Лучшая зарубежная научная фантастика: Сумерки богов - [360]

Кали, Параскати, Темная Госпожа, Повелительница Смерти и Пьющая Кровь, Ужасная Десятирукая в ожерелье из черепов, Та, Что Восседает На Троне Из Пяти Трупов. Разрушительница Времени. И все же Кали также Возрождающая, Владычица Всех Миров, Корень Древа Мира. Все циклично, и после эпохи Кали мы снова перекатимся в Золотой век. И то, чему не может быть объяснений сегодня, тогда с неизбежностью станет предметом поклонения.

Думаю, я на какое-то время потерял рассудок после гибели Сарасвати. Знаю, что никогда и не был нормальным в вашем понимании нормальности. Мы брахманы. Мы другие. Но даже для брахмана я был безумен. Какая драгоценная и редкая возможность – на время ускользнуть от нормальности. Обычно мы позволяем это очень-очень юным и очень-очень старым. Безумие пугает нас, у нас нет для него места. Но Кали понимает его. Кали приветствует его, Кали дарует его. Так что я сделался безумцем на время, но точно так же можно сказать, что я стал святым.

Я предпочел забыть, как добрался до храма в маленьком, иссушенном жаждой городке по канализационной трубе Матери Ганга. То, как попал к жрецу после кровавого жертвоприношения, я тоже поместил в разряд невспоминаемого. Как долго я оставался там, что я делал, разве это имеет какое-нибудь значение? Это было время вне мира. Это очень действенная штука – подчинить себя иному времени и другому ритму жизни. Я был существом из крови и пепла, прячущимся в темноте склепа, я не произносил ни слова, но ежедневно совершал религиозный обряд перед миниатюрной, увешанной гирляндами богиней. Я мог бы исчезнуть навсегда. Сарасвати, ярчайшая и лучшая из нас, умерла. Я опускался на отполированный ногами мрамор. Я исчезал. Я мог бы остаться подданным Кали до конца своей долгой неестественной жизни.

Я полулежал на влажном мраморном полу, когда одна из женщин, шаркая вдоль длинной змеящейся линии пастбищной ограды на встречу с богиней, вдруг подняла взгляд. Остановилась. Посмотрела по сторонам, будто видя все в первый раз. Вновь посмотрела по сторонам и заметила меня. Потом она сняла с крючка находящуюся под напряжением ограду и пробралась ко мне сквозь вереницу верующих, движущихся в обратном направлении. Она опустилась передо мной на колени и сотворила намаете. Над единственной вертикальной полоской тилака шакти она носила красный глаз Шивы.

– Виш.

Я отпрянул так стремительно, что стукнулся затылком о колонну.

– О-ох, – проговорила женщина. – О-ох, бедненький, теперь будет болеть. Виш, это я. Лакшми.

Лакшми? Моя бывшая жена, любительница игр? Она увидела мое смятение и коснулась моего лица.

– Меня временно загрузили в мозг этой милой женщины. Это довольно трудно объяснить, если ты не подключен. О, но все в порядке, это полностью согласовано. И я верну ее ей самой, как только закончу свои дела. Обычно я этого не делаю – это очень дурной тон, – но в данном случае есть некие особые обстоятельства…

– Лакшми? Где ты? Ты тут?

– О, ты и вправду сильно ударился головой. Где я? Это трудно объяснить. Я теперь полный бодхисофт. Я внутри йотирлингама, Виш. Это портал, как ты знаешь, они все порталы. – Вслед за первыми двенадцатью столпы света появились по всей Земле, сотнями, затем тысячами. – Это потрясающее место, Виш. Оно может быть тем, чем ты захочешь, реальное настолько, насколько пожелаешь. Мы проводим много времени за обсуждением значения реальности. И игры, игры с числами, ну, ты же меня знаешь. Вот почему я пошла на этот шаг ради тебя, Шив. Так продолжаться не может. Это разрушительное, самое разрушительное из всего, что мы когда-либо делали. Мы прожжем этот мир насквозь, потому что у нас есть другой. У нас есть рай, так что здесь мы можем творить все, что захотим. Жизнь – это всего лишь репетиция. Но ты же видел, Виш, ты видел, что делается.

– И что же, Лакшми? – Были ли причиной память и пламенная надежда, или легкая контузия от удара о мрамор, или же удивительные достижения нанотехнологий, но неужели эта незнакомка становилась похожей на Лакшми?

– Мы должны положить конец этой эпохе. Возобновить цикл. Закрыть йотирлингамы.

– Это невозможно.

– Все дело в математике. Математика, повелевающая этой вселенной, отличается от той, что правит вашей; именно поэтому я могу существовать в виде информационной схемы, запечатленной в пространстве-времени. Потому что здешняя логика это позволяет. А там, откуда я пришла, – нет. Две разные логики. Но, если бы мы сумели просунуть между ними двумя третью логику, чуждую обеим, чтобы ни та, ни другая не смогли ни распознать, ни взаимодействовать с нею, тогда мы надежно заперли бы ворота между мирами.

– У тебя есть ключ.

– У нас тут полно времени для игр. Социальные игры, языковые, игры воображения, математические и логические игры. Я могу запереть замок с этой стороны.

– Но тебе нужен кто-то, чтобы повернуть ключ с моей стороны. Тебе нужен я.

– Да, Виш.

– Я буду отрезан навеки. От тебя, от мамы, от отца.

– И от Шива. Он тоже тут. Он одним из первых загрузил своего бодхисофта через йотирлингам в Варанаси. Ты будешь отрезан от всех. Всех, кроме Сарасвати.

– Сарасвати мертва! – прорычал я. Верующие подняли взгляды. Садху успокаивали их. – А будет ли этот шаг последним? Принесет ли это снова Золотой век?