Луис Мариано, или Глоток свободы - [26]

Шрифт
Интервал


Остаток дороги мы провели в полном молчании. Каждый из нас «перематывал назад пленку» и думал о завтрашнем дне.

Конец переменке. Вот-вот прозвенит звонок на урок. Дети, постройтесь парами.

Тишина в классе, пожалуйста.

Тишина, я сказала!


Мы высадили Лолу у Орлеанских ворот, а потом Симон довез меня до самого дома.

Он уже собирался отъехать, когда я тронула его за плечо:

— Погоди минутку, я сейчас…

И рванула к лавке мсье Рашида.


— На, держи, — сказала я, протянув брату пакет риса, — нехорошо забывать о поручениях…

Симон улыбнулся.


Я еще долго видела его поднятую в прощальном приветствии руку, а потом, когда машина свернула за угол, пошла назад к своему любимому бакалейщику, чтобы купить сухой корм и консервы для моего пса.

ПОСЛЕДСТВИЯ

Но что же делать с этим псом, который появился в жизни Гаранс столь необычным образом: поймал ее взгляд издали, сквозь стекло машины, мчавшейся на вполне приличной скорости, догнал ее, нашел… каким образом? Просто с ума сойти можно, как подумаешь — по запаху, что ли? По составу резиновых покрышек? По слабому отпечатку колес на разогретом асфальте? Разве это возможно? «Чутье», — сказали бы охотники: гончие псы идут не по следу, их ведет чутье. Ладно, пусть так, все равно лучшего объяснения нам не найти. Значит, вверившись этому пресловутому чутью, на следующий день, к вечеру, то есть через 21 час, он рухнул к ее ногам, пробежав 80 километров через целый департамент, преодолев множество попутных опасностей, — а теперь не желал больше сдвинуться с места.


Ночной Париж, с его шумными гуляками, неоновыми огнями, мотоциклами, грозно рычащими на красный свет, полицейскими сиренами, уличной толчеей и плюс ко всему пивной банкой, с пьяной неуверенностью катившейся по тротуару им под ноги, совсем его доконал.

Он был без ошейника и поводка, он дрожал всем телом, трусливо поджав хвост. Присев на корточки, Гаранс пробормотала:

— Ну, начинается, черт тебя подери, только этого не хватало…

Она потянула его за загривок:

— Давай, дружок, пошли, в чем дело-то?

Но пес упирался и не шел, намертво вцепившись когтями в асфальт, — так утопающий держится за спасательный круг.

— Послушай-ка… Мы что, так и будем здесь торчать? — спросила она его на ухо.

Она сидела на корточках посреди тротуара, прижимая к себе несчастную перепуганную псину, и реакция окружающих не заставила себя ждать: добросердечные прохожие боязливо обходили их стороной. Подними она глаза в тот момент, ей стал бы понятен их маневр, не суливший в будущем ничего хорошего; но нет, она смотрела только на собаку, гладя ее по голове и нашептывая в ухо ласковые словечки. Потом расстелила на асфальте свое сари, положила на него пакет с сухим кормом и банку Canigou, связала в узел и взяла своего дружка на руки. Он опустил голову ей на плечо, успокоился и стал слушать ее рассказ о Париже by night[91].

— Ну вот, видишь, это у нас Академия Бильярда[92]. Я тебя поведу туда, если будешь умницей… Правильно, вон там Мулен Руж, а ты, оказывается, зоркий пес, хитрюга… но туда мы не пойдем, это тебе не понравится… А тут у нас Монмартрское кладбище… Как-нибудь вечерком сходим с тобой поклониться Камондо…[93] Да, и еще Оффенбаху… Ты поднимешь ножку над его могилой, и это навеет ему приятные воспоминания о канкане… Что? Сакре-Кёр? О, нет, это не стоит внимания… Разве что прогуляться вокруг, если приспичит… Уф, ну и подъемчик… довольно-таки крутой… А ты тяжеловат, дорогой. Не хочешь ли пройтись пешком?

Нет, он не хотел. Ему и так было хорошо. Как туристу в автобусе — убаюканному ездой, в полудреме и тепле.


Однако их «медовый месяц» кончился у подъезда ее дома. Гаранс посадила его на тротуар в нескольких метрах от двери, тщетно убеждая сходить по нужде перед сном:

— Давай, пописай, — нежно шептала она ему, — ну же… писай скорей!

