Лук для дочери маркграфа - [16]

* * *

— Главное — не отпускать тетиву без стрелы, — втолковывал Такко Агнет. — Иначе вся сила, которая должна метнуть стрелу, останется в луке и может сломать его.

Дождь всё лил, и под стрельбище приспособили оружейную. Здесь начисто вымыли полы, смахнули паутину со стен, а в самый светлый угол натащили соломенных тюфяков, чтобы стрелы не отскакивали от каменных стен. Для тепла принесли светильников и жаровен. Нянька безмолвным изваянием стояла неподалёку и следила за своей воспитанницей, бросая на Такко хмурые взгляды. О ночном разговоре не обмолвился никто.

— Чтобы тетива не била при выстреле, нужно слегка развернуть локоть. — Прикоснуться к бледной руке, пусть и закрытой кожаным наручем, было немыслимо, и Такко показал на себе. — Вот так. Попробуем ещё раз натянуть без стрелы и сложиться обратно.

Спинка белого лука согнулась наполовину, когда пальчики Агнет, затянутые в защитную перчатку, сорвались с тетивы. Плечи лука распрямились с глухим дрожащим стоном; Такко вздрогнул, будто по его собственным плечам прошлась плеть, и как мог ободряюще улыбнулся девочке:

— Ничего, бывает. Нужно просто привыкнуть к перчатке. Попробуем ещё раз.

Он видел, что в тонких руках совсем нет сил. Агнет тянула слабенький детский лук так, будто камень из болота тащила. Зимой, когда речные заводи сковывает мороз, пильщики льда с таким усилием тянут полупрозрачные глыбы, чтобы выложить ими погреба; казалось, что руки Агнет, выглядывающие из обшитого кружевами шёлка, лишь немногим теплее тех глыб, а по синеватым прожилкам бежит не кровь, а талая вода. Прозрачные глаза смотрели почти виновато, когда тетива снова сорвалась. Такко протянул руку, и Агнет отдала лук с видимым облегчением.

— Можно отдохнуть, — буркнул лучник, мысленно досадуя на то, что так и не решил, как обращаться к девочке: на «вы» не позволял возраст, на «ты» — разница положений и её глаза, в глубине которых таилась твёрдость горного хрусталя. Он скинул с лука тетиву и принялся ослаблять закрутку. Агнет ворковала с нянькой; та, кажется, проверяла, не натёрли ли защитные приспособления нежную кожу.

— Готово, — объявил Такко. — Теперь будет полегче.

Легче не стало; следующие четверть часа они пытались попасть даже не в соломенную мишень, а хотя бы в деревянный щит, на котором она была закреплена. Иногда стрелы летели метко, но чаще слышались глухие удары о дерево и лёгкий стук, когда они, отскочив от щита, падали на каменный пол. Неудачи были тем обиднее, что решимости и упорства Агнет было не занимать, но на хороший выстрел не хватало сил. Такко никогда раньше не видел такой бледности, наливавшейся тяжёлой синевой на кончиках пальцев и бескровных губах.

Пробили часы — с первого яруса донёсся глухой гул, ему вторил перезвон со второго, следом отозвался механизм в оружейной, и Такко принял у Агнет лук, едва скрыв облегчение. Нянька подоспела с тёплым плащом, укутала наследницу и обеспокоенно вгляделась в её лицо, ища признаки переутомления. Вскоре с лестницы послышались их неторопливые шаги.

Собирая стрелы, Такко всё яснее понимал, что научить Агнет стрелять — почти непосильная задача. Да и зачем ей? Боевой лук она не сможет натянуть никогда, да и игрушечный приносил одни разочарования.

Внизу Такко едва не столкнулся с маркграфом. Тот приветствовал его вопросом:

— Как успехи моей дочери?

— Она старается, — коротко ответил Такко, и маркграф понимающе кивнул:

— Не будь к ней излишне требовательным. Уроки должны доставлять Агнет удовольствие. Следи, чтобы она не уставала.

Такко кивнул с облегчением. За спиной по лестнице послышались шаги — нянька, предположил Такко и не стал оборачиваться, и вскоре Оллард подтвердил его догадку:

— Катерина?

Такко соизволил наконец обернуться и поразился перемене, произошедшей в няньке. Увидев их вдвоём, она будто поникла, в статной фигуре читались отчаяние и обречённость, но подходила она, гордо подняв голову. На него Катерина метнула лишь один короткий и полный презрения взгляд.

— Здорова ли Агнет? — насторожился Оллард.

— Здорова, господин маркграф, — выговорила она.

— Работники прибудут в срок?

— Да… Обещались к обеду.

— Хорошо. Танкварт, — обратился Оллард к Такко, — в конце недели мы ждём гостей. Важных гостей. Дел будет много, на счету каждая пара рук. Я могу на тебя рассчитывать?

— Разумеется.

— Очень хорошо. Когда прибудут работники из деревни, Катерина всем раздаст поручения. Мне показалось, ты неплохо управляешься с лошадьми, а наш конюший Берт уже слишком стар.

— Берту нужен помощник, — согласилась нянька, всё ещё подозрительно поглядывая на Такко. — Господин маркграф, завтра прибудут первые обозы с продуктами…

— Я выдам деньги через четверть часа в кабинете.

Катерина ушла, бросив на лучника ещё один взгляд. Тот и ухом не повёл.

Невелика честь — принимать лошадей и следить за ними всё время, что гости будут в замке, но Такко с радостью ухватился за возможность хоть отчасти отработать обещанные три марки, а главное — оправдать оказанное доверие. Кроме того, наконец будет с кем поболтать из свиты знатных гостей.

— Тебе наверняка захочется поговорить со слугами, — Оллард будто читал его мысли, — и я должен напомнить, что тебе известна одна из тайн, в своё время обеспечившая неуязвимость замка.