Лузитанская лира - [24]

Шрифт
Интервал

Душа утех ни в чем не находила,
И ей существования острог
Несносен стал, тайком она мечтала
Прервать ненужной жизни горький ток.
И все же выжить силы ей достало,
Хоть на себе кровавый след несет,
Как от алмаза или от металла.
Но вновь передо мной горит восход,
И над землей поднялся свет безбрежный,
От мрачных туч очистив небосвод.
И я в себе услышал сладкий, нежный
Напев стихов сочувственных твоих,
Что тихо повторял зефир прилежный.
Я взор отверз, и вот в очах моих
Вновь заблистало солнце, чье сиянье
Во мне смело следы теней ночных.
Ведь ты, Анраде, подарил мне знанье,
Как победить извечной скорби жуть,
И вышел я на бой без колебанья.
О друг, ты указал мне торный путь,
Но слабый дух не жаждал исцеленья,
Он на мятеж осмелился дерзнуть:
Отверг природы он установленья
И общий человеческий закон,
Посмев мне оказать сопротивленье,
Безмерным горем был измучен он:
Коль разделяет любящих могила,
Живой двойною болью уязвлен.
Ужель в искусстве иль в словах есть сила,
Чтобы сумела мой смягчить удел
И мне мою утрату возместила?
Погас огонь, в котором я горел,
Гордясь своей счастливою судьбою,
Огонь, который я стократ воспел!
Тот узел, что связал ее со мною
И в сладостном плену меня держал,
Разрублен был безжалостной рукою!
Кто, так страдая, смерти б не алкал,
Не призывал ее к себе как милость?
Его за слезы кто бы упрекал?
Чье сердце бы с потерею смирилось,
Коль скоро не железное оно,
И под ударом страшным не разбилось?
Ужель, Марилия, не суждено
С собою рядом зреть мне дух твой ясный
И сердце, что любовию полно?
Мне не ловить уже твой взор прекрасный,
Что ярче солнца для меня блистал,
Но вдруг погас, словно закат ненастный,
Уже не видеть дивных уст коралл,
В чьей мелодичной сладостной теснине
Жил голос твой, что бури усмирял.
Красы твои, достойные богини
Бессмертной, а не женщины земной,
Под гробовой плитой сокрыты ныне!
Но как поверить мог рассудок мой,
Что для любви, которой нет предела,
Уже предел назначен роковой?
Скорбь жгучая, язви мне мозг и тело
И пережги скорее эту нить,
Что Парка перервать не захотела!
Андраде, не спеши меня винить
За то, что я поддался вновь страданью
И твердость не способен сохранить.
Я поднял взор и увидал сиянье,
И прочитал я неба посреди
Все то, что ты писал мне в назиданье.
И я вскричал: «О боже, пощади!
Велик мой грех, но сжалься надо мною,
Мой дух ослабший силою снабди
И огради терпения стеною,
Чтоб разум жажду смерти победил
И истиной проникнулся святою!»
Писал ты: «Тот, кто вечность сотворил,
Дает и стойкость в жизни быстротечной».
Мне горе превозмочь достало сил,
Я слезы стер и принял вид беспечный,
Хоть изнутри все так же пламя жжет,
И эта пытка будет длиться вечно.
Смерть не зову. Душа покорно ждет,
Когда из этой горестной темницы
Ей на свободу выйти срок придет.
Чуть для меня на небе загорится
Мой добрый знак, счастливая звезда,
Тотчас душа взовьется, словно птица,
И полетит стремительно туда,
Где наконец с возлюбленной смогу я
В любви небесной слиться навсегда.
Я вижу, как она с небес, тоскуя,
Зовет меня последовать за ней,
И на нее с надеждою гляжу я,
Но ранит взор мне блеск ее лучей,
И отвожу глаза я, ослепленный:
Сей горний свет не для земных очей.
Она мне молвит: «Предопределенной
Дорогою пойдет, отринув плоть,
Душа и в небо внидет обновленной.
Коль любишь ты, старайся побороть
Соблазн тщеты, и встретимся с тобою,
Когда тебя решит призвать господь.
Что на земле считал ты красотою,
То было тень, а ныне стало тлен.
Тщись обрести блаженство неземное
И лживых благ земных отвергни плен».

