Лучи из пепла - [92]

Все эти неудачи прервали политическую карьеру Хамаи. Мэра упрекали в том, что он не имеет влиятельных покровителей в США, которые могли бы помочь Хиросиме. В результате самый заслуженный борец за восстановление города, выставивший в 1955 году в третий раз свою кандидатуру на выборах мэра, потерпел поражение.

И все же через десять лет после «пикадона» широкая общественность Японии начала хоть как-то помогать жертвам атомной бомбы. Одна только продажа специальных новогодних марок по всей стране принесла миллионы иен; выручки от этой продажи хватило на то, чтобы построить в Хиросиме госпиталь для больных лучевой болезнью. В парламенте впервые начал обсуждаться вопрос о принятии закона, обеспечивающего жертвам атомной бомбардировки бесплатное медицинское обследование, а также пожизненное лечение. Кампания, начатая в 1951 году горсткой решительных людей в многострадальной Хиросиме, наконец-то была поддержана всем японским народом.

ВДВОЕМ ПРОТИВ ГИБЕЛИ

1

Собственно говоря, Кавамото намеревался жениться на Токиэ сразу же после того, как попросил ее руки. На выходное пособие, которое Итиро получил, распрощавшись с электростанцией в Сака, жених и невеста приобрели несколько дешевых предметов домашнего обихода и сняли комнату в районе вокзала.

Незадолго до рождества женился их общий друг и брат по крещению Фукуда: это он привел Итиро шесть лет назад на уроки английского языка, где тот и познакомился с Токиэ. Казалось само собой разумеющимся, что одновременно будут сыграны две свадьбы. Бракосочетание Фукуды действительно состоялось, но Токиэ и Итиро присутствовали на нем лишь в качестве гостей.

— Мы должны, к сожалению, еще немного подождать, — объяснял Кавамото. — Денег, которые я получил, не хватило на то, чтобы приобрести все необходимое. У нас нет даже приличного постельного белья. Я теперь простой поденщик, а Токиэ надо заботиться о своей матери.

Нескольким близким друзьям Итиро признавался:

— Видите ли, наша связь не совсем обычная. Мы с Токиэ решили быть вместе, чтобы помогать друг другу, раз общество отказывается помогать людям.

И затем, как бы в объяснение своих слов, он, слегка покраснев, добавлял:

— Целый день я провожу с больными и калеками, а когда потом прихожу домой, то просто не в силах обнять Токи-тян. В такие минуты меня преследует мысль: разве мы имеем право на личное счастье?

Однако и это объяснение еще не раскрывало всей правды. Уже много лет назад в разговоре с сиротами из «Замка подсолнечника» Итиро обмолвился, что он никогда не вступит в брак, потому что боится произвести на свет нежизнеспособных детей. Итиро разделял в этом вопросе тайные опасения всех молодых людей, переживших атомную катастрофу, — опасения, что их потомство пострадает от радиации и что они произведут на свет слабоумных или физических уродов.

С «того дня» в Хиросиме люди рассказывали друг другу десятки «акушерских историй», в которых повествовалось о неудачных родах и о новорожденных-чудовищах, не похожих на человеческие существа. Молва утверждала, что большую часть этих искалеченных детей сразу же после родов тайком уничтожали акушерки и врачи, а то и сами роженицы. Немногие оставшиеся в живых уроды были будто бы помещены в специальные заведения.

В стране, где с древних времен верили, что существуют люди, «одержимые лисицами», и что надо избегать вступления в брак с некоторыми юношами и девушками, чтобы этот недуг не передался по наследству, новый вариант старого суеверия нашел весьма благодатную почву.

Но в легендах, передававшихся из уст в уста в Хиросиме и Нагасаки, в самом деле содержалось зерно истины. В частности, соответствовал истине тот факт, что плод каждой пятой-шестой женщины, пережившей «пикадон», подвергся известным изменениям от радиоактивных лучей. В 1945–1946 годах необычно большое число родов проходило ненормально. Несколько детей появились на свет с несоразмерно маленькими головами; наблюдались задержки в росте и развитии грудных детей. Властям пришлось даже учредить «Рэппо Гакуэн» — специальный приют для умственно отсталых «атомных сирот». Наконец, верно и то, что, согласно статистике, число уродов, родившихся в 1945–1946 годах в Хиросиме, было несколько выше, чем во всех других японских городах.

Однако все это не касалось детей, зачатых после атомной катастрофы, даже если один или оба родителя подвергались воздействию радиации. Ни одной из проблем АБКК не уделяла столько внимания, сколько проблеме наследственности. Из лабораторных опытов над мухами, мышами и крысами было установлено, что радиация, изменяя зародышевые клетки, наносит существенный вред потомству.

Ученые из АБКК хотели узнать, подвержено ли потомство людей тем же законам. Результаты оказались негативными, по крайней мере для первого поколения детей Хиросимы. К сожалению, эта успокоительная весть исходила от американских исследователей на холме Хидзи-яма. А этих исследователей уже давно упрекали в том, что они не осмеливаются сказать народу всю правду. Так вышло, что японское население с полным недоверием отнеслось к заявлениям американских ученых[37].

И если даже результаты исследований были объективными и американцы не собирались обманывать японский народ, то и в этом случае вопрос о том, не повлияет ли радиация на более поздние поколения детей, оставался открытым… Как бы то ни было, а Кавамото боялся стать отцом. Вскоре после помолвки он разъяснил своей невесте причины, которые, по его мнению, мешают им вступить в брак. Он, Кавамото, поддался чувству, однако, поразмыслив спокойно, осознал свою ответственность за будущее, поэтому он готов вернуть слово, данное ему Токиэ.