Ловушка на мага - [13]

– На время, – буркнул Северин, сердясь на себя и на то, что присутствие этой девушки раздражает его и он не может выпустить ее из поля зрения. Впрочем, это не удивительно. Она – вампир, существо противоестественное, одним своим пребыванием на земле нарушающее правильный порядок вещей, противостоящее природе и лесу, а значит, и ему самому.

– Нет ничего более постоянного, чем временное, – Ангелина встала неподалеку, небрежно опершись рукой о деревянные перила. Ее волосы вспыхивали золотыми искрами под лучами заходящего солнца, а фигура казалась особенно хрупкой, подчеркнутая длинным белым сарафаном, сквозь тонкую ткань которого просвечивали очертания ее стройных ног. – Впрочем, я говорила о тебе. До встречи с тобой я представляла оборотней здоровенными волосатыми ребятами а-ля ходящая груда мышц, которые и говорить-то толком не умеют – предпочитают рычать. А ты вполне нормальный и неглупый.

Она улыбнулась ему, и Северину стало и неприятно, и, в то же время, как-то сладко от ее улыбки, отчего-то делающей его фактически сообщником Ангелины.

– А я думал, вампиры не ходят под солнцем и спят в гробу, – сказал он, еще пытаясь не допустить этого странного сближения.

– А еще обращаются в летучую мышь, боятся креста и ненавидят чеснок! – Лина пожала плечами. – Что касается солнца, молодые вампиры, еще помнящие, каково оно – быть человеком, легко ходят под солнцем, но когда забывают, становятся настоящими созданиями ночи, солнце начинает причинять им вред. Гроб – красивая сказка, чисто для эстетики. Я, например, предпочитаю превосходную кровать из черного дерева, с зеркальной спинкой. Если хочешь, после того, как мы разберемся с вашими артефактами, я тебе покажу…

Северин почувствовал, что краснеет. Вампирша довольно засмеялась.

– Боже! Какой ты милый! Какой чувствительный! Неужели в наше время еще можно найти такое сокровище?!

Северин ужасно пожалел, что не обладает умением Яна тут же выдать едкий ответ, Ангелина же, облизнувшись, словно насытившаяся кошка, промурлыкала:

– Ты не смущайся и не бойся. Я тебя не обижу.

– Я тебя и не боюсь, – буркнул Северин.

От дороги, окаймленной старыми липами, лился медово-сладкий запах, от которого утрачивалась всякая способность рассуждать здраво. Это было похоже на магию – возможно, гораздо более сильную и древнюю, чем та, которой пользовался Ян.

Скрипнувшая дверь, наконец, привела его в чувство.

– О, кажется, твоя девушка, – проговорила Ангелина едва слышно. – Ммм… ревнует! Отсюда слышу, как стучит ее сердце. Что же, не стану вам мешать. Только не слишком увлекайся красотами заката и прочей романтикой. Не забывай, что сегодня нас может ожидать одно очень интересное дело.

Она потянулась всем своим гибким телом и грациозно прошествовала мимо хмуро глядящей на нее Динки.

Дождавшись, когда вампирша скроется за дверью, Дина подошла к Северину и уставилась на него прямым, немигающим взглядом.

– О чем это вы говорили? – спросила она строго, словно учительница, явившаяся на экзамен.

– Ни о чем, – Северин смотрел на опускающееся за кромку темного леса солнце. – Она меня дразнила и провоцировала. Наверное, от скуки. Здесь других развлечений нет.

– А почему не Яна и не Глеба?

Динка, похоже, не собиралась деликатничать и стесняться. Она всегда говорила именно то, что думала, не заботясь ни о последствиях, ни о производимом впечатлении. Именно это и нравилось в ней Северину. Кстати, странно, до чего непохожи Дина и Ангелина. Они фактически противоположность, два полюса.

– А ты что, действительно ревнуешь? – Северин накрыл своей рукой тоненькие пальчики девушки.

– Сейчас! Размечтался! – Дина хмыкнула. – Просто интересуюсь. Я вообще по природе любознательная… Честно говоря, надоела мне эта Ангелина, – добавила она, немного помолчав. – Уже только для того, чтобы от нее, наконец, избавиться, хочется отыскать эти треклятые артефакты…

– А что будет потом? – спросил Северин. – Что ты думаешь делать потом, когда удастся исправить наши ошибки и забрать у Евгения Михайловича предметы, которые мы сами ему принесли?

– Потом я бы съездила к родителям… – девушка мечтательно вздохнула. – И купила бы себе новую примочку. Знаешь, я видела на компьютерном сайте…

Она принялась увлеченно рассказывать о новом девайсе, а Северин рассеянно слушал ее и улыбался. В этом была вся Динка, и она замечательная. Как хорошо, что она рядом, и ему не нужен никто, кроме нее.

* * *

Они стояли на крыльце – поджарый крепкий парень и тоненькая хрупкая девушка, – и заходящее солнце золотом вычерчивало на темнеющем бархате неба их силуэты. Они здорово смотрелись вместе.

Глеб тяжело вздохнул. Не потому, что позавидовал чужому счастью, а потому, что вспомнил о своем. О прошлом счастье, до которого теперь, как ползком до неба. Как там Ольга? А он ведь даже позвонить ей не может! Глеб несколько раз уже брался за телефон, набирал номер, который с первого раза и, наверное, навсегда, запомнил наизусть, но снова нажимал на сброс. Нельзя. Евгений Михайлович прекрасно знает об их отношениях и, можно не сомневаться, попытается отследить ребят через этот звонок. А еще он мог наговорить Ольге и ее отцу все что угодно. Скорее всего, именно так он и поступил, дополнительно подстраховавшись. Что он сказал? Что Глеб продался американцам или поступил на работу к чеченским боевикам? Да что угодно! Это неважно. Самое главное: поверила ли ему Ольга!