Лучшее за год XXIII: Научная фантастика, космический боевик, киберпанк - [351]

— Ты уверен? — Дар выдыхал сквозь зубы, взбираясь на дерево. — Она в таком шоке, Преуспевающий. А теперь еще и это?

— Мое решение ее не шокирует, — сказал Успех натянуто.

Отец по многим причинам хотел, чтобы Успех уладил проблемы с женой. Ему всегда нравились дети Джорли, и он был в восторге от того, как Утеха переделала Коттедж Прилежания и изменила его собственного сына. Он с нетерпением ждал внуков. И потом, оставался еще вопрос земли, когда-то очень сложный, а теперь ужасающе простой. С тех самых пор, как они были детьми, жители деревни шутили, что Успех женится на Утехе, а земли Джорли и Люнгов объединятся, протянувшись на восток. Конечно же, все знали, что в точности так не получится, и причиной тому был брат Утехи. Но теперь Вик умер.

— Когда ты собираешься с ней повидаться?

— Не знаю, — ответил Успех. — Скоро. В любом случае это был очень долгий день. Я пойду в дом.

— Придешь на ужин? — спросил Дар.

— Нет, я слишком устал. Найду какую-нибудь еду в Коттедже.

— Ты не выглядишь очень усталым, — ухмыльнулся отец. — Сегодня утром сюда приходили твои поклонники. Уверен, они что-нибудь оставили. Я говорил соседям, что ты должен сегодня вернуться. — Он кинул еще одно яблоко гусепсам. — Теперь, думаю, мне, наверное, стоит поехать в город и предупредить ребят, чтобы они не встречали поезд. До сих пор не могу поверить, что ты проделал весь этот путь от… Скажи еще раз, откуда?

— Какие поклонники?

— Думаю, это все Рада Гэнди устроила. По крайней мере именно она пришла ко мне за разрешением. — Отец встал на ветку, чтобы достать самые верхние плоды. — Но я видел, как в фургончике ждали девочки Велез, Мира Тоба, Лето Миллисап. — Он дотянулся до самых богатых плодами веток. — О, и после их ухода, я думаю, Утеха остановилась в Коттедже.

X

Я нахожу полезным проводить большую часть времени в одиночестве. Общество, даже самое лучшее, скоро утомляет и отвлекает от серьезных дум.[286]

Генри Дэвид Торо. Уолден

Холодильник был забит под завязку: запеканка с зеленью и курятиной, горшочек ячменного супа, полдюжины яиц, кусочек масла, козий сыр и три бутылки пива из корнеплодов. Еще там были свежий лук, ржаной хлеб, баночки с домашним абрикосовым желе и консервированные персики. Но на ужин Успех выбрал пирог. Кто-то испек целых два: персиковый и яблочный. Он съел половинку от каждого и запил пивом. А почему нет? Рядом не было никого, кто осудил бы его, а он слишком устал, чтобы греть суп или запеканку. А вот поедание пирогов не требовало никаких усилий. Кроме того, он уже целую вечность не пробовал ни кусочка — с тех самых пор, как уехал из Литтлтона. На полевых кухнях пожарных отрядов понятия не имели о кулинарных изысках.

Потом он налил себе сидра и уселся за кухонным столом, пытаясь решить, кто же принес все это богатство. Ячменный суп был, похоже, от крепкой Миры Тоба. Рада Гэнди знала о его тайной слабости к пиву из корнеплодов, и это несмотря на то, что он вырос в хозяйстве, помешанном на яблоках и сидре. У Миллисапов было самое большое в деревне стадо коз. Он не знал точно, кто же испек запеканку, но мог поспорить, что это уж наверняка не сестры Велез. Слишком уж серьезно для них. Обеим было чуть за двадцать, обе одинокие и немного диковатые — по крайней мере, по меркам Литтлтона. Впрочем, последнее было неизбежным, ведь девушки жаждали романтики в деревне, чье население чуть превышало шести сотен душ. Поговаривали, что однажды они уедут в Лонгвок или даже в Стену Сердец и это приведет в отчаяние их родителей. Должно быть, стряпали на их кухне. Чудесный пирог столь же хорош, как и любовное послание. Но выяснили ли сестры Велез, что они с Утехой собрались в конце концов развестись? Должно быть, жена решила все сама и поделилась этой новостью с соседями. Потом Успех вспомнил, что Хитрец говорил нечто подобное. А если уж знал Хитрец, тогда знали и все остальные. В их поселении обожали совать нос в чужие дела. И потому в такой деревеньке, как Литтлтон, если ребенок поцарапает коленку, играя в бейсбол, по крайней мере три мамы слезут с деревьев, размахивая повязками.

Когда Успех убрал еду и вымыл тарелки, причин оставаться на кухне не осталось. Но он все еще медлил, стараясь избежать воспоминаний, связанных с остальными комнатами Коттеджа. Он помнил, как тот стоял заколоченный после смерти ГиГо, помнил разваливавшуюся мебель и потертый ковер, едва заметный в темноте. А потом они с Утехой отодрали доски и открыли свой новый дом. Новые обитатели вынесли почти все вещи ГиГо и ГиГа в сарай, где они пылились и по сей день. Успех и Утеха отскребли, отмыли, отчистили и выкрасили все в пустом домике. Он помнил, как сидел на полу, прислонившись спиной к стене гостиной, и смотрел на кресло — единственную их собственность. Утеха, словно котенок, устроилась рядом. Сказала, что раз уж в кресле нет места для обоих, значит, они вообще не будут в нем сидеть. В ответ он поцеловал ее. Тогда поцелуев было много. Собственно говоря, Утеха наполнила любовью к нему все комнаты. Это был ее метод провозгласить свое право на собственность и изгнать не одобряющий их дух стариков.