Она слушала себя, и под звуки этих заискивающих уговоров ее уже начинали всерьез мучить сомнения: господи боже, в какую же передрягу ты опять вляпалась, душа моя! Хотя нет, это все просто от волнения, завтра я встану пораньше… (и снова черная мысль: пораньше?! Уфф… да это же сдохнуть легче!) Затем они прошествовали мимо каморки «дежурной», как она себя именовала (а на старом добром французском — просто консьержки), и вот тут-то все и пошло к чертовой матери. Выражение, конечно, не слишком изящное, но судите сами…

В тот момент, когда Гаранс придерживала входную дверь — не дай бог хлопнет и приведет в ярость достопочтенную «дежурную», — пес выскочил у нее из-под ног и рванул к жилищу церберши. Его молодая хозяйка упустила из виду одну мелочь, но он-то мгновенно все учуял: там, в каморке, в теплом гнездышке, лежала крошка-чихуахуа! Лакомый кусочек!

И тут начался такой тарарам, что и собственный голос не расслышать, остается лишь воспроизвести эту батальную сцену на бумаге: рычание, лай, скулёж, вой, визг, неистовство, атака на дверь, изорванный коврик, завывания в стиле coyote sound system, вспыхнувший свет, раздвинутые занавески, испуганное лицо, истерическое тявканье собачонки, консьержка на грани обморока, Гаранс растерянная, Гаранс-укротительница глупого пса, Гаранс, бессильная прекратить переполох, Гаранс, хихикающая втихомолку, Гаранс, смеющаяся в открытую, Гаранс, восторженно смакующая ситуацию. Сколько лет подряд эта стерва, с ее телевизором и мерзкой моськой, отравляла ей жизнь!.. Так что вперед, мой доблестный пес, фас, сожри поскорей эту подлую карлицу! Сожри ее за то, что я уже не могу вернуться в свою жалкую халупу среди ночи в поддатом виде: я, видите ли, путаю выключатели со звонками и блюю в почтовые ящики! (Ну да, было такое… Но всего один раз… Да и то сущие пустяки…) Давай, разорви в клочья эту мелкую доносчицу! Доставь себе удовольствие: лай, рычи сколько влезет, отомсти за меня. Проглоти эту поганку с потрохами и выплюнь ее розовый бантик к моим ногам. Вот так, молодец! Смелей! Это будет роскошно!


Еще от автора Анна Гавальда
35 кило надежды

"35 кило надежды" — поэтичная притча о главном: о выборе жизненного пути, о силе любви и преданности. О семье. О том, что мечты могут и должны сбываться. Надо только очень сильно захотеть. И очень сильно постараться. Решая свои «детские» проблемы, тринадцатилетний герой ищет выход — и находит его, да так, что и взрослым есть чему у мальчишки поучиться.


Просто вместе

Анна Гавальда — одна из самых читаемых авторов мира. Ее называют «звездой французской словесности», «новой Франсуазой Саган», «нежным Уэльбеком», «литературным феноменом» и «главной французской сенсацией». Ее книги, покорившие миллионы читателей, переводятся на десятки языков, отмечены целым созвездием премий, по ним ставят спектакли и снимают фильмы.Роман «Просто вместе» — это мудрая и светлая книга о любви и одиночестве, о жизни, о счастье. Эта удивительная история, простыми словами рассказывающая о главном, легла в основу одноименного фильма Клода Берри с Одри Тоту в главной роли (2007).


Я ее любил, Я его любила

Новый роман автора мировых бестселлеров «Просто вместе» и «Мне бы хотелось…» «Я ее любил / Я его любила» - пронзительно грустная и красивая книга о любви, раскрывающая самые острые и потаенные грани этого прекрасного и загадочного чувства. Роман о супружеской верности. О нелегком выборе, который оказывается судьбоносным. О тех, кто уходит и тех, кто остается. Книга, в «фирменном» авторском стиле сочетающая внешнюю простоту с внутренней глубиной, тонкий психологизм с безукоризненной точностью каждого слова.


Мне бы хотелось, чтоб меня кто-нибудь где-нибудь ждал

12 новелл, покорившие мир: за четыре года с момента выхода в свет эта книга уже переведена на 29 языков. Наконец и на русском! В своем первом сборнике новелл Анна Гавальда, по праву снискавшая себе славу «нежного Уэльбека» и новой звезды французской словесности, ярко и проникновенно рисует перед читателем самую обыкновенную жизнь, внешняя прозаичность которой скрывает в себе несметные сокровища потаенных желаний, страхов, грез и обид, а главное - любви в самых разных ее проявлениях. Нужно только уметь их разглядеть, и удивительное окажется рядом.


