Лягушки - [22]
Испытывая в душе признательность, народные массы в то же время тайно принимали решение: нужно обязательно рожать больше детей, ответить на заботу государства. Жена кладовщика зернового склада коммуны Сяо Шанчуня – она же мать моего одноклассника Сяо Сячуня – уже родила Сяо Сячуню трех младших сестер, самую младшую еще не отняла от груди, а живот у нее опять стал закругляться. Гоня с выпаса корову, я нередко видел Сяо Шанчуня, который проезжал на стареньком велосипеде через мостик. Под тяжестью его дебелой туши велосипед скрипел на все лады. Бывало, кто-нибудь из деревенских в шутку интересовался: «И сколько же тебе годов, почтенный Сяо? И ночью передохнуть не удается?» Тот с ухмылочкой отвечал: «Нет, отдыхать некогда, надо для государства людей клепать, не жалея сил!»
В конце 1965 года из-за стремительного роста населения наверху забеспокоились. Впервые со времени основания нового Китая поднялась высокая волна планирования рождаемости. Власти выдвинули лозунг: «Один не мало, двое как раз, трое много». Когда приезжала кинопередвижка из уезда, перед основной картиной дополнительно показывали диапозитивы, популяризирующие знания о планировании рождаемости. Когда на экране появлялись большущие картинки с изображением мужских и женских половых органов, в темноте раздавались пронзительные выкрики и дикий хохот. Мы, подростки, тоже бестолково шумели, а многие молодые люди тайком прижимались друг к другу. Подобная пропагандистская кампания против беременности больше походила на возбуждающее средство для ее ускорения. Уездная театральная труппа организовала с десяток бригад, которые ездили по деревням и исполняли одноактную пьеску «Половина неба»[32], в которой подвергалась критике предпочтение мальчикам и пренебрежение девочками.
В то время тетушка уже стала заведующей гинекологическим отделением здравпункта коммуны, а по совместительству – заместителем руководящей группы коммуны по планированию рождаемости. Возглавлял группу секретарь парткома коммуны Цинь Шань, но чисто номинально, делами он почти не занимался. По сути дела работой по планированию рождаемости в коммуне руководила, организовывала ее и проводила моя тетушка.
Она подраздалась, стали желтеть белые зубы – предмет зависти многих, которые ей недосуг было чистить, в голосе появились хрипловатые мужские нотки.
Мы нередко слышали ее выступления из громкоговорителей, и начинала она в основном такими словами: «Каждый занимается тем, что хорошо умеет делать. Что делает, о том и кричит. Специальность – любимая тема разговора. Вот мы сегодня и поговорим о планировании рождаемости…»
В тот период авторитет тетушки среди народа отчасти снизился, сплетничать про нее стали даже женщины, которым она сделала много добра.
Хотя она взялась за работу по планированию рождаемости не жалея сил, результаты были ничтожны, никто из земляков ее не поддержал. Во время выступления у нас в деревне уездной театральной труппы, когда главная героиня на сцене пропела «Времена теперь другие, мужчина и женщина равны», стоявший рядом отец Ван Ганя Ван Цзяо громко выругался: «Чушь собачья! Равны? Кто посмел сказать „равны“?!» Толпа у сцены загудела, начался галдеж и крики. На сцену полетели обломки черепицы. Обхватив головы руками, артисты обратились в бегство. Ван Цзяо, который в тот день после полуцзиня водки был под хорошим хмельком, разошелся не на шутку, растолкал всех, нетвердой походкой выскочил на сцену и, размахивая руками, стал орать: «И так небом и землей правите, а еще задумали учить, рожать народу детей или не рожать? Ежели вы такие умные, найдите веревку и бабам их хозяйства-то позашивайте». Толпа грохнула смехом. Ван Цзяо еще больше разошелся, поднял со сцены кусок черепицы, прицелился и метнул в ослепительно-яркую газовую лампу, висевшую на передней поперечной балке. Лампа погасла, сцена и пространство перед ней погрузились в кромешную тьму. Ван Цзяо за это просидел под арестом полмесяца. Но когда его выпустили, он и не думал сдаваться и при встрече с кем-нибудь зло заявлял: «Ежели так дело пойдет, они и елду мне оттяпают!»
Раньше, когда тетушка приходила к нам, все ее тесно окружали и приветствовали; теперь же, стоило ей появиться, ее холодно избегали. Матушка поинтересовалась:
– Ты, сестрица, эти дела с планированием рождаемости сама придумала или сверху заставили?
– Что значит «сама придумала»! – вспыхнула тетушка. – Это призыв партии, указание председателя Мао, политика государства. Председатель Мао говорит: «Человечеству нужно ограничивать себя, довести дело до запланированного роста»[33].
– С древности повелось, что рождение детей – непреложный закон неба и земли, – покачала головой матушка. – Во времена династии Хань император издал указ, согласно которому всех девиц, которым исполнилось тринадцать лет, надлежало выдавать замуж. В противном случае старших членов семьи привлекали к ответу. Если женщины не будут рожать детей, где государство наберет солдат? День за днем трубят о том, что на нас собираются напасть, каждый день кричат об освобождении Тайваня, а если не давать женщинам рожать, откуда эти солдаты возьмутся? Не будет солдат, кто будет отражать американскую агрессию? Кто Тайвань освобождать будет?
«Страна вина», произведение выдающегося китайского романиста наших дней Мо Яня (род. 1955), дает читателю прекрасную возможность познакомиться с самой яркой и колкой сатирой в современной китайской литературе. Великолепная, оригинальная образность, безграничная сила воображения, сплетенная с мифологичностью, мастерское владение различными формами повествования — все это присуще уникальному стилю Мо Яня.
