Лучшая фантастика - [179]
— Погоди. Маху, давай немного разовьем твою метафору про листья на обочинах дороги. Перемены к лучшему всегда начинаются с края, но островки сопротивления в основном потоке тоже имеют значение…
— Мы можем хотя бы на минуту подумать о будущих городах, а не о политике?
— Политика повсюду, и ты, Маху, прекрасно об этом знаешь!
Тогда в кафе они не понимали, как это видение вырастет и изменится со временем и опытом, но именно в тот день оно впервые укоренилось в их сознании. Сеть басти, объединенных зелеными коридорами, каждое поселение оснащено сенсорами, фермерские башни вместо традиционного сельского хозяйства. Такие поселения появятся в разных областях страны и мира. Бывшие сельскохозяйственные угодья вновь станут дикой местностью или будут использоваться для натурального хозяйства, чтобы восстановить ущерб, причиненный системам жизнеобеспечения биосферы.
— Что я хочу знать, — сказала Махуа, возвращаясь к настоящему, — так это сможет ли эко-басти, который я планирую, Ашапур, создавать собственный микроклимат. И сколько таких объединенных должным образом микроклиматов понадобится, чтобы изменить климат в глобальных масштабах? Как мои листья, захватывающие дорогу? Или формирующаяся бактериальная биопленка?
Но когда Ашапур наконец стал воплощаться в реальность, когда его здания и зеленые зоны начали выдавать данные, Рагху уехал. Он помог Махуа разработать и встроить датчики в стены и окна, деревья и дорожки. Он вместе с коллегами занимался солнечными башнями, самой эффективной из существующих систем аккумуляции солнечной энергии. Можно было прогуляться по басти с «раковиной» и визором — и получить информацию от тысяч датчиков. Узнать энергопотребление, температуру, влажность, перемещения углерода — все сразу. Но Рагху что-то тревожило. Он стал мрачным и замкнутым, и Махуа поняла, что должна позволить ему преследовать собственных демонов. Он вернется, когда будет готов.
Затем, когда Ашапур был наполовину построен, у нее появилась возможность провести шесть месяцев в Мумбаи, занимаясь проектом по сенсоризации города.
Ветер гонял по веранде кафе мусор. Люди уходили с бумажными стаканчиками в руках и рюкзаками на спине. Через час аварийные сирены возвестят о прибытии мощной бури. Махуа только что закончила беседу с бабушкой, заверив ее, что скоро отправится в убежище. «Да, бабуля, со мной все будет хорошо, не волнуйся». Согласно прогнозу, циклон должен был обрушиться на землю в ста километрах к северу от Мумбаи, хотя, как все прекрасно знали, у поверхности земли ураганы могли очень быстро менять направление.
Повинуясь импульсу, она вынула из уха «раковину» и сняла визор, оборвав потоки данных, что вливались в ее разум каждое свободное мгновение, и сидела, глубоко дыша, чувствуя себя голой без датчиков, позволяя звукам и ощущениям мира омывать себя, как в прежние времена. Она уже много лет не играла в старую игру, когда намеренно, с каждым вдохом отпускала себя, отпускала ощущение своего ограниченного я, чтобы радоваться с облаками, волнами и другими существами. Каким это теперь казалось странным!
Ветер взметал пыль и страницы вчерашних газет, и она видела, как хлопья пыли образуют силуэты, словно мириады крошечных рук неутомимо перелистывали газеты для какого-то невидимого читателя. С каждым перелистыванием газеты вздыхали и шелестели. Сейчас я всего лишь дыхание, но несколько минут спустя превращусь в суперциклон, говорил ветер.
Рядом с ее столиком росло дерево, склонившееся над ней, словно танцор, пойманный в момент наклонного вращения. Засуха лишила его почти всех листьев, и голые ветви стучали на ветру. Подняв глаза, она увидела, как последний лист отделяется от ветки и, неторопливо кружась, планирует вниз, чтобы приземлиться слева от ее чашки с чаем. Лист словно светился на фоне темного металла стола, подрагивая на ветру. Кончик превратился в изящное кружево прожилок, но остальная часть не пострадала, и середина осталась зеленой. Лист ждал, будто нераскрытый подарок.
Она вспомнила листья другого дерева, которые скапливались в трещинах заброшенной дороги, несколько лет назад в Дели. Гороскоп в утренней газете, той самой, что перебирал ветер, обещал ей подарок от незнакомца. Она улыбнулась.
— Спасибо, — сказала она дереву, вставая и пряча лист в карман.
Она дошла до стоянки водных такси, крытой пристани, когда-то бывшей верандой первого этажа. Хаотичные волны с силой плескались о здание. Ветер дул сильными порывами, облака опустились и потемнели, хотя вечер еще не наступил. Она встревоженно огляделась: канал был пуст. Должно быть, она пропустила последнее водное такси. И в этот момент она увидела маленькую баржу. На ней съежились несколько фигур, а один человек толкал баржу размашистыми, неторопливыми движениями шеста.
— Арре! — позвала она. С изумлением увидела, что лодочник оказался тощим мальчишкой в ношеных шортах, его полуобнаженное тело было таким же темным, как ее собственное. Пассажирами были дети и две старухи, кутавшиеся от ветра в старые шали.