Я признаюсь

Я могла бы сказать, что это сборник новелл, историй, что их всего семь и все они написаны от первого лица, но я вижу книгу иначе. Для меня это не просто истории и, главное, не просто персонажи, для меня это люди. Живые люди. Из плоти и крови. Людмила, Поль, Жан и другие, безымянные, рассказывают о себе. Почти все они говорят в темноте, ночью или в такой момент жизни, когда не слишком хорошо отличают день от ночи. Пытаясь разобраться в себе, они разоблачаются, открывают душу. Получается не у всех, но даже попытки заставляют меня сопереживать. Говорить, что сопереживаешь собственным персонажам, наверное, слишком пафосно, но повторяю: для меня это не персонажи, а люди, реальные люди, мои новые знакомые, которых я и представляю вам сегодня.


Утешительная партия игры в петанк

Анна Гавальда – одна из самых читаемых авторов мира. Ее называют «звездой французской словесности», «новой Франсуазой Саган», «нежным Уэльбеком», «литературным феноменом» и «главной французской сенсацией». Ее книги, покорившие миллионы читателей по всему миру, переводятся на десятки языков, отмечены целым созвездием премий, по ним ставят спектакли и снимают фильмы.Шарль Баланда – преуспевающий архитектор сорока шести лет. Живет в Париже с любимой женщиной-красавицей Лоранс и ее дочерью Матильдой. Много работает, редко бывает дома, всего добился собственным трудом, спокойный, рассудительный, кирпичик за кирпичиком, выстраивает и обустраивает свою жизнь.


Рекомендуем почитать
Шлимазл

История дантиста Бориса Элькина, вступившего по неосторожности на путь скитаний. Побег в эмиграцию в надежде оборачивается длинной чередой встреч с бывшими друзьями вдоволь насытившихся хлебом чужой земли. Ностальгия настигает его в Америке и больше уже никогда не расстается с ним. Извечная тоска по родине как еще одно из испытаний, которые предстоит вынести герою. Подобно ветхозаветному Иову, он не только жаждет быть услышанным Богом, но и предъявляет ему счет на страдания пережитые им самим и теми, кто ему близок.


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


С высоты птичьего полета

1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.


Три персонажа в поисках любви и бессмертия

Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с  риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Папа из пробирки

Необычная история, рассказанная в романе Дидье ван Ковеларта, посвящена судьбе «ребенка из пробирки». Франсуа, бизнесмен с железной хваткой, ворочающий миллиардами, но всегда остающийся в тени, под влиянием случайного стечения обстоятельств решает выступить в роли донора и помочь Симону, скромному продавцу игрушек из провинциального универмага, и его жене Адриенне стать родителями. Он не предвидит, как далеко заведет их всех эта минутная прихоть…Дидье ван Ковеларт (родился в 1960 г.) — один из крупнейших французских писателей современности.


Мы еще потанцуем

В романе «Мы еще потанцуем» четыре главных героя. Точнее, героини. Четыре подруги. Они выросли вместе и были неразлучны. Шли по жизни каждая своим путем, искали себя, строили свое счастье, но свято хранили верность детской дружбе. И была любовь — единственная, ни на что не похожая, прошедшая через измены и ревность, победившая искусы пошлости и богатства. Но однажды их пути связались в страшный узел предательства и боли. И настал момент истины.Как найти силы выйти из уютного детского мирка и стать взрослым, не потеряв себя? Что такое дар жить на пределе сил? Эти вопросы ставит перед читателями новый роман Катрин Панколь.


Бумажный домик

Франсуаза Малле-Жорис — коллекционер простых вещей: обрывков фраз, ситуаций, анекдотов. Дети спорят за завтраком, домработница поет, забыв о грязной посуде, в квартиру забредают случайные люди и остаются ночевать… Из будничных происшествий Малле-Жорис мастерски вырисовывает жизнь в ее подлинной прелести.За юмор и психологизм, за тонкую наблюдательность хозяйка «бумажного домика» удостоилась многих литературных премий. Ей также довелось быть вице-президентом Гонкуровской академии и членом Бельгийской королевской академии французского языка и литературы.«Франсуаза Малле-Жорис великолепно передает трепет эмоций и свой ироничный, критический взгляд на ближних: ее талант в редкой естественности и верности жизни».LʼExpress.