ПОСЛАНИЕ

Перо дʼАндраде Каминья

Тебя прославил твой, Андраде, труд:
В нем поколенья, что придут на смену,
Пример для подражания найдут.
Твоим талантом почтены Камены,
За что уже ты награжден от них
И дале будешь взыскан непременно;
Таблицы золотой твой каждый стих
Достоин, и парнасские царицы
Являют нам в писаниях твоих,
Что в нас античность может возродиться,
И посему я с вольной простотой
Спешу к тебе с посланьем обратиться.
Любить и почитать язык родной.
Дабы он не заглохнул в небреженье,
Для пишущих — издревле долг святой;
Готов был каждый ради украшенья
Родимой речи не щадить труда
И тем ее добиться возвышенья.
Обязана, Эллада, навсегда
Ты песням величавого Омира[49].
С тех пор ты языком своим горда.
И твой язык, о Рим, владыка мира.
Прославила средь всех племен и стран
Звучаньем чистым мантуанца[50] лира.
А ныне Гарсиласо и Боскан
Столь ясным, гибким сделали испанский,
Что стал он благозвучен, как орган.
А кто отшлифовал так итальянский?
Да сами итальянцы! Чист, высок,
Изящен стал их диалект тосканский.
Ему теперь любой доступен слог,
И я скажу, не усомнясь нимало.
Что в том его бессмертия залог.
С любовью пылкой сметливые галлы
Очистили французский свой, и вот
Достиг теперь он силы небывалой.
Но обречен на гибель тот народ,
Что знать не хочет языка родного
И у других слова взаймы берет.
Не сыщешь и средь варваров такого,
Кто б отвергал язык земли своей,
Прельстясь высокой звучностью чужого.
Любой народ — араб, сармат, халдей —
Родимого наречья был ревнитель
И обучал ему своих детей.
Сейчас у нас есть доблестный воитель,
Что в трепет повергает мусульман,
Но этот многославный победитель
Почел, что регламент быть должен дан
Для португальских войск на чужестранном.

Еще от автора Антониу Перейра Нобре
Лузиады. Сонеты

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Лузиады

 В поэме "Лузиады" - литературном памятнике мирового значения - Камоэнс создал истинный эпос Ренессанса. Это произведение было задумано как национальная героическая поэма в духе "Одиссеи", которая прославила бы португальцев - потомков легендарного Луза, лузитан (как называли их римляне). "Лузиада" повествует о морском походе одного из "великих капитанов той эпохи, Васко да Гамы, проложившего путь в Ост-Индию вокруг южных берегов Африки, и о первом проникновении португальцев в эту страну.


Сонеты

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Стихи

В рубрике «Литературное наследие» — стихотворения португальского поэта Антониу Номбре (1867–1900). «Когда он родился, родились мы все» — так озаглавлена это подборка, предваряемая подробным вступлением переводчицы Ирины Фещенко-Скворцовой.


Мельник ностальгии (сборник)

Антонио Перейра Нобре (1867–1900) – один из лучших португальских поэтов конца XIX столетия, о котором Фернандо Пессоа, символ португальской словесности нового времени, сказал: «Когда он родился, родились мы все». Антонио Нобре первый раскрыл европейцам душу и национальный уклад жизни португальцев. Автобиографические темы и мотивы – главный материал, которым оперирует поэт; они, как и географическое пространство его стихов – деревушки и города родной земли, сверкающие в его стихах волшебными красками, – преобразуются в миф.До настоящего времени Нобре был неизвестен русскому читателю.


Рекомендуем почитать
Салернский кодекс здоровья

В IX в. в итальянском городе Салерно возникла корпорация врачей - первая в Западной Европе - не только осуществлявшая лечение больных, но и обучавшая врачебному искусству. Позже она стала известна во всем мире как Салернская врачебная школа. Наибольшего расцвета Салернская школа достигла в XII в. Император Фридрих II дал ей исключительное право присваивать звание врача и запретил заниматься медицинской практикой без соответствующей лицензии этой школы. Обучение продолжалось пять лет, после чего в течение одного года следовала обязательная практическая работа.


Памятники византийской литературы IV-IX веков

В книге публикуются переводы наиболее характерных и ценных памятников византийской литературы IV–IX веков, в том числе Василия Кесарийского, Григория Назианзина, Романа Сладкопевца, Иоанна Златоуста и др. Большинство текстов впервые появляются на русском языке. В исследовательских статьях рассматриваются жанры византийской литературы, как то: жития, летописи, гимны, эпиграммы, басни, письма. Показана их связь с античной художественной традицией. Ответственный редактор Л.А. Фрейберг.


