Люби меня всего - [102]

— Кто прямо сейчас с тобой говорит? — спросил доктор Дельмар.

— Т-Тео.

— Скажи Тео, что мы разговариваем, и сейчас не его очередь.

Я был в шоке от того, как твёрдо доктор Дельмар говорил с Орином. Он был строг в отношении к нему. По какой-то причине я всегда полагал, что он будет более мягким и понимающим.

Орин опустил руку и перевёл взгляд на своего доктора. Ожидание на лице доктора Дельмара привело меня в замешательство. Только когда Орин кивнул, я понял. Он ждал подтверждения, что Орин выполнил его просьбу.

— А теперь скажи мне, почему Коув злится.

Орин пожал плечами, как наказанный подросток.

— Я не знаю.

— Он пишет в дневнике?

— Да.

— Что он тебе пишет?

— Он не пишет мне. Он жалуется и выражает на всех страницах ненависть.

Доктор Дельмар на мгновение сузил глаза, после чего скрестил руки на груди.

— Дай мне поговорить с ним.

— Нет! — огрызнулся Орин, на его лице впервые появилась паника. — Я-я н-не могу… он н-не послушает. Он ненавидит меня.

Мне потребовались все силы, чтобы не вмешаться. Какого чёрта делал этот доктор? Я потянулся за рукой Орина, чтобы успокоить его, но доктор Дельмар поднял палец вверх, чтобы меня остановить.

— Орин. Послушай меня, — доктор Дельмар наклонился вперёд и впился взглядом в Орина. — Он не уйдёт, если ты будешь его игнорировать. Он станет только хуже, если ты будешь сильнее пытаться приструнить или контролировать его. Если ты хочешь мира в своей системе, тебе нужно найти баланс с Коувом. Ты меня слышишь?

В глазах Орина стояли слёзы, и я боролся с желанием снова потянуться к нему. Он кивнул, но это было напряжённо и натянуто.

— Лёгкое общение, которое у тебя есть с Тео, можно достичь со всеми.

— Я знаю.

— Я рад, что ты знаешь. И что ты собираешься с этим делать? Я устаю видеть тебя здесь.

Орин не ответил, а опустил голову и молчал. Всё это время я ходил вокруг Орина на цыпочках, относясь осторожно к каждому дню, когда мы были вместе. Казалось, у доктора был совершенно другой подход, и он не терпел никакой чепухи. Это было удивительная, но открывающая глаза перспектива.

— А как ты справляешься, Вон?

Я опешил, когда разговор переключился на меня.

— Эмм, я… — переведя взгляд на Орина, я на мгновение притормозил, но решил ответить честно. — У меня была тяжёлая неделя. Иногда это может быть трудно для понимания.

— Несомненно.

Лоб Орина нахмурился от моего признания, и он зажал губу зубами. На этот раз, когда я потянулся за его рукой, меня не остановили.

— Тяжело не винить себя.

— Вон, — Орин покачал головой, и его голос был пропитан эмоциями. — Почему ты винишь себя? Ты ни в чём из этого не виноват.

Я перевёл взгляд на доктора Дельмара и сгримасничал. Я не планировал говорить об этом при свидетелях.

— Тяжело этого не делать, — сказал я Орину. — Иногда у меня такое чувство, что я провоцирую переключения, а я никогда не хотел этого. После этого я чувствую себя ужасно.

Когда Орин собирался ответить, его остановил тот же палец, который раньше задержал моё движение.

— Состоять в отношениях с человеком с ДРЛ может быть крайне обременительно. Легко утомиться, пока пытаешься успевать за внезапными переключениями и различными личностями день за днём. Какая у тебя система поддержки, Вон? Люди в твоей ситуации часто обнаруживают, что им тоже нужна помощь.

— На самом деле, я как раз на этой неделе нашёл группу в интернете. Я пообщался с парой людей, которые в том же положении, но намного дольше. Это было очень познавательно.

— Это отлично.

— Ты серьёзно? — вмешался Орин. — Я этого не знал.

Я сжал его руку.

— Я неделю тебя не видел.

— Ну, как я говорю Орину, ключ к любой функционирующей системе — или отношениям — это общение, — доктор Дельмар хлопнул по своему колену, привлекая внимание нас обоих и разрывая напряжение, которое повисло на последние несколько минут. — Я подпишу твои документы на выписку. Чтобы я не звучал как заевшая пластинка, ты мне скажи, что нужно делать с этого момента, Орин.

— Поговорить с Коувом.

— Во вторник принеси свои дневники. Я хочу услышать, как всё прошло.

Выписка Орина заняла ещё час. К тому времени, как ему вернули одежду, а мне мои личные вещи, было за полдень. Мы ехали к нему домой в относительной тишине, и когда мы заехали на подъездную дорожку, Орин заёрзал и спросил:

— Ты… ты не против остаться?

Я заглушил двигатель и улыбнулся.

— Если ты думал, что я подвезу тебя и сбегу, ты ошибаешься. Ты так просто от меня не избавишься.

На самом деле, я решился собрать сумку для ночёвки и оставил её на заднем сидении. Если бы только Орин не настаивал, чтобы я ушёл, я собирался остаться на ночь. Мне нужно было быть с ним, особенно после всех переживаний, которые охватывали меня последнюю неделю.

Пока он принимал душ, я просмотрел шкафчики и холодильник у него на кухне, чтобы найти нам что-нибудь на ланч. Я остановился на большом противне с голубцами, который нашёл в морозилке. Это было намного больше, чем нам нужно было на ланч, но к тому времени, как они разогрелись, я подумал, что этой еды будет достаточно, чтобы устроить ланч, переходящий в обед.

«Спасибо, Тео».

Пока мы поели и убрались, было уже начало пятого. Мы устроились на диване, и Орин прижался ко мне сбоку. Удовольствие, которое принёс этот момент, было долгожданным. Никто из нас не говорил долгое время, просто наслаждаясь компанией друг друга, чего было достаточно. Вся вина и тревожность, которые принесла неделя, отошли на задний план.