Луковый король - [15]

Он пытался её, окаянную, вытащить сам пассатижами, но только короче сделал, обломав у самой поверхности замка. Проблемы это не решало — кузнец всё равно обломок найдёт. Хоть грязью заляпывай, хоть луком — почистят и найдут. Идеи приходили на ум разные, но были либо технически невыполнимы, либо рискованны до жути. Как та, например, с расплавленным свинцом. И где его взять, свинец этот, непонятно, и что потом рассказывать, откуда он взялся. И посоветоваться не с кем. Один он со своей бедой.

Горестно беседуя с самим собой, Тадеуш и не заметил, как очутился возле своей облюбленной сетки. Ноги, наверное, сами вынесли, демонстрируя уловный рефлекс в действии. Дикарь-охранник, имени которого он не знал (кто-то из новеньких, пойманных недавно Валуем в лесу), откровенно дрых на травке, прислонившись к столбу. Сразу видно, непуганый. В другое время он бы схватил дружеского пинка от Тадеуша, а теперь — плевать. Пусть набирается сил. Они ему пригодятся.

Тадеуш сам сел на траву, прислонившись спиной к сетке. Закрыл глаза, ожидая озарения или любого другого чуда...

- Ы! - послышалось за оградой.

- Соня!

Он вскочил на ноги и встал возле сетки, не веря глазам: она, любимая, единственная. С распущенными по плечам волосами. Босая и улыбающаяся. В дневном свете выглядевшая ещё более соблазнительно, она будто обдавала кипятком его сердце и плавила суставы.

- Боже мой! Я думал, никогда тебя больше не увижу. Соня!

Он дотронулся до её пальцев через ячейку сетки и заплакал.

- Ы, - сказала Соня.

- Что? Что ты говоришь? - не понял он, переставая всхлипывать.

Она держала на ладони маленький круглый шарик, типа как из пластилина, и улыбалась во всю ширину загорелого лица.

- Это мне? - спросил он удивлённо.

- Ы! - Соня энергично замотала головой и показала рукой в сторону единственной на участке жилой постройки — их с отцом дома.

Тадеуш сообразил не сразу.

- Папе?

- Ы! - Соня захлопала в ладоши, довольная его сообразительностью.

- Это яд? - сдавленным голосом спросил он.

Соня нахмурилась. Её взгляд красноречиво говорил: ох, уж эти тупые садоводы! Потом она догадалась, что нужно показать: сложила лодочкой ладони и опустила на них свою прелестную головку.

- Снотворное! - обрадовался Тадеуш. - Но зачем?

Соня наградила его целой пантомимой, смысл которой сводился к следующему: дай отцу выпить лекарство и выбирайся наружу, а я знаю, как тебе помочь. Как нам помочь, кричали её глаза.

Тадеуш решительно взял шарик и положил в карман, мимоходом ощутив его тепло и упругость — травы, наверное, какие-нибудь дикарские.

- Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, - произнёс он.

Соня дотянулась до его губ пальцами, предварительно смочив их слюной, и он долго не отпускал их, страстно облизывая. Они рисковали каждую секунду, проведённую у изгороди, и Тадеуш опомнился первым.

- Всё исполню, - пообещал он возлюбленной на прощанье. - Иди. Тебе нельзя здесь больше оставаться. И осторожней. К земле пригибайся.

Последним предостережением он снабдил Соню, памятуя неудачливого Никодима. Но дикарка только легкомысленно отмахнулась и исчезла из виду. Да так ловко, что даже он, предположительно зная, где она пробирается, не наблюдал ни шевеления полыни, ни вспорхнувших испуганных птиц.

Когда он вернулся к взрослым, пан Адам с гостем продолжали чаёвничать, но разговор уже скатился к обычным пустякам. Пан Волдырь советовал привязывать особо буйным представителям школьной молодёжи гири к ногам. Отец соглашался с ним, с одной оговоркой: это должно решаться совместно с педсоветом школы. Для придания делу законности. Тадеушу не составило труда вызваться к ним в слуги:

- Папа, тебе ещё чайку плеснуть?

- Давай. И себе плесни тоже.

- А вам, пан Волдырь?

- Нет, он уже уходит.

До темноты оставалось совсем немного.

Глава 10

Тадеуш впервые перебрался через забор сам, без помощи Кирея. Тот новенький, что давеча сладко дремал, нарушая инструкции, сунулся, было, к хозяину с нравоучениями, но в виду неопытности получил достойную отповедь.

- Ты мне ещё указывать будешь, дрянь, - разозлился на него панёнок для виду. - Твоё дело — дыру стеречь, а не хозяйского сына. У меня важное задание.

С этими словами он вскарабкался по сетке наверх и спрыгнул в мягкие заросли полыни, где его уже с нетерпением ждали.

Соня приложила палец к губам, как будто он сам не понимал, что шуметь в их ситуации нет необходимости. Она позволила ему лишь мимолётно обнять её ради соблюдения приличий, а потом достала откуда-то ленточку и показала жестами, что с её помощью рыцарю следует повязать глаза. Чтобы дорогу не запомнил, значит. Тадеуш не противился, но лёгкая досада кольнула в сердце — выходит, что не доверяют ему Сонины соплеменники.

Однако, едва они тронулись в путь, как пустые обиды покинули его. Чувство эйфории вытеснило все остальные. Они шли с Соней, взявшись за руки, через лес, и каждый шаг отдавался в его груди радостным перестуком. Он не имел ни малейшего представления, куда она его ведёт и зачем, но ему было решительно всё равно. Лишь бы с ней. Хоть на какое-то время. А там — пусть они его целиком закуют в железо. Не страшно.