«Красный гаолян» — самое известное произведение Мо Яня, китайского прозаика, лауреата Нобелевской премии (2012 г.). По мнению критиков, премию эту присудили писателю во многом благодаря этому роману, включённому в список ста лучших китайских романов минувшего века. Во всём мире с огромным успехом прошёл фильм «Красный гаолян», снятый по этому произведению и пробудивший у многих российских зрителей интерес к истории и культуре Китая. Теперь впервые на русском языке выходит и сам роман, написанный жёстко, даже жестоко.
Повествователь, сказочник, мифотворец, сатирик, мастер аллюзий и настоящий галлюциногенный реалист… Всё это — Мо Янь, один из величайших писателей современности, знаменитый китайский романист, который в 2012 году был удостоен Нобелевской премии по литературе. «Сорок одна хлопушка» на русском языке издаётся впервые и повествует о диковинном китайском городе, в котором все без ума от мяса. Девятнадцатилетний Ля Сяотун рассказывает старому монаху, а заодно и нам, истории из своей жизни и жизней других горожан, и чем дальше, тем глубже заводит нас в дебри и тайны этого фантасмагорического городка, который на самом деле является лишь аллегорическим отражением современного Китая. В городе, где родился и вырос Ло Сяотун, все без ума от мяса.
Мо Янь – один из самых известных современных китайских писателей, лауреат Нобелевской премии по литературе 2012 года за «галлюцинаторный реализм, который объединяет народные сказки с историей и современностью». «Перемены» – история «маленького человека», чья жизнь меняется вместе с жизнью страны. Неторопливое, чрезвычайно образное повествование ведет нас от одного события к другому. Автор делится с нами своими размышлениями и наблюдениями, не упуская ни единой детали. И эти детали дают гораздо более полное представление о жизни Китая и китайцев, чем самые толстые учебники истории.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге «Устал рождаться и умирать» выдающийся китайский романист современности Мо Янь продолжает своё грандиозное летописание истории Китая XX века, уникальным образом сочетая грубый натурализм и высокую трагичность, хлёсткую политическую сатиру и волшебный вымысел редкой художественной красоты.Во время земельной реформы 1950 года расстреляли невинного человека — с работящими руками, сильной волей, добрым сердцем и незапятнанным прошлым. Гордую душу, вознегодовавшую на своих убийц, не примут в преисподнюю — и герой вновь и вновь возвратится в мир, в разных обличиях будет ненавидеть и любить, драться до кровавых ран за свою правду, любоваться в лунном свете цветением абрикоса…Творчество выдающегося китайского романиста наших дней Мо Яня (род.
Рассказы букеровского лауреата Дениса Гуцко – яркая смесь юмора, иронии и пронзительных размышлений о человеческих отношениях, которые порой складываются парадоксальным образом. На что способна женщина, которая сквозь годы любит мужа своей сестры? Что ждет девочку, сбежавшую из дома к давно ушедшему из семьи отцу? О чем мечтает маленький ребенок неудавшегося писателя, играя с отцом на детской площадке? Начиная любить и жалеть одного героя, внезапно понимаешь, что жертва вовсе не он, а совсем другой, казавшийся палачом… автор постоянно переворачивает с ног на голову привычные поведенческие модели, заставляя нас лучше понимать мотивы чужих поступков и не обманываться насчет даже самых близких людей…
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.
Ближайшее будущее. Льды Арктики растаяли. Туристический бизнес открывает новые горизонты, и для желающих достичь ранее недоступные места запускаются новые экспедиции. Пассажиры круизного лайнера мечтают увидеть белого медведя, а вместо него им придется найти еще нечто более удивительное – мертвое тело во льду. Кто этот человек? Был ли он жертвой незнакомцев или самых близких людей, безжалостно его предавших? Вместе со льдом растают и коварные тайны прошлого.
Маленькая девочка со странной внешностью по имени Мари появляется на свет в небольшой швейцарской деревушке. После смерти родителей она остается помощницей у эксцентричного скульптора, работающего с воском. С наставником, властной вдовой и ее запуганным сыном девочка уже в Париже превращает заброшенный дом в выставочный центр, где начинают показывать восковые головы. Это начинание становится сенсацией. Вскоре Мари попадает в Версаль, где обучает лепке саму принцессу. А потом начинается революция… «Кроха» – мрачная и изобретательная история об искусстве и о том, как крепко мы держимся за то, что любим.
В самолете, летящем из Омана во Франкфурт, торговец Абдулла думает о своих родных, вспоминает ушедшего отца, державшего его в ежовых рукавицах, грустит о жене Мийе, которая никогда его не любила, о дочери, недавно разорвавшей помолвку, думает о Зарифе, черной наложнице-рабыне, заменившей ему мать. Мы скоро узнаем, что Мийя и правда не хотела идти за Абдуллу – когда-то она была влюблена в другого, в мужчину, которого не знала. А еще она искусно управлялась с иголкой, но за годы брака больше полюбила сон – там не приходится лишний раз открывать рот.
Натан Гласс перебирается в Бруклин, чтобы умереть. Дни текут размеренно, пока обстоятельства не сталкивают его с Томом, племянником, работающим в букинистической лавке. «Книга человеческой глупости», над которой трудится Натан, пополняется ворохом поначалу разрозненных набросков. По мере того как он знакомится с новыми людьми, фрагменты рассказов о бесконечной глупости сливаются в единое целое и превращаются в историю о значимости и незначительности человеческой жизни, разворачивающуюся на фоне красочных американских реалий нулевых годов.