Люби меня всего - [68]

— Он может дать тебе то, чего не могу дать я. Он часть меня. Часть меня, которая на это способна.

— Я знаю, — признал я. — Я думаю над этим.

Если я не ошибся, от моего признания в его глазах промелькнул намёк на облегчение.

— Спасибо. 

Глава 16

— Ты уверен, что хочешь всё поделить? Ты всегда можешь щёлкать слайды, а я буду говорить.

Орин толкнул меня и рассмеялся.

— Я буду в порядке. Я тебе говорил.

Он вставил оставшиеся распечатанные страницы в правильный раздел папки на трёх кольцах, которую мы купили для всех принадлежностей нашей презентации. Все распечатки были в прозрачных файлах, и заметки по слайдам и презентации были разложены должным образом.

Я неделю спрашивал, уверен ли он, что хочет говорить, и вместо того, чтобы раздражаться, он был в хорошем настроении. Я знал, как публичные ситуации влияют на Орина, и только пытался уберечь его от ненужного стресса. Однако, казалось, стресс испытывал только я.

— Ладно, не говори, что я не предлагал. Как ты хочешь это разделить?

Орин защёлкнул кольца папки и перевернул листы к первому разделу, который содержал все вступительные данные, которые мы собрали о моей работе; средняя выручка, целевая аудитория, продолжительность пребывания и жалобы, которые мы нашли в тех приложениях для путешествий, которые люди могут скачать для поиска отелей.

Основываясь на своих находках, мы создали малобюджетную рекламную кампанию, которая сосредотачивалась на средствах отеля, на том, чего хотят и что смотрят люди, когда ищут место для проживания, и сделали так, чтобы это привлекало нашу целевую аудиторию. Мы запускали множественную рекламу на популярных сайтах во время часов наибольшей посещаемости. Отследив, какой отклик получила наша реклама, мы соответствующим образом подправили время и место расположения.

Спустя целый месяц, мы перепроверили все цифры и получили удивительный прирост бронирования и рейтингов. Мы посчитали это победой — особенно потому, что зимние месяцы после праздников в основном были самыми медленными.

Всё было готово для нашей словесной презентации на следующий день.

— Как насчёт того, чтобы ты начал со вступительных данных и показал наш основной исходный пункт. Затем рассказал немного об «Отелях Оливер Стар», раз ты там работаешь. Потом вступлю я и скажу о том, что в себе содержит наш маркетинговый план, и покажу результаты. Так тебе подойдёт?

Мне по-прежнему тяжело было поверить, что он считал себя способным встать перед аудиторией, полной людей, и провести презентацию. Одно его заикание наверняка будет проблемой, и я знал, как его это смущает. Но я больше не говорил ему об этом и согласился.

— Звучит идеально.

Орин несколько минут рассматривал одну из диаграмм, после чего закрыл папку и отложил её в сторону.

— Ты готов к экзаменам? Осталась всего неделя, — сказал он.

— Думаю, готов. Я найду несколько часов на учёбу до следующей среды. Буду готов, — он улыбнулся от моей уверенности. Мне не нужно было спрашивать, готов ли он, он постоянно устраивал мне проверки знаний. Он знал наш материал вдоль и поперёк. — Ты готов к Торонто?

Я убедил его провести две ночи вдали от дома. Через десять дней, на выходные, когда будет его день рождения, мы планировали поехать в Торонто. Мы выедем днём в пятницу, проведём вместе ночь в отеле, посмотрим достопримечательности в субботу, включая ужин во вращающемся ресторане наверху Си-Эн Тауэр, проведём ещё одну ночь в отеле, затем на следующий день сходим в музей. Дел будет много, но я был крайне взволнован идеей провести это время вместе.

— Думаю, да, — честно ответил он. Мгновенная суета, когда он разорвал зрительный контакт, сказала мне, что он по-прежнему не уверен.

Хоть я настаивал, что у нас могут быть раздельные кровати или даже номера, если ему нужно, он сжал губы и сказал мне, что я веду себя глупо.

«Мы встречаемся. Мы можем спать в одной кровати. Я тебе доверяю».

Глаза его выдавали. Как бы ему ни хотелось, чтобы его заявление было правдой, правда была в том, что внутри него жила доля сомнения, от которой он не мог избавиться.

 ***

 На следующий день я заехал за Орином пораньше перед занятием. Мы вызвались выступать первыми, чтобы ускользнуть пораньше и провести больше времени вместе вечером.

Ричард тоже пришёл раньше и дал нам место разложить свои принадлежности. Орин — мозг нашей операции — включил презентацию на своём ноутбуке и убедился, чтобы она правильно отображалась на экране впереди. Он один раз прощёлкал наши слайды, чтобы перепроверить, что они идут в правильном порядке.

Когда студенты начали заходить и занимать свои места, я заметил у Орина первые признаки тревожности. Он обнимал руками своё тело и бросал взгляд на болтающих людей. Его дыхание изменилось, и он потёр свой висок.

Я вышел вперёд, готовый последний раз предложить взять на себя роль докладчика, когда он резко покачал головой.

— Я в порядке. Н-н-не надо.

Он не был в порядке. Это было очевидно, но я остался на месте и позволил ему самому решить, что лучше.

В семь часов Ричард привлёк внимание класса и объяснил, как пройдёт вечер презентаций. Затем он предоставил слово нам.

Орин оставался сидеть перед ноутбуком, готовый листать слайды, когда я начну. Меня никогда не беспокоила необходимость выступать перед людьми. Меня никогда не беспокоили люди и их мнения. Аудитория была наполнена студентами, которые были значительно моложе меня и которые проявили себя ещё менее зрелыми, но даже это меня не беспокоило.