Лучший из лучших - [13]

— Невозможно?! Нет, не говорите мне этого! — Она яростно тряхнула головой. — Я не приму такого ответа. Вы сами делали это неоднократно, все это знают. Вы даже находили людей, которые не хотели, чтобы их нашли… — Лорена не знала, когда слезы полились из глаз, но точно знала почему. Она испугалась, что он откажется, и тогда ей придется вернуться в Сан-Франциско и беспомощно наблюдать, как Грейс превращается в параноика, а их мать медленно, но верно приближается к могиле.

— Эй! — Ник встал, оттолкнув стул, и подошел к ней.

Лорена плакала так жалобно, так безнадежно… Он поднял ее на ноги и обнял. Сильные руки обвили ее, прижали голову к могучему плечу. Он нежно нашептывал-напевал ей на ухо ненавистную кличку: «Конфетка, Конфетка», — и гладил по блестящим темным волосам и тонкой шее. А когда понял, что все бесполезно, повернул ее лицо к своему и поцеловал.

Это не должно было случиться так — когда она была охвачена отчаянием и тоской, когда не могла насладиться ласковым прикосновением его губ. В этом поцелуе не было ни пылающей страсти, ни обольстительной ярости, только нежность и сострадание. Его губы не отрывались, наполняя все ее существо теплом и покоем, пока наконец Лорена не смогла поднять глаза и прошептать:

— Что же теперь, Ник?

Он провел пальцами по ее щеке.

— Теперь я отвезу тебя домой, малышка.

4

Лорена отпрянула как ужаленная. Провела рукой по губам, как будто попробовала что-то противное.

— Ох, как же я глупа! Подумать только, я-то приняла все за чистую монету, а оказывается, это всего лишь прощальный поцелуй. Нет, ничего у вас не выйдет, мистер Тэрренс, я категорически отказываюсь уезжать!

Нику хотелось расхохотаться — он никак не ожидал такой ребяческой реакции. Только что он держал в объятиях прелестную молодую женщину, упивался ее чудесным ртом, ощущал аромат ее нежного дыхания — и вот уже перед ним капризная взбалмошная девчонка. Он поборол искушение обратить ее реакцию в удобный повод отказаться от дела и сказал:

— Вы всегда так по-детски реагируете на мужские объятия?

— По-детски реагирую? А как я, по-вашему, должна реагировать на обещание отправить меня домой? — Глаза ее снова заблестели слезами, но Ник не намеревался еще раз попасться на эту удочку.

— Не могу сказать, что меня наполняет ликованием перспектива тесного общения с человеком, не понимающим элементарного английского языка, — резко произнес он. — Я сказал, что отвезу вас домой, отвезу, а не отправлю. Чувствуете разницу?

Лорена внимательно смотрела на него, еще не решаясь снова поверить, но уже понимая всю глупость своего поведения. Как она посмела засомневаться в нем? Ведь он дал слово ей помочь, хотя никто не вынуждал его.

— Вы имеете в виду, что поедете со мной? — решила уточнить она.

— Наконец-то догадались, Конфетка.

— Но почему домой?

— Нужно же где-то начинать. К тому же я не уверен, что открытое появление Дугласа Кросса в Чикагском аэропорту не было обманным маневром. В конце концов он неглупый человек, а вывезти ребенка из страны без документов официальным путем непросто. Если бы он попытался пересечь границу нелегально, тогда другое дело. Нет, я должен поговорить со всеми, кто хоть что-то знает о нем. — Он указал на остатки завтрака на столе. — Приведите здесь все в порядок и приготовьтесь сами, пока я соберу вещи и сделаю несколько звонков. Я хочу выехать не позже, чем через час.

Как Ник и предполагал, Лорена мгновенно вскинулась.

— Вы, очевидно, принимаете меня за полицейскую собаку, которая слушается любой команды.

— Никоим образом. У вас для такой работы не хватит мозгов. — Он широко ухмыльнулся и направился к выходу, когда его ушей достиг ее краткий, но энергичный ответ. — Стыдитесь, леди, такие слова знает далеко не каждый портовый грузчик.

Они выехали через сорок минут. Оказавшись за пределами города, Ник сказал:

— Я подумывал о самолете, но оказалось, что ближайший прямой рейс до Сан-Франциско около трех часов дня, так что разница невелика, в любом случае доберемся к вечеру.

— Ну, не знаю, я провела в пути почти четырнадцать часов…

— Учитывая ваш автомобиль, это неудивительно. Вы, наверное, делали миль сорок в час. — Ярко-красный «феррари» неслышно летел по прямому шоссе, словно не существовало никаких ограничений скорости. — Я, со своей стороны, предпочитаю быструю езду.

— А я предпочитаю попасть домой живой, — ответила Лорена, с ужасом увидев, что стрелка на спидометре постепенно приближается к сотне.

— Расслабьтесь, Конфетка, — похлопал ее по колену Ник. — Все будет в порядке, я обещаю. Я не первый день за рулем.

— Ник, я видела у вас в гараже потрясающий «кадиллак», почему вы не выбрали его?

— Опять любопытничаете? «Кадиллак» — своего рода семейная реликвия. Мой покойный дядя купил его в сорок восьмом как свадебный подарок своей невесте. Увы, она не дожила до свадьбы всего две недели — в те времена пневмония была опасной болезнью. Дядя не смог забыть ее, так и умер холостяком, а «кадиллак» не стал продавать, сохранил его в память о прекрасной Констанс.

— Потрясающе интересная и трогательная история! — воскликнула Лорена.

— Да, но сейчас нас интересует история вашей семьи, а не моей. Так что лучше подумайте, с кем я должен буду поговорить в первую очередь.