правоте.

На небольшом диване сидела ярко накрашенная блондинка. Я помню, когда я ее впервые встретила. Доктор Харлин Фрэнсис Квинзель, ее мечтой был статус престижного психиатра и — самое главное — публикация книги, которая обеспечит ей популярность и богатство. Мне порекомендовали ее как лучшую, в то время мой брат второй раз попал в психушку, и я еще надеялась на его выздоровление. Голубоглазая, светловолосая стройная девушка умело пользовалась своей красотой и не была обделена интеллектом, именно таким было мое первое впечатление.

Я наняла ее специально для моего брата, но мне стоило прекратить их встречи сразу же после первой. На первом же сеансе Джокер проявил себя как гораздо более опытный и умелый психолог, в чем я ни на секунду не сомневалась. А дальше я начала наблюдать как из простой, временами наивной девушки, Харлин, стараниями Джокера, превратилась в коварную, бездушную и крайне неуравновешенную злодейку.

Я медленно прощупывала всю шухляду, но пистолета так и не нашла.

— Что то потеряла? — смеясь, спросила девушка, наверное, заметила беспокойство на моем лице. — Наверное, это? — в ее руке был мой пистолет, умная девочка. — Мы ведь с тобой были подругами, а ты предала меня и пудинга, — играясь пистолетом, говорила блондинка, а я внимательно наблюдала за каждым ее движением.

— Джером на свободе, ведь так? — он выбрался и освободил ее, это единственное объяснение, почему она не в клетке.

Блондинка хитро улыбнулась и встала с дивана, сделав два шага ко мне, она наставила на меня пистолет.

— Брат приказал убить меня? — я медленно встала со стула и стала напротив нее. Я ее не боялась, во всем мире был только один человек, что заставлял меня бояться.

— А какая разница? Твоя смерть будет подарком пудингу в честь нашей свободы, — теперь настала моя очередь смеяться. — Думаешь, что-то значишь для него? Милая, да ты безумна. Он мечтает о твоей смерти.

— Естественно нет, мой брат будет счастлив, когда я умру, но он уничтожит любого, кто сделает это за него. Правда, в том, что ты совершенно не знаешь Джерома. Ты его творение и характером безумно похожа на него, ты можешь найти смысл даже в самых безумных его решениях. Но ты никогда не будешь знать его, так как я, он не умеет любить и никогда не полюбит тебя.

На ее лице появилась злость, она за считаные секунды перевернула в руке пистолет и сильно ударила меня рукоятием по лицу. Удар был настолько сильным, что я сделала резкий шаг назад и сразу же ударила бок живота об край стола, а небольшой статуэткой, что стояла на столе, порезала руку. Я сразу же почувствовала, как заболела губа, прикоснувшись к ней, на пальцах появилась алая кровь. Пару лет тому назад, подобная кровь вызвала бы слезы на моих глазах.

— Он меня любит, — будто убеждая саму себя.

Харли знает правду, знает не хуже меня. Я уже совсем забыла о тех недолгих минутах, когда он любил меня, а может это была просто детская фантазия. Но я последний живой человек, что еще помнит ужасного Джокера, как улыбающегося парня, что любил смешить свою сестру.

— Он тебя не любит, — медленно сказала я делая шаг вперед. — Никогда не любил и не полюбит, — она опять подняла на меня руку, но теперь я остановила ее, крепко сжимая тонкое запястье. — Прости, это я виновата в том, что с тобой случилось.

— Он дал мне свободу, от которой отказалась ты, я не притворяюсь милым ангелочком. Пудинг ценил тебя, а ты вместо такой веселой жизни выбрала скучные правила и маску хорошего человека.

— Ты не поняла, я не за это прошу прощения. Ты управляла мужчинами, а теперь стала песиком на побегушках у Джокера, — я достала маленький ножик, что был прикреплён к краю платья, всегда ношу его с собой. Я нанесла один точный удар в бок ее живота и резким движением выбила из ее руки пистолет. — Запомни это чувство, это — боль, оно будет до конца дней сопровождать того, кто сможет полюбить моего брата, — она попыталась освободиться, но я лишь повернула нож в ее животе. — Я Анна Валеска, сестра Джокера, а не одна из тех глупых, трусливых людей. Еще раз посмеешь поднять на меня руку, и я тебя убью.