Лунный блюз - [5]

– Ну?

– Мой предыдущий кореш тоже не хотел нюхать дерьмо, поэтому лежал головой к решетке. Лежал до тех пор, пока ему эту самую голову не отрезали. – Роннин толи рыгнул, толи хихикнул. – Так что не глупи. Лучше жить в дерьме, чем сдохнуть, лежа к нему ногами. К тому же здесь все равно воняет. – Он спрыгнул с койки на пол и протянул руку. – Я Роннин.

– Ист.

– Что ж, Ист… – колючий взгляд изучал новоприбывшего. – Первый раз на дне?

– Мой брат сидел в «Раках».

– Выжил?

– Нет.

Роннин помрачнел, забрался обратно на свою койку и повернулся к стене.

* * *

Представь себя охранником по имени Лео.

Ночь. Свет отключают в десять, но стены еще пару часов продолжают люминесцировать. Возьми одну из собак по кличке Бестия. Натяни черные перчатки. Слышишь? Это цокают каблуки твоих сапог о каменный пол. Смотри. Тени сжирают южные копи. Стальные решетки блестят в темноте, словно люминесцируют вместе со стенами. Техника остывает. Где-то между камней тихо осыпается песок. Бестия шмыгает носом, к чему-то принюхиваясь. Чувствуешь, как она дергает твой поводок? Иди следом за ней. Видишь? Там, за камнями. Что-то темное и бесформенное. Подойди ближе. Пни эту массу носком сапога. Ничего. Всего лишь жидкость, вытекающая из разлома в каменных породах. Слышишь? Бестия что-то лакает. Направь луч своего фонаря на ее морду. Видишь? Длинный розовый язык вылизывает каменный пол. Дерни ее за поводок. Чувствуешь, как она упирается? Кажется, вот-вот и Бестия зарычит, но эти твари не рычат. Никогда не рычат. Идеальные машины для охраны отбросов общества. Вспомни своего друга, с которым играешь по выходным в боулинг в местном клубе. Может быть, когда строительство южного крыла будет закончено, он станет твоим напарником – не молчаливая Бестия, нацеленная на заключенных, а настоящий человек.

Бестия сдается, перестает упираться и идет рядом с тобой. Слышишь, как она дышит? Тяжело, прерывисто, с какими-то булькающими хрипами. Что за странное место? Вспомни Саймона из параллельной смены. Он уволился полгода назад, как раз в тот самый день, когда в южных копях началось строительство. Никому ничего не сказал, не попытался объяснить. Вчера он такой же, как ты, вчера он тот, кого ты понимаешь, а сегодня – раз и все. Ничего общего. Словно другой человек. Идет к Говарду, пишет заявление и уезжает в Селену.

Бестия задыхается и падает на бок. Ты берешь ее на руки и несешь в медпункт, чувствуя, как по спине катятся капли холодного липкого пота. «Никогда не думал, что эта псина такая тяжелая!» – говоришь ты себе, но где-то внутри голос шепчет о страхе. Диком, первородном страхе, где правят лишь инстинкты, заставляя волосы на затылке шевелиться, превращая ноги в ватные и непослушные и рождая желание кричать. Очень громко кричать… Ты ускоряешь шаг…

Глава вторая

Состав вздрогнул и остановился у пирона. Вокзал был старым, одноэтажным с тяжелыми дверьми, открывающимися внутрь. Кевин вышел из вагона. Невысокий, худой, темноволосый, с серыми, почти черными глазами и четкими угловатыми чертами лица. У него не было с собой багажа, если не считать светловолосой девушки, с которой он познакомился в купе. Она улыбалась, демонстрируя идеально-белые зубы. Ярко-розовая помада блестела на полных губах. Холодный ветер трепал ее тонкие волосы, забирался под короткую юбку. Кевин запрокинул голову, заставляя себя оторвать взгляд от ее упругих ягодиц. Небо было темно-серым, затянутым грязными тучами. Намечался дождь.

– Кевин, – позвала блондинка. Ее карие глаза прищурились. – Ты же говорил, что тебя будут встречать.

– Опаздывают, наверно, – сказал Кевин.

Они вошли в здание вокзала. Большие стрелочные часы на стене показывали полдень. Всегда показывали. Блондинка засмеялась. Пара стрижей пронеслась под потолком. Сквозняк разгуливал внутри холодных каменных стен. Две белых вывески с крупными черными буквами застывшие над парой дверей, расположенных друг против друга: «Выход на пирон» и «Выход в город». Четыре проржавевших автомобиля с шашками «такси» на крышах в ожидании пассажиров. Тучный водитель с сальными, светлыми волосами открыл багажник, помогая Кевину уложить в него большой чемодан блондинки.

– Позвони мне, – напомнила она.

– Обязательно, Кэт.

Он закурил, провожая уезжающее такси взглядом. Холодный ветер настырно срывал с деревьев последние желтые листья. Новенький автобус приехал, выплюнув два десятка сонных пассажиров. Рыжеволосая школьница с серьгой в носу попросила у Кевина прикурить.

– Красивая зажигалка, – сказала она.

Кевин кивнул и повернулся к ней спиной. Школьница состроила ему мордочку, взвалила на плечи сумку и пошла прочь, виляя непропорционально широкими бедрами. Кевин застегнул куртку, вглядываясь в далекий поворот. Делл опаздывала. Всегда опаздывала. Ее большой для женщины «Эксплорер» появился лишь спустя четверть часа вместе с моросью и ознобом, который начинал пробирать тело Кевина.

– Извини, – сказала она.

Кевин сел в машину. Отопитель шумел, наполняя салон теплом.

– Ты поговорила с мужем?

– Пока еще нет.

Кевин состроил кислую мину.

– Только не начинай! – остановила его Делл. – Думаешь, это так просто? Сказала и все, да?