Лунная Заводь - [31]

— Ты ничего не сделала им, раз они оказались на вашей земле?

Она уловила нотку неодобрения в его голосе. Ярость вскипела в ней.

— Уильям, это был лишний вопрос. Но ладно, я отвечу на него. Нас было три всадника, а у них — шесть винтовок. Я подсчитала, и шансы оказались не в мою пользу. Но не беспокойся обо мне. Я увижу, как свет исчезнет из их глаз, прежде чем все закончится.

Она встала, вымыла миску и ушла в спальню.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

УИЛЬЯМ доел тушеное мясо без восторгов, но это все же была еда, и он понятия не имел, когда снова сможет поесть. Он сполоснул миску и тихими волчьими шагами прокрался к ее спальне, толкнув дверь кончиками пальцев. Девушка уже спала. Она лежала, прислонившись к стене, скрестив ноги и положив меч на плечо. У него было такое чувство, что если он подойдет чуть ближе, она проснется с клинком в руке, поэтому он просто остался стоять в дверях.

Он изучал, как волна темных волос обрамляет ее лицо, рассыпаясь по плечам почти до пола. Она была такой хорошенькой, словно он смотрел на картину. Но эта картина была живой и теплой, и ее аромат вызывал у него желание скулить, словно он был щенком, потому что ему приходилось придерживаться дистанции.

Она обработала ему раны на боку. Он сидел очень смирно и позволил ей сделать это. Он все еще ощущал прикосновение ее пальцев к своей коже. Если бы она знала, о чем он думал, то убежала бы крича. А может, и нет. Крики, похоже, не были ее коньком.

Ее рассказ звучал достаточно правдиво. Эджеры любили враждовать из-за глупого дерьма, и как только вражда начиналась, она никогда по-настоящему не затихала. Чем меньше ставки, тем упорнее они сражались.

Сериза не назвала ему ни одного имени, кроме своего собственного, и у него не было никаких гарантий, что даже это имя было подлинным. Она планировала бросить его в Сиктри и исчезнуть на болоте. Если бы они были на твердой земле, он мог бы выследить ее, но на болоте, где вода не оставляла следы запаха, он не был так уверен. Она знала, что делает.

Если бы это был обычный конфликт, все было бы просто. Она была бы его врагом. Но если она говорит правду, то она жертва, гражданская. Гражданские были под запретом. Пока она не превратила себя во врага, напав на него, у него не было никаких оснований относиться к ней так.

Он хотел ей понравиться. Женщины редко любили его, даже в Сломанном. Они, казалось, чувствовали, что с ним что-то не так, и обходили его стороной.

Уильяму нужен был способ проникнуть в ее семью, чтобы понять, почему Паук решил напакостить им. Сериза была его ниточкой внутрь. Он должен был понравиться ей или, по крайней мере, заставить ее думать, что он достаточно полезен, чтобы взять его с собой. Он должен думать как человек и быть хитрым.

Хитрость не входила в число его достоинств. Кошки были хитры. И лисы тоже. Он был волком. Он брал то, что хотел, и если не мог этого получить, то выжидал, пока не представится возможность сделать это. Она упомянула, что собирается добраться до Сиктри к концу следующего дня. Шансов становилось все меньше. У него было мало времени.

Уильям бросил на нее последний взгляд и ушел в гостиную. Он стащил подушки с дивана, устроил на полу импровизированный тюфяк и лег, загородив собой дверь. В «Зеркале» был человек в Сиктри, Зик Уоллес. Официально он был торговцем кожей и набивщиком чучел. Неофициально он работал на Адрианглию и в свободное время занимался контрабандой. По словам Эрвина, Зик предоставит ему самую свежую информацию о Пауке: где видели его и его команду, с кем они связывались на болоте и так далее. Зик мог бы помочь опознать Серизу, но не более того. Все остальное было на нем.

Думай. Ты тоже человек. Думай.

Он все еще пытался что-то придумать, когда сон одолел его.

***

УИЛЬЯМА разбудил звук тихих шагов. Он открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть голые лодыжки Серизы, проскользнувшие мимо него наружу.

Сбегает. Хотя вряд ли.

Уильям, пригнувшись, последовал за ней. Мрачное озеро безмятежно простиралось вдаль под угрюмым серым небом. Около пристани Сериза вошла в воду по колено, все еще одетая в свою длинную футболку. Он бесшумно последовал за ней, идя по траве, потом осторожно ступая по доскам причала, пока не увидел ее лицо. Ее глаза были закрыты. Она подняла голову к серому небу и встала, слегка раскинув руки, словно приветствуя кого-то.

Ее волосы рассыпались по плечам блестящим водопадом. Ее лицо было печальным.

Уильям присел на край причала. Что, черт возьми, она сейчас делает?

СЕРИЗА вдохнула утренний воздух. Она плохо спала. Однажды она проснулась, потому что ей приснилось, что они добрались до Сиктри, а Уро мертв. В следующий раз ей приснилось, что на дом напали. Сон был настолько ярким, что она даже встала и подошла к своей двери. Оттуда ей была видна столовая и гостиная, обе темные, и Уильям, спящий перед дверью, преграждая путь любым незваным гостям. Во сне его твердая грань голубокровного исчезла. Он выглядел умиротворенным и спокойным. Глядя на него, она успокоилась и снова заснула.

Проснувшись утром тревога не покинула ее. Она оседлала ее и вонзила шпоры. Ответственность за всю семью теперь лежала на Серизе, и она тянула ее вниз тяжелым якорем, что ей думалось, не утонет ли она, если нырнет в озеро.