История жизни и достижений Генриха VII

«История жизни и достижений Генриха VII» ("De Vita atque Gestis Henrici Septimi Historia", ок. 1500–1502 гг.) — первый официальный литературный памятник (помимо хроник) периода ранних Тюдоров, запечатлевший победу Генриха Ричмонда над Ричардом III Йорком в битве при Босворте в 1485 г. и последовавшие годы триумфа новой династии. Ее автором является Бернар Андре (1450–1522), французский гуманист, английский придворный поэт и историограф, учитель принцев Артура и Генриха (будущего Генриха VIII). «История жизни…» — биография монарха, в которой наибольшее внимание уделяется вопросам генеалогии правителя, легитимности династии Ланкастеров, праву Генриха быть их наследником, жестокости врагов короны. Публикуемый перевод, осуществленный с латинского языка, снабженный вступительной статьей и комментариями, будет интересен не только историкам, политологам, правоведам, но и широкому кругу читателей.


Наследники Вюльфингов

Страшные и трагические сказания о страстной любви, кровопролитных битвах, схватках с драконами и чудовищами, включенные в книгу, не оставят равнодушными ни взрослых читателей, ни, тем более, их детей.  Прозаический пересказ германских эпических произведений выполнен в конце XIX века.


Хроники 1340–1350

Издание является продолжением русского перевода «Хроник» Жана Фруассара, опубликованного в 2008 году. В нем представлены три основные редакции Книги Первой («Амьенский манускрипт», «Римский манускрипт», манускрипты «семейства А/В») и освещаются события Столетней войны, происходившие с 1340 по 1350 г. В центре внимания Фруассара — борьба за бретонское наследство между Блуаским и Монфорским домами; военные действия в Аквитании (1345–1346); поход Эдуарда III по землям Северной Франции, итогом которого стала битва при Креси и завоевание города Кале (1346–1347); англо-шотландское противостояние, обернувшееся сокрушительным поражением для шотландцев в битве при Невилз-Кроссе (1346); эпидемия чумы, охватившая Западную Европу в 1348 г., а также многие другие исторические события, случившиеся в указанный период. Основной текст «Хроник» Фруассара дополняет обширное приложение, в котором помещены переводы нарративных и документальных источников XIV столетия.


Испанская классическая эпиграмма

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Лирика 30-х годов

Во второй том серии «Русская советская лирика» вошли стихи, написанные русскими поэтами в период 1930–1940 гг.Предлагаемая читателю антология — по сути первое издание лирики 30-х годов XX века — несомненно, поможет опровергнуть скептические мнения о поэзии того периода. Включенные в том стихи — лишь небольшая часть творческого наследия поэтов довоенных лет.


Серебряный век русской поэзии

На рубеже XIX и XX веков русская поэзия пережила новый подъем, который впоследствии был назван ее Серебряным веком. За три десятилетия (а столько времени ему отпустила история) появилось так много новых имен, было создано столько значительных произведений, изобретено такое множество поэтических приемов, что их вполне хватило бы на столетие. Это была эпоха творческой свободы и гениальных открытий. Блок, Брюсов, Ахматова, Мандельштам, Хлебников, Волошин, Маяковский, Есенин, Цветаева… Эти и другие поэты Серебряного века стали гордостью русской литературы и в то же время ее болью, потому что судьба большинства из них была трагичной, а произведения долгие годы замалчивались на родине.


Стихи поэтов Республики Корея

В предлагаемой подборке стихов современных поэтов Кореи в переводе Станислава Ли вы насладитесь удивительным феноменом вселенной, когда внутренний космос человека сливается с космосом внешним в пределах короткого стихотворения.


Орден куртуазных маньеристов

Орден куртуазных маньеристов создан в конце 1988 года Великим Магистром Вадимом Степанцевым, Великим Приором Андреем Добрыниным, Командором Дмитрием Быковым (вышел из Ордена в 1992 году), Архикардиналом Виктором Пеленягрэ (исключён в 2001 году по обвинению в плагиате), Великим Канцлером Александром Севастьяновым. Позднее в состав Ордена вошли Александр Скиба, Александр Тенишев, Александр Вулых. Согласно манифесту Ордена, «куртуазный маньеризм ставит своей целью выразить торжествующий гедонизм в изощрённейших образцах словесности» с тем, чтобы искусство поэзии было «возведено до высот восхитительной светской болтовни, каковой она была в салонах времён царствования Людовика-Солнце и позже, вплоть до печально знаменитой эпохи «вдовы» Робеспьера».