Лунная радуга. Чаша бурь - [173]

"Во время геодезических измерений в штатах Северная и Южная Каролина проведены аэрофотосъемки; на снимках видны округлые и яйцеобразные воронки, напоминающие метеоритные кратеры. Их насчитывается около трех тысяч, в том числе около ста диаметром более полутора километров. Они занимают площадь более ста тысяч квадратных километров и расположены дугой, с центром в городе Чарлстоне. Это лишь часть поверхности, на которую упало небесное тело, а основной район падения - дно Атлантики к западу от Багамских островов. Астероид взорвался в атмосфере в результате перегрева, разбрасывая осколки на большой площади".

Это об астероиде, вызвавшем катастрофу. Факт, который трудно отрицать. Я не был согласен лишь с тем, что астероид взорвался от перегрева. За время полета в атмосфере нагревается и светится тонкая оболочка, скорлупа, а тело космического гостя остается холодным. Бывали случаи, что после падения на небесных камнях выступал иней. Из-за огромной скорости и сопротивления атмосферы гигантский метеорит мог сбросить с себя скалистые выступы и камни.

В пол-литровой кружке, которую я взял у Сергея Герасимовича, вторые сутки сидевшего на безалкогольной диете, осталось немного чаю. Я пил его маленькими глотками. Погасил свет и лежал с открытыми глазами, слушая, как внизу шумит Хоста. Снова включил приемник. Совпадение: диктор говорил об очередной экспедиции в район Средиземноморья исследовательского судна "Витязь", причем намечалось изучить подводную гору Ампер.

Я поднялся с койки, пошарил в кармане куртки, извлек из него голубой камень, подарок Жени. Что это было? Я не знал, но был уверен, что моя просьба выполнена. Я насчитал шестнадцать граней. Столько же, сколько на древнем символе Солнца. И внутри затаилась белая искра. Кристалл или каменный цветок был размером с игральную кость. Ничего в нем не было примечательного, кроме искры внутри, готовой, казалось, разгореться по моей просьбе. Я попробовал передать мысленный приказ. Ничего не изменилось. Огонек в камне дремал, не обращая внимания на мои пожелания. Положил сувенир в карман и забыл о нем.

Поднял с пола упавшую книгу и положил ее на табурет. Книга легла так, что портрет автора на суперобложке был виден в странном ракурсе: внимательные глаза точно наблюдали за мной. Впечатление было таким сильным, что я невольно отодвинул книгу. И снова чужой взгляд следил, следил... Часто меня сопровождает этрусский квадрат, подумал я, но еще чаще, наверное, атланты наблюдают за мной со страниц книг, которые я читаю. Когда мгновенный страх, навеянный этой мыслью, улетучился, я уснул.

Утро выдалось пасмурное, прохладное. Проспал я, оказывается, до полудня. Вышел на улицу, спустился по лестнице к двум двенадцатиэтажным домам, заглянул в тир, поприветствовал его хозяина. Он кивнул мне, подавая ружьецо. Значит, все правда, и это не сон... Вот и черная машина с приоткрытой дверцей. Но это уж слишком. Я ведь еще не завтракал. Зашел в вареничную, где уже на многих столах красовался обед. Не беда: если пообедать, я как раз нагоню время. Дело не в трех часах. Второго октября я должен был быть в Хосте, поскольку из Владивостока вылетел первого вечером. Стало быть, сегодня, по моим расчетам, третье октября. Из разговора в вареничной выяснилось: четвертое! Стоило ли удивляться? Ведь хорошо помню, как вчера пробирался по галерее и попал сразу в следующий день, где вместо предыдущего вечера в гостинице "Привал" был солнечный пляж у синего моря.

* * *

С обедом покончено. Шофер корректен и настойчив. Он ждал меня у порога. Сажусь в машину. Он ведет машину в нужную мне сторону, хотя ни слова не было сказано. Это выходит за рамки обычных отношений.

- Вы что же, сами знаете, куда меня подвезти?

- Догадываюсь... - не оборачиваясь, отвечает он на мой вопрос.

- Каким образом?

- Знаете ли... - говорит он тихо и окидывает меня быстрым пристальным взглядом. - Я все равно не смогу ответить на все ваши вопросы.

- Почему?

- Вы умеете водить машину? - отвечает он вопросом на вопрос.

- Нет.

- А я не умею отвечать на вопросы, зато умею обращаться с машинами... с машиной.

Эта оговорка "с машинами" вместо "с машиной" навела меня на мысль, что ему, конечно, приходилось водить машины много сложнее автомобиля. Я сказал это вслух. Но не в форме вопроса. В форме утверждения.

- Возможно, - спокойно парировал он. - Нам нужно к самшитовой роще, так ведь?

- Вы опять угадали.

- И вы хотите прогуляться по роще? После того что произошло?

- А что произошло?

- Вам лучше знать.

- Да. Когда-то я сорвался с обрыва. Но теперь я лучше экипирован.

- А позавчера?..

- Это было неопасно. Психологический нажим, не более того. Дружище, если бы они всерьез захотели шлепнуть нас с вами, они это сделали бы раньше.

- Не знаю. Не понимаю, о чем вы.

- Да чего уж там... не будем играть в прятки. Я ведь не прошу отвечать на вопросы, заметьте. Но если они испытывают крепость наших нервов, не стоит ли нам сделать то же самое с ними?

- Это не просто испытание нервов. Ошибаетесь. Это всерьез! - Он обернулся ко мне, и я увидел искаженное гримасой незнакомое мне лицо, а когда я отшатнулся, он снова стал сам собой и произнес: - А нервы должны быть в полном порядке!