Лучи жизни - [89]

Хитроумное разоблачение" с треском провалилось. Клеймить Чьюза как "изменника" стало невозможно. Положение так осложнилось, что очередные номера газет - как ни трудно этому поверить - вышли без единой строчки о Чьюзе.

А движение в защиту "лучей жизни" продолжало расти. Профессиональные союзы обратились к своим членам с призывом помешать попыткам "запретить" лучи. В листовках разъяснялся смысл судебной комедии: под видом "запрещения" хотят овладеть лучами, чтобы передать их монополистам. Великое изобретение, которое могло бы облегчить судьбу народа, принесет только лишние прибыли предпринимателям.

Петиции с требованием отменить позорное решение суда собирали тысячи подписей. Перед зданием Верховного суда стояли очереди делегаций, пришедших вручить петиции. Чиновники сбились с ног, объясняя, что принятие таких петиций противоречит процессуальному кодексу.

В конце концов, была вызвана полиция. Произошли столкновения, и протестующие были вытеснены из здания суда и с площади."

Ассоциация прогрессивных ученых" устроила большой митинг. Резолюция митинга была отпечатана многотысячным тиражом, и листовки широко разошлись по городу. "Судебная комедия опозорила нашу страну на весь мир, - заявляла ассоциация. - Мы не допустим продолжения этого позора. Дело Чьюза - наше дело, дело нашей чести. Власть, которая постоянно кричит о священном принципе частной собственности, готовится украсть для монополистов великое изобретение, которое изобретатель хотел использовать в интересах народа. Если Верховный суд посмеет принять позорное решение, мы, десять тысяч прогрессивных ученых столицы, предупреждаем: мы защитим профессора Чьюза. Мы не допустим к нему полицейских и иных чиновников, мы станем перед его домом - посмотрим, решится ли наша так называемая демократическая власть обрушить на головы научных работников полицейские дубинки и слезоточивые газы".

Общественное мнение было настолько возбуждено, что президент республики собрал министров, а господин Докпуллер - советников. После совещания президент республики вызвал по телефону председателя Верховного суда и имел с ним "беседу частного характера".

Господин Докпуллер уже давно находил, что движение протеста, вызванное этой дурацкой затеей с постаревшей "юной девой", приняло неприличные размеры. Ферн, автор "лучей старости" и организатор судебного процесса, болезненно переживал укоры патрона. Зато Регуар был преисполнен самых радужных надежд. На совещании он не упустил случая осторожно подтолкнуть коллегу к яме.

- Печать и правительство перестарались, - сердито сказал Докпуллер, возлежавший, как всегда, в своем огромном кресле. - Надо знать меру. Даже в нашей стране. Что вы предлагаете, господа?

- По-моему, ничего менять не следует, - беззаботно ответил Докпуллер-младший. - Верховный суд имеет право конфисковать лабораторию Чьюза.

- После письма коммунистических ученых? - прищурившись, спросил отец. - Да и наши "прогрессисты" грозят стать стеной у дома Чьюза. От них можно ждать всего.

- Ну и что ж? Их разгонят, - запальчиво ответил сын. - До каких пор мы будем оглядываться на наших красных и на Коммунистическую державу? Надоело!

- Факты не перестают существовать от того, что их не желают, - заметил отец.

- Так к черту такие факты! - вскричал Докпуллер-младший. - Я давно говорю, что Коммунистическую державу пора раздавить. Довольно с ней церемониться.

- Джонни, меньше говори! - сказал Докпуллер сыну, как маленькому (хотя ему было шестьдесят). - Ты не кандидат в парламент, а мы не избиратели. Ваше мнение, Ферн?

Первый советник находился в затруднении. Он понимал положение лучше "наследного принца", но вся беда состояла в том, что ему нелегко было признаться в провале собственного плана. Это было тем более трудно, что Ферн давно разгадал тактику Регуара и ясно видел, что тот ждет удобной минуты, чтобы его утопить...

- Я все-таки думаю, господин Докпуллер, что сейчас нашу линию трудно изменить, - осторожно сказал Ферн.

- А вы, Регуар?

- Я, господин Докпуллер, напротив, за маневренность. Верховный суд, мне кажется, должен удовлетворить апелляцию Чьюза.

- Нельзя сказать, чтобы ваш план отличался дальновидностью, - язвительно перебил коллегу Ферн. - Отказ в иске Оллис повлечет за собой разные глупые разговоры. Коммунисты молчать не станут. Да и Рони в парламенте... Вот последствия вашего плана...

- Это последствия не моего, а вашего плана, профессор Ферн! - возразил второй советник.

- Но и ваш план биржевого краха к цели не привел, - отпарировал Ферн. - В результате моего плана хотя бы "Лига спасения" распалась, а вы и этого не добились.

Докпуллер медленно переводил взгляд то на Ферна, то на Регуара. В его обычно бесцветных глазах мелькнуло что-то вроде оживления. Казалось, ссора советников развлекала его.

- Черт возьми, какой-то заколдованный круг! - воскликнул Докпуллер-младший. - И старый приговор не устраивает, и новый не устроит! Я же говорю, эти коммунисты так запутают...

- Джонни, говори меньше, - снова сказал отец. - Ничего заколдованного. Все просто, господа: старый приговор отменить, нового не принимать. Ясно?